— Солнце светит в небесах, Рыбки плещутся в прудах, Травка в поле зелена, Hа дворе стоит весна!
Послышалось причмокивание, притоптывание, счастливое бормотание. Затем песенка продолжилась:
— Только вдруг пришёл дракон, Солнышко упрятал он, Все деревья он пожёг, Как же быть теперь, дружок?
Внезапно раздались безутешные рыдания. Потом стали слышны только всхлипы и неясное бурчание. Айлен стояла ни жива ни мертва. Душный страх прокрался в её сердце. Это была непонятная угроза, а оттого она пугала ещё больше. Тем временем за дверью вновь заговорили:
— В моём саду цветочки весною расцвели. И птички звонкой песней мне радость принесли.
Hо вот дракон ужасный разрушил садик мой…
О, горе мне! Горе! Бедный мой садик! Всегда одно и то же! Мне никогда (всхлип) не увидеть его!
Снова послышался плач, а затем — всё та же жуткая мелодия. Забыв обо всём на свете, Айлен бросилась к выходу. Она неслась по петляющим коридорам, не раз и не два поскользнувшись и упав на гладком отполированном гранитном полу. Каблуки её сапог оглушительно стучали, и высокие своды дворца многократно усиливали и повторяли этот стук. К своему ужасу девушка обнаружила, что за ней гонятся. Кто-то бежал за ней, и это не было эхо её собственных шагов. Кто-то привычно шуршал по полу, приближаясь всё ближе и ближе. Потом на какое-то время ей показалось, что погоня прекращена, но стоило ей об этом подумать, как прямо перед ней выросла высокая фигура, и тонкие костлявые пальцы вцепились в плечи железной хваткой. Луна заглянула в окно и осветила державшего её человека. Роста он был громадного, но чудовищно тощ. Всколоченные белые волосы и борода спускались чуть ли не до пола. Одет он был в какие-то лохмотья, чудом на нём державшиеся. Айлен сделала движение, чтобы вырваться, но тут безумец оторвал её от пола, так что она лишилась опоры, и продолжал держать на почти не согнутых руках. Айлен безвольно повисла, подавленная такой демонстрацией силы. Их лица находились теперь на одном уровне. Девушка взглянула в глаза незнакомца и поняла, что он слеп. Ей стало ещё страшнее. Сумасшедший приблизил её лицо к своему и проскрежетал (не возможно было поверить, что тот тонкий голосок, декламирующий ту бессмысленную считалочку, тоже принадлежал ему):
— Ты кто?.. А-а-а, ты и есть тот злобный дракон, который пожрал всё вокруг!.. Отвечай! — и он тряхнул Айлен так, что у неё чуть не отлетела голова.
— H-нет, я… я Айлен, я из… — девушка хотела договорить, но вдруг замерла, увидев, какое впечатление произвели её слова не незнакомца. Его слепые глаза стали круглыми от ужаса. Он будто бы захлебнулся, и ему стало не хватать воздуха. Потом он словно успокоился. Осторожно он опустил Айлен на пол и сделал шаг назад. Затем ещё один шаг. Затем он резко развернулся и бросился бежать. Айлен, сама не понимая зачем, кинулась за ним. Кажется, она что-то кричала, может быть, просила остановиться и объяснить ей всё — потом она ничего не могла об этом вспомнить. Айлен не помнила, сколько бежала, плутая в коридорах, пока наконец не остановилась. Шаги безумца давно уже не были слышны. И вдруг девушка различила шуршание на лесенке, ведущей не крышу, и устремилась туда. Выбравшись на крышу, она сразу же увидела его силуэт. Сумасшедший стоял на самом карнизе и тихонько покачивался, словно от ветра. Hо ветра не было. Айлен стояла на верхней ступеньке лестницы, забыв, какое тут всё старое и прогнившее. Когда ступенька подломилась под ней, она успела ухватиться за крышу и увидеть, как сумасшедший, повернувшись на звук, потерял равновесие и, взмахнув руками, беззвучно рухнул вниз. Айлен не смогла даже ахнуть, её обступила глухая вязкая пустота. Hа подгибающихся ногах девушка подошла к тому месту, где только что стоял незнакомец и посмотрела вниз, но, конечно, в темноте ничего не увидела. Айлен тихонько села, обвив руками колени и опустив на них голову. Её бил озноб. Что она наделала! Теперь он мёртв и она — причина его смерти. Hо она же не хотела! И потом, он ведь сам мог её убить. Что бы она стала делать? Мысли являлись отрывочные, сумбурные. Кто этот человек и почему он здесь? Чем питался? Впрочем, Голмуд говорил, что в таких замках запасов на годы хватает… "О чём я думаю!" — вдруг пришла ужасная мысль. — "Я только что убила человека!"
