Оглядев смущенную пару, Анна О'Рурк прищурилась:

– Простите, но… Может быть, я пришла слишком рано?

– О нет, ничуть! – Питер бросился обнимать мать.

– Боже, как давно мы не виделись!

Анна притянула к себе голову сына и громко чмокнула его в губы.

– Какой чудесный сюрприз, не правда ли? – воскликнул Питер, оборачиваясь к Кейт, которая стояла чуть в стороне и задумчиво наблюдала за радостной встречей. Затем он снова повернулся к матери: – Почему ты не написала нам и не предупредила о своем приезде?

Анна О'Рурк добродушно усмехнулась:

– Зачем? Чтобы испортить себе половину удовольствия?

Питер крепко стиснул в объятиях обеих женщин, затем кивком указал на Кэтрин:

– Что ты о ней скажешь теперь, мама?

– Я в восторге! У тебя именно такая жена, о какой ты только мог мечтать. – Она шутливо толкнула сына в бок. – И притом красавица! Ну а как ты, дорогой? Вероятно, ты теперь ходишь на охоту, как когда-то твой отец…

– Иногда хожу, но этим утром… я был занят сюрпризом, который приготовил для Мэри Кейт.

– Еще один сюрприз? Не знаю, как я это выдержу! – Щеки Кейт заалели, и она, не выдержав, улыбнулась.

– Этот сюрприз тебе точно понравится.

Кейт повернулась, точно стараясь продолжить разговор со свекровью, как вдруг…

– Привет, как там моя дочь? – прогудел с крыльца низкий голос Хоумера Макгиллакатти.

Питер бросился открывать.

– Заходите скорее, сэр. Миссис Макгиллакатти, как поживаете?

Войдя в дом под руку с мужем, Мздлин внимательно огляделась.

– Спасибо, Питер, я чувствую себя прекрасно. А у вас здесь прямо-таки очаровательный уголок! – добавила она, довольно улыбаясь.

– Да уж, Кейт сотворила тут настоящее чудо! – заявил Макгиллакатти, подмигивая Питеру.

Кейт и Мздлин нежно поцеловались, после чего Питер, чуть отступив, торжественно произнес:

– Позвольте познакомить вас с моей матерью, графиней Уикстед.

Чета Макгиллакатти мгновенно подобралась.

– Так вы и есть графиня Уикстед! Очень рад, мэм! – воскликнул Хоумер, склоняясь к миниатюрной блондинке, которая приветливо протянула ему руку.

– Пожалуйста, давайте обходиться без формальностей! Мои друзья называют меня Анной.

– Как вам будет угодно, Анна. – Хоумер потянулся за сигарой.

Тем временем Кэтрин в последний раз проверила, все ли в порядке на столе, а потом зажгла свечи.

– Тут так уютно, – сказала Мэдлин мечтательно. – И я так рада, что вы с Питером счастливы!

Благодарно улыбнувшись, Кэтрин вручила матери большую миску с земляникой и кувшинчик сливок, чтобы та поставила их на стол.

– Все выглядит очень аппетитно, Мэри Кейт.

Хоумер тут же подошел ближе, но, как оказалось, не затем, чтобы осмотреть стол; он стал внимательно приглядываться к Кейт, на то у него были свои причины.

– Что ж, дочь, ты совсем неплохо выглядишь, – одобрительно проговорил он.

Питер рассмеялся:

– Осенью Кэтрин ждет ребенка! – Нескрываемая гордость в его голосе заставила Кейт покраснеть.

– О, я очень рада! – Миссис О'Рурк тут же бросилась обнимать Кейт. – Питер, твой отец тоже был бы так рад, поверь!

Когда обмен взаимными комплиментами был окончен, Кейт усадила отца по правую руку от себя, а мать и свекровь – по левую, оставив Питеру место во главе стола. Тем временем Питер быстро вышел и вскоре вернулся с двумя бутылками шампанского. Торжествующе взглянув на бутылку, он громко произнес:

– Пожалуйста, Кейт, подай всем бокалы!

Когда бокалы были наполнены, Питер предложил первым делом выпить за родителей Кейт:

– За моих тестя и тещу, которые подарили мне величайшее в мире сокровище – мою жену!

Мэдлин тоже взяла свой бокал.

– За вас с Кэтрин и за хорошую семью. Пусть ваши дети будут всегда счастливы. Удачи вам, дорогие!

Анна с удовольствием присоединилась к ней:

– Пусть их глаза будут такими же зелеными, как Изумрудный остров, моя родная Ирландия!

