Сильвия вышла на кухню, оставив дверь за собой открытой. Сидевший в гостиной ротвейлер ей был хорошо виден: он даст знать, если Джуд только пошевелится.

Сняв со стены трубку-телефон, она набрала номер Ника. И снова в офисе мужа сработал автоответчик.

– Немедленно приезжай домой, – сказала Сильвия.

«Хуанита поехала к двоюродному брату». Сильвия набрала известный ей номер и сказала ответившему мужчине по-испански:

– Передайте Хуаните, что Сильвия попросила ее немедленно приехать. Спасибо.

Повесив трубку, она вернулась в гостиную.

– Вы по-прежнему хорошо говорите по-испански, хотя с того времени, как вы вернулись из Мексики, прошло уже много лет, – пробурчал Джуд.

– Откуда вам известно, что я там работала?

– Мне рассказывал об этом Ник.

– А что он вам еще рассказывал?

Джуд пожал плечами:

– То, что он любит вас.

Сильвия глубоко вздохнула и посмотрела Джуду прямо в глаза.

– Мне очень жаль, что вы попали в беду…

– Мне тоже жаль… Но мне надо поговорить с Ником. Сообщить ему… плохие новости.

– Какие же?

– Не хотел бы говорить о них больше, чем необходимо.

– Итак, вы просто хотите поговорить с Ником?

– Поймите, я не хочу создавать для Ника какие-то проблемы. Я и раньше этого никогда не делал…

– Тогда, может быть, вы… вам следовало бы… оставить нас в покое?

– Да, конечно, – вздохнул Джуд.

«Почему Ник не звонит? – подумала Сильвия. – Где он?»

– Вы не сможете остаться у нас на ночь, – сказала она, ненавидя себя за собственный страх.

– Понятно.

Ротвейлер не спускал глаз с Джуда.

– Вы, наверное, хотите пить? – спросила Сильвия, прекрасно понимая, что может поставить этого мужчину, от которого пахнет виски, в неудобное положение.

– Вы хотите сказать – выпить? – не смутился Джуд.

– Мы не держим в доме спиртного.

– Ясное дело, – пробурчал Джуд, и по его тону Сильвия поняла: он знает, что она лжет.

– Вы говорите по-испански? – спросила она.

– Могу заказать пиво, сказать «спасибо»… знаю, как называется их водка – «текила», еще знаю – «сеньора и сеньорита»…

– Из питья у нас в доме есть только молоко, – перебила его Сильвия.

– Молоко? – Он покачал головой. – Да, я бы не отказался от стакана молока.

Когда Сильвия поставила на стол перед Джудом стакан с молоком, со второго этажа послышался плач ее сына.

– Это Сол, – улыбнулся Джуд.

– Нет! – резко сказала Сильвия. – То есть… я хочу сказать, оставайтесь здесь, а я… я одна пойду к нему.

– Как скажете.

Пес последовал за хозяйкой. Она и сама не знала, хорошо это или плохо.

Сол стоял в своей кроватке. Увидев мать, он улыбнулся и потянулся к ней ручонками. Наверное, он был мокрый. Но времени переодеть сына у Сильвии не было: она ни на минуту не хотела спускать глаз с того мужчины.

Когда с Солом на руках она спускалась в гостиную, ротвейлер бежал впереди.

– Да он копия Ника! – воскликнул Джуд, увидев ребенка.

– Да! – сказала Сильвия.

Сол прильнул к ее шее. «Кто этот незнакомый дядя?»

– Я должна приготовить сыну что-нибудь поесть.

– Понимаю…

– А вы… вы, наверное, голодны?

– Немножко.

На столе стоял пустой стакан из-под молока.

«Черт, – подумала Сильвия, – надо было задать этот вопрос раньше. Или уж совсем не спрашивать».

На кухне, когда Сильвия, достав из холодильника рыбные консервы, добавляла в них майонез, Сол держался за ее ногу. Но потом он подошел к двери и посмотрел на дядю, который сидел на стуле, где любил отдыхать его отец. Ротвейлер стоял рядом с мальчиком.

– Привет, Сол, – послышался из гостиной голос Джуда. – Как поживаешь?

Мальчик открыл рот. Джуд улыбнулся ему. Сол улыбнулся в ответ. Джуд подпрыгнул на стуле, закрыл лицо рукой и посмотрел на мальчика сквозь пальцы. Сол засмеялся: уж слишком смешной был этот дядя. Джуд подносил к лицу то одну, то другую руку и хитро улыбался ребенку сквозь растопыренные пальцы. Как обезьянка.