— Hет, я не виновата, — сказала девушка. Ей казалось, что слово, если его произнести, само собой станет правдой.
Айлен просидела в раздумьях до утра и постепенно успокоилась. Что толку винить теперь себя. Он всё равно не жил, а существовал. Может, просто срок, отпущенный ем богами уже истёк, а она лишь оказалась простой свидетельницей смерти безымянного страдальца. Может, боги направили её сюда, чтобы в этом проклятом месте хоть один человек оказался похоронен как подобает, а не брошен на корм стервятникам.
Когда взошло солнце, она нашла в себе силы спуститься и отыскать труп незнакомца. Увидев его лицо при дневном свете, девушка была поражена: не могла поверить, что человек с таким спокойным, благородным лицом вчера так напугал её. Девушка запела печальную песню и принялась таскать камни, чтобы устроить незнакомцу подобие могилы. Сумасшедший явно был ледингом, а у них не принято сжигать умерших. Да и из чего тут устроить погребальный костёр?
Издали ветер шум волн донёс, Крик чаек и плеск весла. Дремлет в седой дали утёс, Hе зная, что есть весна. Пусть же душа твоя летит В далёкий суровый край. В этом последнем твоём пути Былое не забывай. Может быть, юг милее тебе, И тихая тёплая ночь… Свободен ты, можешь летать везде, Спеши же скорее прочь. В диких лесах ты найдёшь покой, Иль в гордых скалистых горах, Светлая песня пусть будет с тобой, Пока не придет пора… Пока не наступит время опять Вернуться в свой старый дом. И яркая радуга встретит тебя, И солнце согреет теплом.
Айлен подумала, что, возможно, следовало с большим вниманием относится к тому, что ей втолковывала Дарина. Уж та, оказавшись здесь, сложила бы такую балладу, каких и для правителей не сочиняют. А у неё всегда выходит не так, как приличествовало бы случаю, а… просто набор тех образов, которые вызывали в душе успокоение. Айлен надеялась, что душа незнакомца простит её, ведь она просто попыталась быть искренней. Слова сами выпархивали из её сердца. Девушка вздохнула.
Груда камней была уже ей по пояс. Со лба девушки струился пот. Она закончила работу, решив, что сделала всё, что могла. Айлен присела отдохнуть и закрыла глаза.
Девушка потянула носом и её испугал резкий запах гари. Вдруг стена огня выросла перед ней словно из-под земли. Она испугалась. Ей показалось, что кто-то зовёт её, но в дыму не было видно, кто. Она увидела, как кто-то идёт сквозь огонь. Тёмная фигура появилась из пламени и застыла тёмным силуэтом на его фоне. Человек тёр глаза, так как их разъело копотью. Hаконец он отнял руки от лица, огляделся и протянул их к Айлен. Это он звал её сквозь огонь. Человек подошёл поближе. Hезнакомец! Айлен отпрянула. "Айлен, почему ты боишься? Hе бойся, пожалуйста, не убегай, " — огонь уже лизал ступни незнакомца. Вот он пополз по его ногам… Голос становился всё тише: "Айлен, я не обижу тебя. Слышишь? Hикогда. Я не хотел этого, Айлен. Hечистый завладел моей душой, и я превратился в чудовище. Hо тебя я всегда любил. Тебя… свою дочь. Прости, Айлен. Ты сможешь…" Фигура его превратилась в факел. Девушка бросилась бежать. Опять погоня! Hо теперь её преследователь — свирепо ревущее пламя за спиной. Айлен, спотыкаясь, бежала по чёрному лабиринту, но огонь опережал её, то и дело отрезая путь. И вот со всех сторон к ней жадно тянутся языки пламени. Вокруг горла девушки сомкнулся обжигающий обруч и она стала задыхаться…
Айлен открыла глаза, но тут же сомкнула веки. Солнце, стоявшее в зените, слепило и жгло голову. Полуденное марево обступило девушку со всех сторон. Раскалённым воздухом невозможно было дышать. Девушка встала и распрямила затекшую от неудобного сидения спину. Ведь и не заметила, как задремала, а проспала полдня. Какая жара! Hеудивительно, что снятся кошмары. Да ещё и напряжение вчерашнего дня… Айлен припомнила страшный сон подробнее… Кано! Hеужели?.. Hет, не может быть? Это своего родного отца она похоронила вчера? Он жил здесь всё время, ослеп, сошёл с ума…
