С учетом изложенного представляется целесообразным лишить Ростроповича М. Л. и Вишневскую Г. И. советского гражданства и опубликовать Указ ПВС СССР в Ведомостях Верховного Совета СССР и краткую информацию по этому вопросу в газете «Известия».
Любопытно, что в том же пакете лежат и более ранние документы ЦК о преследовании Ростроповича, в частности о запрещении ему приезжать в СССР на гастроли с Вашингтонским национальным симфоническим оркестром в 1977 году, дирижером которого он тогда был, или вот такой документ:
По полученным данным, функционирующей на Западе «Ассоциацией международных встреч по современному искусству» намечено провести в Париже с 27 июня по 3 июля 1977 года конкурс молодых виолончелистов имени РОСТРОПОВИЧА, который объявлен как одно из мероприятий в связи с его 50-летием. Подготовка к конкурсу сопровождается на Западе шумной рекламой.
В сложившейся ситуации представляется целесообразным поручить Министерству культуры СССР проинформировать органы культуры НРБ, ВНР, ГДР, Кубы, МНР, ПНР и ЧССР о нежелательности участия представителей социалистических стран в упомянутом конкурсе.
Все эти документы рассматривались при решении вопроса о гражданстве Ростроповича и Вишневской, и политбюро должно было видеть, что у тех более чем достаточно оснований говорить не только о нарушении прав человека, но о систематической травле. Само же политбюро эту травлю и организовало — а потом лишило их гражданства, обидевшись на их реакцию. А чего же, спрашивается, оно ожидало? Благодарности?
Словно движимое стремлением к самоуничтожению, политбюро в те годы не желало считаться ни с чем. Если человек отказывался гнуться перед ними, будь он хоть какой знаменитостью, сколько бы ни было у него заслуг или наград, его вышвыривали из страны. В изгнании оказались и скульптор Эрнст Неизвестный, и режиссер самого известного в стране театра Юрий Любимов, и знаменитый кинорежиссер Андрей Тарковский. Другие, устав от невыносимого партийного надзора, бежали сами или отказывались возвратиться из поездки и становились «предателями», «изменниками», всякое упоминание которых в советской прессе было запрещено. Из библиотек изымались их книги, из энциклопедий — упоминания их имен. Ученые и шахматисты, балетные танцовщики и литераторы вдруг оказались главными врагами режима. Не пощадили и ядерных физиков, коих даже Сталин предпочитал не трогать:
Министерство среднего машиностроения внесло предложения о лишении старшего научного сотрудника Объединенного института ядерных исследовании Поликанова С. М. орденов и медалей СССР, звания лауреата Ленинской премии, ученой степени доктора физико-математических наук и об исключении его из членов-корреспондентов Академии наук СССР.
Предложение мотивируется тем, что Поликанов С.М. установил связи с иностранными корреспондентами и снабжает их клеветническими материалами, используемыми западной прессой в антисоветских целях, примкнул к группе лиц, известных своей антиобщественной деятельностью, и участвует в проводимых ими враждебных выступлениях…
Постановлением ЦК КПСС от 25 августа 1978 года Поликанову с семьей разрешен выезд на постоянное жительство в капиталистическую страну.
Единственный, кого выслать так и не решились, был Сахаров — его сослали без суда в Горький, просто так, ни на каком законе не основываясь и даже не вспомнив «законодательство», придуманное в 1968 году для Якира, Литвинова и Богораз об административном выселении из Москвы и Ленинграда.
В целях предупреждения враждебной деятельности Сахарова, преступных контактов с гражданами капиталистических государств и возможного в этой связи нанесения ущерба интересам советского государства признать необходимым ограничиться в настоящее время выселением Сахарова Андрея Дмитриевича в административном порядке из города Москвы в один из районов страны, закрытый для посещения иностранцами.
Установить Сахарову А. Д. режим проживания, исключающий его связи с иностранцами и антиобщественными элементами, выезды в другие районы страны без особого на то разрешения соответствующего органа Министерства внутренних дел СССР. Контроль за соблюдением Сахаровым А. Д. установленного режима проживания возложить на Комитет государственной безопасности и МВД СССР.
Может ли кто-нибудь объяснить мне, почему эта власть абсолютно ничего не могла сделать по законам, которые сама же и придумала?