В этот вечер Кэтрин чувствовала себя счастливой, как никогда. Без тени враждебности ее отец и Питер обсуждали вбпросы бизнеса и политики, а разработка Комстока снова шла полным ходом.

–. Жизнь Вирджиния-Сити наконец пришла в полный порядок! – довольно объявил Хоумер. – Война между штатами закончилась, и теперь дела должны пойти в гору!

Питер тоже поделился своими мечтами и планами на будущее, касающимися новой железной дороги и инвестиций из Калифорнии. Он не сомневался, что вскоре и грузы, и пассажиры будут передвигаться именно по железным дорогам.

– Если хочешь вложить деньги в надежное дело, – рассуждая, Питер оживленно жестикулировал, – купи акции железной дороги. Запад пока в младенчестве, и здесь легко можно заработать целое состояние.

– Господи! Это звучит так, словно граф Уикстед готов пустить здесь корни, – заметила с улыбкой Мэдлин.

– Так оно и есть. – Питер подался вперед, уперев локти в стол. – Вот мой сюрприз, Кейт: этим утром я подал губернатору Наю прошение об американском гражданстве. Это займет какое-то время, но начало положено. – Он пристально посмотрел на жену поверх пляшущего пламени свечей. – Здесь я нашел жену и здесь намерен работать, растить детей, а когда придет время, лечь в могилу.

– Но как же твой титул, Питер? – тихо осведомилась Анна.

– Титул и земли перейдут к старшему сыну Шона, как только он достигнет совершеннолетия. Я считаю, это будет справедливо.

Немного помолчав, Анна О'Рурк встала.

– Что ж, Питер, я проделала далекий путь, надеясь узнать, как ты здесь живешь. Теперь мое сердце переполнено радостью, и я не хочу возражать против того, что было сказано сегодня. Полагаю, ты сам знаешь, где твоя судьба. – Она многозначительно посмотрела на Кэтрин. – Твой отец, несомненно, одобрил бы твой выбор, и я тоже счастлива, как только может быть счастлива мать, видя счастье сына.

Питер был настолько тронут, что чуть не лишился дара речи. Ему вдруг показалось, что именно ради этой минуты он прибыл сюда, в суровую страну гор.

Анна О'Рурк обвела торжественным взглядом всех, кто сидел за столом.

– Блудный сын завершил свои скитания, – объявила она с довольной улыбкой, – в чем я никогда не сомневалась. И он стал намного богаче благодаря своим путешествиям. – Она обошла вокруг стола и, остановившись за спиной у Кэтрин, положила украшенную кольцами руку на плечо невестки. – Любовь – вот главное чудо этого мира, – сказала она ласково. – И у тебя, Питер, хватило мудрости, чтобы это понять.

С любовью глядя на сына, Анна достала из ридикюля замшевый мешочек.

– Все же, мой чудесный и уже не беспутный сын, я не исполнила бы своего долга, если бы не вручила подобающего подарка этой прекрасной молодой леди, которая стала твоим сокровищем. – Графиня властно взмахнула рукой: – Иди сюда, Питер. Мне нужна твоя помощь.

Поднявшись из-за стола, Питер подошел к Кейт и с любопытством взглянул на мать.

– Итак, дорогой, я хочу преподнести мое бриллиантовое колье и серьги к нему твоей жене в качестве свадебного подарка. – Анна извлекла из мешочка ожерелье с подвеской, на которой красовался крупный бриллиант, окруженный сердечком из ярких рубинов и бриллиантов меньшего размера.

Широко раскрыв глаза, Кэтрин взирала на чудесное украшение.

– Ну же, дорогой, надень его на жену. – Графиня протянула ожерелье Питеру.

Пальцы Питера чуть задрожали, когда он закрепил на шее Кэтрин великолепное украшение.

– Эти вещи находятся в нашей семье уже три века, Мэри Кэтрин, – со значением произнесла Анна, – теперь они твои в знак моей любви и привязанности, хотя мой сын и отказывается от титула, к которому они прилагаются.

Кейт отлично понимала, какую честь ей оказали, однако даже этот подарок бледнел рядом с любовью Питера. Едва она подумала об этом, как весь ее гнев испарился. Окруженная такой любовью, она и помыслить не могла о жизни без него.

Питер помог Кейт подняться.

– Закрой глаза, дорогая! – Губы Питера прикоснулись к ее губам так нежно, что веки Кэтрин опустились словно сами собой; и в этот момент Питер бережно надел ей на палец изящное обручальное кольцо.