Джуд засмеялся.

А потом вдруг заплакал.

«Она же услышит», – подумал он. И поспешил вытереть ладонью мокрые щеки.

– А вот и ваши сандвичи, – сказала Сильвия, внося в гостиную поднос с сандвичами и глубокой тарелкой с рыбой. На подносе стоял еще один стакан молока. Поставив еду на стол, она спросила: – С вами все в порядке?

– Да-да, конечно, – поспешил заверить он. – Я превратился в человека-обезьяну, чтобы повеселить вашего малыша.

Сильвия села у стола, посадила Сола себе на колени и стала кормить его рыбой. Зная, что ротвейлер рядом, она чувствовала себя в относительной безопасности.

Джуд жадно проглотил сандвичи и запил их молоком. Руки у него дрожали. «Где у них хранится спиртное?»

– Так кто же вы? – спросила Сильвия Джуда.

– Я лучший друг вашего мужа, – ответил он.

– Я почему-то так не думаю.

– Тогда считайте, что мне это просто показалось.

– Мне хотелось бы думать именно так, – прошептала она. В заднем кармане ее джинсов лежал кухонный нож. Она ненавидела себя за то, что положила его туда, но одновременно это доставляло ей удовольствие: это была дополнительная гарантия ее безопасности.

Джуду захотелось заплакать. Снова. Во весь голос. Огромным усилием воли он подавил это острое желание. Он взял из тарелки на подносе ломтик жареной картошки и протянул ее Солу.

– Прими, малыш… От человека-обезьяны.

Уэс позвонил им сразу после того, как расстался с Ником, и они ждали его у центральных ворот. Он поехал за их машиной через небольшую рощицу, обогнул массивное здание и спустился в подземный гараж ЦРУ.

У лифта в глубине гаража за рядами аккуратно припаркованных машин стоял Крэмер – глава Службы внутренней безопасности. Рядом с ним, прислонившись к стене, расположились два человека в помятых костюмах, с ничего не выражающими взглядами. Водитель ехавшей впереди машины взмахом руки показал Уэсу, где припарковаться.

– Оставьте ключ в замке зажигания! – крикнул Крэмер, когда Уэс выходил из машины.

В руке Уэс держал атташе-кейс с деньгами и документами.

– Давайте-ка сюда свое оружие, – сказал Крэмер.

– А вот об этом мы не договаривались, – сухо заметил Уэс.

Крэмер пристально посмотрел на него, а потом, обернувшись к одному из своих людей, пробурчал:

– Ладно. Майор, может быть, и не очень умен, но на фанатика он не похож.

Они поднялись на лифте на последний этаж. В коридоре, пол которого покрывал толстый ковер, никого не было. Крэмер подвел Уэса к коричневой двери без таблички, постучал в нее, и они шагнули внутрь.

За письменным столом в кабинете сидел генерал ВВС, заместель директора ЦРУ Билли Кокрэн. Он посмотрел на вошедших сквозь толстые стекла своих очков.

– Мы его уже «просветили», – доложил Крэмер. – Экран рентгена показал, что радиопередатчика и магнитофона у него нет. Есть только пистолет.

– Спасибо, мистер Крэмер, – сказал Билли. – Позаботьтесь обо всем остальном.

– Лично отвечаю за это. Мои люди находятся в коридоре. За дверью, – чеканя слова, произнес Крэмер и вышел.

– Где директор Дентон? – спросил Уэс.

– Разве мы договаривались, что я буду отвечать на вопросы?

– Не надо отвечать. Просто сообщите мне то, что меня больше всего интересует. – Уэс подвинул стул к письменному столу и сел.

– Директор на конференции в государственном департаменте вместе со своим секретарем. Что же касается Ноя Холла, то незадолго до вашего прибытия его вызвали в Белый дом. Речь идет о политическом кризисе, и его присутствие оказалось там необходимым.

– Здорово вы все провернули.

– Ну, знаете ли… Итак, прошлый раз вы отвергли мою помощь. Что заставило вас обратиться ко мне теперь?

– Дело в том, что мои непосредственные руководители оказались политиками, играющими в юношеской лиге. Они очень хотят сделать карьеру, но рисковать при этом не намерены.