— Люди провинции Серендин земли Кат! Императрица Мей, её советники и воеводы! Слушайте! Великий Кхад Тамбур шлет вам послание. Слушайте меня, люди Ката, ибо это он сейчас говорит моими устами — сам Кхад Тамбур. Опора Мира и Сотрясатель Вселенной.

— Давай к делу, коротышка! — закричали солдаты со стены. — Иначе наше терпение лопнет, и стрела проткнет твою тощую задницу!

Один из офицеров, размахивая дубинкой, бросился приводить крикунов в чувство.

— Великий и могущественный Кхад Тамбур имеет много ушей за вашей стеной, — заявил посланец.

— Тут он совершенно прав! — нахмурилась Лали. — От шпионов нет прохода!

Блейд подмигнул ей.

— Не шуми, Лали. Я хочу послушать, что он скажет.

Императрица замолчала и нахмурилась еще сильнее.

— Великий Кхад услышал, что среди вас появился чужестранец, сир Блейд, прибывший из Пукки, чтобы выяснить, почему северная провинция никак не может одолеть монгов. Он приехал сюда тайно, под покровом ночи, около трех недель назад. Это правда?

Блейд и Лали переглянулись. Та самая байка, что они придумали — слово в слово. У Кхада Тамбура были хорошие информаторы.

Ричард Блейд внезапно понял, что должен сделать сейчас. Лали, заподозрив неладное, попыталась удержать его, но он легко стряхнул её руку и вспрыгнул на ближайший зубец стены.

— Да, это правда! — выкрикнул он. Я — сир Блейд! А теперь говори, что тебе нужно от меня.

Карлик дружелюбно осклабился, задрав голову вверх. Вздернутый нос уставился в небо, из-под темных бровей насмешливо блеснули черные глаза. Кожа его оказалась смуглой и, в отличие от остальных монгов, он был чисто выбрит.

Маленький воин махнул Блейду конским хвостом.

— Привет тебе от могущественнейшего Кхада Тамбура! Я вижу, что ты и вправду большой и сильный мужчина, и поэтому не сомневаюсь, что ты примешь его предложение.

Блейд почувствовал, что ему определенно нравится этот жизнерадостный коротышка.

— Ну, какое предложение? Давай, не тяни, — закричал он в ответ.

Он услышал, как внизу Лали о чем-то спорит со своими офицерами. Им явно не нравилось то, что он сейчас вытворял.

Карлик завертелся в седле.

— Тебе, сир Блейд, предстоит сразиться с нашим сильнейшим воином один на один, прямо под этой стеной. Если ты победишь, Кхад Тамбур обещает увести свое войско и никогда больше не возвращаться в Серендин. Если же ты проиграешь, то мы заберем Дракона.

За спиной Блейда отчаянно зашумели.

— Подожди! Сейчас ты получишь ответ.

Блейд повернулся и спрыгнул вниз. Лали стояла молча, в окружении офицеров. Только Квеко осмелился подать голос.

— Почему бы и нет, сиятельная императрица? Может быть, это самый удачный выход из положения. Конечно, сир Блейд убьет любого воина монгов. Он такой сильный и высокий, а они — щуплые и низкорослые. Тем более, что он весьма искусен во владении оружием — мы все это видели.

Лали пришла в бешенство и стегнула капитана своим хлыстом.

— Я не позволю! Сир Блейд слишком ценный человек, чтобы рисковать его жизнью в этой глупой затее! Он должен находиться при моей особе. Он не для того ехал сюда из Пукки. Я запрещаю! Нет…

Блейд протолкался к Лали сквозь кольцо офицеров. В голове у него уже созрел план.

— А я бы согласился, сиятельная императрица, — произнес он. — Квеко прав — я могу совладать с любым их воином; тогда у нас будет шанс закончить эту войну.

— Ты ничего не понимаешь, сир Блейд, — с раздражением ответила Лали. — Кхад Тамбур никогда не сдержит своего слова. В лучшем случае, ничего не изменится, в худшем — ты погибнешь зря.

— Но тогда, если сир Блейд проиграет, — вмешался в разговор наиболее смелый из военачальников, — мы тоже не сдержим своего слова!

Офицеры нервно засмеялись. Лали повела рукой, и снова наступила тишина.

Зеленые глаза испытующе уставились в лицо разведчика.

— Чего же ты добьешься, сир Блейд? Только одного — пропадешь зря, исчезнешь…

Блейд прекрасно понимал — ей очень не хочется, чтобы он исчезал. Ни из её жизни, ни из её постели.

Из-под стены донеслись какие-то странные звуки — неразборчивая, режущая слух речь. Пораженные солдаты свесились вниз. Чудо! Пони заговорил!

