— Не уверен, что так. Это была ослепительная вспышка света, а потом кто-то докладывал о временной вспышке. Может ли человек перемещаться вперед и назад во времени физически, а потом возвращаться в настоящее во время такой вспышки? Или мы лишь переживали все это мысленно, а не путешествовали во времени физически? Не знаю, но это было реальное ощущение.

— Чтобы это ни было, ты испытал это вне разлома. Ты ведь никогда на самом деле не проходил сквозь разлом, — добавила Сакай. — Но в словах Маркуса есть смысл. Если этот разлом действительно является машиной времени, то почему ворлонцы ее не используют? Почему бы им ни отправиться ненадолго в прошлое и не изменить там все так, чтобы Тени никому больше не смогли угрожать? Именно этого они и боятся: что Теням удастся ухватить этот шанс.

— Я тоже задавал этот вопрос, — сказал Синклер грустно, — и не получил удовлетворительного ответа. Но я знаю одно: тот инопланетянин сказал, что те, кто похитил Вавилон 4, пришли из будущего, чтобы провести его сквозь разлом, потому что станция нужна им в великой войне. И я уверен, что ворлонцы об этом что-то знают и сейчас беспокоятся о том, чтобы удержать контроль над разломом. Но это все, что я могу сказать наверняка.

— Ну, люди могут поклясться в чем угодно, — скептически произнес Маркус. — Все, что мы знаем наверняка, это то, что кто-то попал на борт станции и увел Вавилон 4 сквозь разлом с неизвестной целью. Но мне трудно поверить в то, что они пришли из будущего, без каких-либо доказательств — вроде номера «Вселенной сегодня» из будущего.

Синклер засмеялся.

— У тебя есть личные возражения относительно путешествий во времени, Маркус?

— Только к путешествиям в прошлое, — пояснил он. — Мы все движемся вперед во времени. Я отношу путешествия в прошлое к той же категории, что суеверия и мифы. Это противоречит слишком многим законам физики, логики и причинности, чтобы это стало возможным. Это всего лишь романтические бредни, форма нездоровой ностальгии. Я имею в виду, что любому захотелось бы отправиться в прошлое, зная то, что случилось, чтобы исправить старые ошибки. Но, раз вы хотите исправить свои ошибки, вам необходимо сделать это в настоящем. Что было, то прошло. Если вы тратите время, желая изменить прошлое, то вы теряете шанс на то, чтобы изменить что-то здесь и сейчас.

— Ты привел весьма убедительные доводы, — сказал Синклер. — И в этом я с тобой согласен. Тем не менее то, что я пережил около разлома, до сих пор не поддается объяснению. Тебе лучше самому это увидеть.

— Это единственный мой девиз, Энтил'За, — ответил Маркус.

Когда они закончили ужин, то пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по каютам.

Минбарский транспорт не был приспособлен для перевозки пассажиров, и маленькая каюта, отведенная Синклеру и Сакай, была скорее знаком вежливости. Это была прямоугольная комната с голыми металлическими стенами и таким низким потолком, что Синклер, выпрямившись во весь рост, врезался бы в него головой. Пространства едва хватало на то, чтобы установить там стандартную минбарскую кровать, наклоненную под углом в сорок пять градусов.

Сакай засмеялась, увидев ее.

— Ты перестанешь считать это забавным, — сказал Синклер с кривой улыбкой, — когда твоя рука попадет в механизм этой кровати так, как случалось со мной много раз.

— Давай, я помогу тебе ее закрепить.

Она держала кровать, пока он брал лишнее одеяло и запихивал его в механизм кровати.

— Здесь, думаю, у нас не будет времени для свадебного путешествия, — сказал Синклер, установив кровать, и надеясь, что механизм надежно закреплен. Он встал, чтобы проверить, так ли это на самом деле. Кровать осталась в горизонтальном положении.

— Синклер, медового месяца до свадьбы ты не получишь! — сказала Сакай, сама проверяя кровать.

— Да что ты говоришь! — ответил он с улыбкой.