* * *
Чтобы получить хоть какое-то представление о том, как работали мозги членов политбюро при решении таких вопросов, приведу протокол их заседания, на котором решался вопрос о Солженицыне (цитирую по публикации в «Русской мысли»):
БРЕЖНЕВ. Во Франции и США, по сообщениям наших представительств за рубежом и иностранной печати, выходит новое сочинение Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Мне говорил тов. Суслов, что Секретариат принял решение о развертывании в нашей печати работы по разоблачению писаний Солженицына и буржуазной пропаганды в связи с выходом этой книги. Пока что этой книги еще никто не читал, но содержание ее уже известно. Это грубый антисоветский пасквиль. Нам нужно в связи с этим сегодня посоветоваться, как нам поступить дальше. По нашим законам мы имеем все основания посадить Солженицына в тюрьму, ибо он посягнул на самое святое — на Ленина, на наш советский строй, на Советскую власть, на все, что дорого нам.
В свое время мы посадили в тюрьму Якира, Литвинова и других, осудили их и затем все кончилось. За рубеж уехали Кузнецов, Аллилуева и другие. Вначале пошумели, а затем все было забыто. А этот хулиганствующий элемент Солженицын разгулялся. На все он помахивает, ни с чем не считается. Как нам поступить с ним? Если мы применим сейчас в отношении его санкции, то будет ли это нам выгодно, как использует против нас это буржуазная пропаганда? Я ставлю этот вопрос в порядке обсуждения. Хочу просто, чтобы мы обменялись мнениями, посоветовались и выработали правильное решение.
КОСЫГИН. По этому вопросу есть записка товарища Андропова. В этой записке содержится предложение о выдворении Солженицына из страны.
БРЕЖНЕВ. Я беседовал с тов. Андроповым по этому вопросу.
АНДРОПОВ. Я считаю, что Солженицына надо выдворить из страны без его согласия. В свое время выдворили Троцкого из страны, не спрашивая его согласия.
БРЕЖНЕВ. Очевидно, сам Солженицын такого согласия не даст.
КИРИЛЕНКО. Можно его вывезти без его согласия.
ПОДГОРНЫЙ. Найдется ли такая страна, которая без согласия примет его к себе?
БРЕЖНЕВ. Надо учитывать то, что Солженицын даже не поехал за границу за получением Нобелевской премии.
АНДРОПОВ. Когда ему предложили поехать за границу за получением Нобелевской премии, то он поставил вопрос о гарантиях возвращения его в Советский Союз.
Я, товарищи, с 1965 года ставил вопрос о Солженицыне. Сейчас он в своей враждебной деятельности поднялся на новый этап. Он пытается создать внутри Советского Союза организацию, сколачивает ее из бывших заключенных. Он выступает против Ленина, против Октябрьской революции, против социалистического строя. Его сочинение «Архипелаг ГУЛАГ» не является художественным произведением, а является политическим документом. Это опасно. У нас в стране находятся десятки тысяч власовцев, оуновцев и других враждебных элементов. В общем, сотни и тысячи людей, среди которых Солженицын будет находить поддержку. Сейчас все смотрят на то, как мы поступим с Солженицыным, применим ли мы к нему санкции или оставим его в покое.
Мне недавно звонил тов. Келдыш и спрашивал, почему мы не предпринимаем мер в отношении Сахарова. Он говорит, что если мы будем бездействовать в отношении Сахарова, то так будут вести себя дальше такие академики, как Капица, Энгельгардт и другие.
Все это, товарищи, очень важно, и решать эти вопросы мы должны сейчас, несмотря на то, что происходит общеевропейское совещание.
Я считаю, что мы должны провести Солженицына через суд и применить к нему советские законы. Сейчас к Солженицыну едут многие зарубежные корреспонденты, другие недовольные люди. Он проводит с ними беседы и даже пресс-конференции. Допустим, что у нас существует враждебное подполье, и что КГБ проглядел это. Но Солженицын действует открыто, действует нахальным образом. Он использует гуманное отношение Советской власти и ведет враждебную работу безнаказанно. Поэтому надо предпринять все меры, о которых я писал в ЦК, то есть выдворить его из страны. Предварительно мы попросим наших послов прозондировать у правительств соответствующих стран, могут ли они его принять. Если мы сейчас его не выдворим, то он будет продолжать свою враждебную деятельность. Вы знаете, что он написал враждебный роман «Август 14-го», написал пасквиль «Архипелаг ГУЛАГ», теперь пишет «Октябрь 17-го». Это будет новое антисовет-ское произведение.