— Эти серендинцы редкостные болваны и трусы, — заявил мохнатый конек. — Даже ослу, моему двоюродному брату, и то понадобилось бы меньше времени, чтоб дать ответ!

Хотя солдаты перепугались при виде говорящего животного, это небольшое представление каким-то образом сняло воцарившуюся на стене напряженность.

Блейд положил руку на плечо Лали:

— Доверься мне, императрица. Я дам ему достойный ответ. — Он снова вскочил на коня и подъехал к краю стены. Пони внизу заливался соловьем:

— Торопись, сир Блейд! Иначе этот несносный коротышка, танцующий у меня на спине, сломает мой хребет!

Блейд ухмыльнулся маленькому человечку. Приплясывая в седле, тот дергал пони за уздечку, заставляя его мотать головой и разевать пасть. Что касается пришедших в трепет солдат, то они, видимо, никогда раньше не сталкивались с чревовещанием.

— Ладно, кончай! — крикнул Блейд. — Я хочу разговаривать с тобой, малыш, так что пусть твоя скотинка заткнется.

Пони тут же замолчал; карлик ослабил узду и ухмыльнулся Блейду, растянув широкий рот от уха до уха.

— Хорошая шуточка, — заметил разведчик, — только я знаю её секрет. А теперь слушай меня внимательно.

Гном, стоя в седле, отдал ему салют:

— Я весь внимание, сир!

— Итак, я готов сразиться с вашим воином. Если он победит меня, мы отдадим вам Дракона Небесного Грома. Но если я его одолею, Кхад Тамбур должен отдать мне свою сестру, Садду. Меня совершенно не беспокоит, останетесь ли вы после этого под нашими стенами или уйдете — в случае моей победы я хочу получить эту женщину. Передай мое послание Кхаду Тамбуру, и как можно быстрее постарайся доставить его ответ. Понял, малыш?

Карлик продолжал улыбаться, но новое выражение появилось на его лице — удивление и, кажется, уважение к противнику. Он взмахнул жезлом и свалился в седло.

— Я понял вас, сир. Лечу как ветер! — И он пустил пони в галоп, управляя им с непринужденным изяществом и грацией, присущей всем опытным наездникам.

Вечером, пока Лали с помощью своих девушек принимала ванну и приводила себя в порядок, Блейд смог немного поразмыслить, Обычно они плескались в ванне вместе, и тут было не до раздумий, но сегодня маленькая императрица, видимо, слишком перенервничала и решила заняться водными процедурами в одиночестве.

Солнце погасло в небе, и сладкий запах деревьев, которые местные жители называли банио, наполнил зал. Банио цветут круглый год — их огромные красные и желтые цветы своим благоуханием придают воздуху северного Ката остроту и свежесть, а плоды вкусом напоминают ананас.

Блейд устроился у окна, наблюдая за огоньками факелов далеко внизу. Как он и ожидал, Кхад Тамбур согласился на его предложение. Другой вопрос, сдержит ли он свое слово, если его человек проиграет, но разведчик, считал, что это-то как раз вполне возможно. Пробыв здесь три недели, он держал глаза и уши открытыми, и ему, эксперту по части получения и обработки информации, не составило труда кое-что разведать. Оказывается, ходили упорные слухи, что Кхад не в ладах со своей строптивой сестрицей. Еще поговаривали, что раньше они были любовниками.

Блейд пожал плечами, сбросил тунику и обернул вокруг бедер кусок шелковой ткани. Его не слишком интересовала личная жизнь Садды, даже если все, что про нее болтают, правда. Поразительно, сколь многое монги и катайцы узнали друг о друге за время этой войны! Стоит приложить лишь немного старания, и ты узнаешь ответ на любой вопрос: какого цвета исподнее у Кхада Тамбура, что он предпочитает на обед и сколько кружек спиртного одолел за вчерашний день.

Да, Кхад не откажется выполнить свою часть договора!

Отделавшись от Садды, он сможет расширить свою власть, а заодно завоюет репутацию достойного правителя, который всегда держит слово. Лали же получит еще одну игрушку и сможет терзать ее, сколько захочет. Блейд рассчитал верно — для Лали это было огромным искушением. Говорили, что именно из-за Садды император Сака Мей решился открыть ворота и едва не сдал стену монгам. Вот почему Лали так смертельно ненавидела их обоих. И вот почему она согласилась на этот поединок. Блейд был уверен: если бы не желание заполучить Садду в свои руки, Лали ни за что не отпустила бы его. Она скорее сунула бы возлюбленного сира из Пукки за решетку или прирезала во сне. Блейд не сомневался, что ей ничего не стоит сделать и то, и другое,