Минбарский транспорт вышел из гиперпространства через зону перехода у Вавилона 5 точно по расписанию. Для персонала рубки станции он был всего лишь одним из многочисленных минбарских торговых кораблей, которые пользовались зоной перехода, и был удостоен лишь мимолетного взгляда, когда занял орбиту вокруг Эпсилона 3. Многие корабли находились на таких же орбитах, а потом использовали небольшие шаттлы для сообщения со станцией. Этот корабль занял такое положение на орбите, чтобы все время оставаться с обратной стороны планеты относительно Вавилона 5, что делало его практически незаметным со станции.

Три с половиной дня полета прошли спокойно и с пользой. Синклер почувствовал уверенность в том, что они готовы к выполнению задания. Они привыкли к истребителям и были уверены в том, что их огневая мощь и маневренность позволит им противостоять в бою истребителям Теней. Истребители противника, к тому же, будут ограничены в маневрировании из-за необходимости оставаться вблизи аппарата, который они должны защищать.

План был прост. Как только корабль окажется по другую сторону Эпсилона 3, вне видимости с Вавилона 5 и других кораблей, Синклер, Сакай и Маркус вылетят в сектор 14 на своих истребителях. Полет в нормальном пространстве должен занять 3 часа, а их курс, на случай, если Тени их выследят, укажет, что они вылетели с Эпсилона 3, чего и добивались ворлонцы.

Синклер предполагал, что когда они приблизятся с другой, дальней от устройства Теней, стороны разлома, эффекты возмущения пространства, используемые Тенями, чтобы скрыть свои действия от сенсоров Вавилона 5, также затруднит для истребителей Теней обнаружение его команды. Как и сказал Ратенн, это все казалось слишком простым, слишком легким. И это беспокоило Синклера больше всего.

Все трое облачились в скафандры и стояли на палубе дока, проверяя их, в ожидании команды на вылет. Обычно скафандры использовались в Космофлоте Земли для подстраховки и, хотя кабины истребителей-прототипов имели собственную систему жизнеобеспечения, Синклер решил, что будет разумной предосторожностью их надеть.

— Энтил'За?

Синклер не заметил появления Ратенна. Они почти не виделись с ним во время полета, и он до сих пор не имел понятия, с какой целью члену Серого Совета понадобилось лететь с ними. Может быть, это, наконец, прояснится.

— Мы достигли нужной позиции на орбите, — сказал Ратенн, — но надо ненадолго задержаться перед вылетом. Мне придется попросить вас и ваших рейнджеров выйти из дока. Вот-вот должен прилететь шаттл с планеты.

Пока он говорил, раздался сигнал тревоги. Потом прозвучало предупреждение на языке касты мастеров: требование всем покинуть помещение. Они прошли за Ратенном в трюм, а потом наблюдали через иллюминатор, как двери шлюза открылись, пропуская внутрь маленький шаттл.

Странный корабль имел незнакомые Синклеру очертания, и он гадал, кто находится внутри. Драал был буквально частью машины, там, внизу, и, даже если бы он не был занят борьбой с Тенями, не мог покинуть планету. Кроме него Синклер не знал никого, кто бы жил на этой планете.

Когда ангар снова заполнился воздухом, Ратенн попросил всех еще немного подождать и один прошел в чужой корабль. Люк открылся, пропуская его внутрь. Через минуту он снова вышел, держа три небольшие коробки. Он вернулся в трюм, а створки внешнего люка снова распахнулись, пропуская маленький шаттл. Кто был его пилотом осталось загадкой для всех, кроме Ратенна.

Синклер изучил небольшие коробки, каждая из которых была помечена разными рунами на неизвестном инопланетном языке. Ратенн внимательно проверил эти надписи перед тем, как вручить по коробочке Синклеру, Кэтрин и Маркусу. Каждая коробочка содержала круглый металлический предмет, размером чуть побольше поясной пряжки, с зажимом на обратной стороне.

— Это — стабилизаторы времени, — объяснил Ратенн. — Они помогут вам удержаться в настоящем и защитят от воздействия искажений времени в разломе. Вы должны носить их, не снимая, на своих скафандрах, пока будете находиться поблизости от разлома. Это приказ. Эффекты возмущения времени непредсказуемы и могут оказаться смертельными, если у вас не будет стабилизатора.