У Джеймса засосало под ложечкой. Руки невольно сжались в кулаки. Проклятие! Сейчас все его силы должны быть направлены на уничтожение семьи Делейни. И ничто не должно отвлекать его от завершения этой задачи – даже мысли о Вивиан.

«Тут нужно нечто большее». Слова Вивиан эхом звучали у него в ушах.

Туг ему снова вспомнился Таддиус Сойер, американский коневод, от которого он всего несколько минут назад чуть ли не силой оттащил Вивиан. А может, Вивиан уже подумывает о новом гнездышке, куда бы она смогла вскоре улететь? Нет-нет, не стоит об этом думать. С его стороны было бы глупо ревновать. Лучше подумать о предстоящем, подумать о мести, которая наконец-то свершится. Да, он отомстит и преодолеет любые препятствия. Жалость, раскаяние, сожаление… они тоже являлись препятствиями, которые он, Джеймс, благополучно преодолел. Справится и на сей раз.

Джеймс ударил кулаком в решетчатую стену башни. Жалюзи на окнах были опущены, и это создавало атмосферу уединенности, сейчас вполне уместную. Башня была расположена на дальнем конце озера, и мало кто в этот вечер мог бы побеспокоить Джеймса. Да и трудно было ожидать, что кто-то захочет покидать веселый бал.

«Главное сейчас – отбросить все сомнения, – размышлял Джеймс. – Сейчас, когда наступил самый решительный момент, ни малейшее колебание или сомнение не должно остановить меня. Я должен вколотить последний гвоздь в гроб Коннела».

В эти мгновения своенравный нечестивец, наверное, празднует победу? Что ж, тем лучше…

Тут на тропинке послышались шаги, и Вивиан открыла дверь для Бетани Делейни.

Джеймс невольно приосанился. Он должен сделать это ради Розалин, как и задумано. Конечно, изначально он планировал вовсе не это, но так будет гораздо лучше. Такая месть – еще приятнее.

Миниатюрная жена Финна, любовница Коннела. Его будущая жена. Да, все просто замечательно! Таким образом он раздавит врага и уничтожит его.

Но кто бы мог подумать, что Бетани станет ключевой фигурой в его игре? Кто бы мог подумать, что с ее с помощью он осуществит финальную часть своей мести?

Оставив Вивиан у двери, Бетани направилась к Джеймсу.

– В чем дело? – спросила она. – Что случилось? Может, что-нибудь с Коннелом?..

Бетани смотрела на него с беспокойством. Конечно же, она любила Коннела Делейни – в этом не могло быть ни малейших сомнений. Судя по всему, они с Коннелом совсем недавно расстались, и это была его последняя встреча с этой женщиной. Последняя их встреча наедине.

Взяв Бетани за руку, Джеймс отвел ее подальше от двери. Стоявшая у входа Вивиан тут же нахмурилась, но Джеймс не обратил на нее никакого внимания. Пусть сердится, если ей так нравится. Конечно, потом, когда будет время, он сумеет убедить Вивиан в том, что поступил правильно, но сейчас ему не до этого, сейчас главное – чтобы месть наконец-то свершилась.

– Прошу, Джеймс, скажите мне, что произошло?

– Ах, милая Бетани! Вы так правы в ваших опасениях! Коннел в беде.

– Но что с ним?

Вот она – кульминация! Теперь-то Делейни поплатится за все.

Джеймс подвел Бетани к дальней стене башни. Обернувшись, он заметил, что Вивиан еще больше помрачнела. Однако она по-прежнему молчала. Конечно, взрыв неизбежен; Вивиан, узнав о том, что он задумал, молчать не станет. Но со временем она все поймет и согласится, что у него не было другого выхода. Да, она должна его понять.

– Видите ли, Коннел в больших долгах, – продолжал Джеймс.

Бетани вскинула брови:

– Но он говорил мне…

– Он не мог сказать вам всю правду, моя дорогая.

– О чем вы?

– Даже Коннел не может знать истинное положение дел с его задолженностью. Он знает только, то, что у него есть долги и что их нужно выплатить.

– Джеймс, прошу, говорите яснее. Я не понимаю, о чем вы…

– Я расскажу вам всю правду. – Джеймс обнял Бетани за обнаженные плечи и, обернувшись, взглянул на Вивиан. Та смотрела на него, стиснув зубы, но все еще помалкивала. – Так вот, Бреннан Делейни залез в долги, заложив Гленмидские конюшни. Коннел верит, что долгами его владеют некие… терпеливые… инвесторы. То есть люди, пожелавшие когда-то сделать вложения и ждать от них прибыли, доходов. Люди, согласные на то, чтобы под их контролем Коннел расширял дело. Но на самом деле ничего этого нет, понимаете?

– О чем вы?..

– Нет никакой группы инвесторов. Коннел в долгу перед одним-единственным человеком. Именно он – его кредитор.

– Вы? Ты? – воскликнули Бетани и Вивиан в один голос.

Джеймс снова бросил взгляд на Вивиан, затем, повернувшись к Бетани, ответил:

– Да, я.

– Но… вы же друг Коннела… Вы ведь приняли на себя долг Бреннана не для того, чтобы…

– Долгие годы я был добрым другом Коннела, несмотря на все испытания, которые посылала нам жизнь. Но Коннел предал нашу дружбу, и предательство это превратило Коннела в моего врага. Он должен за многое ответить, за многое заплатить – по примеру вашего мужа. Мне очень долго пришлось идти к воплощению своего замысла. Но вот мы и у цели.

– Предательство?.. Замысел? – в страхе пробормотала Бетани. – Вы о Розалин?..

– Да, – кивнул Джеймс, довольный тем, что Бетани так быстро все поняла. Если даже возлюбленной Коннела ясна его вина, то какие могут быть вопросы о мере наказания?

– Но вы…

– Не беспокойтесь о деталях, моя дорогая. Достаточно сказать, что вы совершенно правы. У Коннела, как прежде у Финна, был долг перед моей сестрой. Перед всей нашей семьей. И если расплата по счету должна производиться, то я имею право потребовать все. Финн уже за все расплатился. Теперь настал час последнего искупления и для Коннела.

Джеймс почувствовал, как дрожит Бетани. Тем не менее она посмотрела прямо ему в глаза и спросила:

– Какое искупление?

– Это полностью зависит от вас, Бетани. Вы можете выбрать окончательный способ наказания Коннела Делейни.

– И из чего я должна выбирать?

– Я понять не могу, почему Финн почти не думал о вас. В вас гораздо больше огня и решимости, чем он мог себе вообразить. Вы приехали в Ирландию намного раньше, чем я рассчитывал, и вначале это обстоятельство несколько осложнило ситуацию. Но потом, со временем, все выправилось. Однако я отвлекаюсь. Вам предстоит выбрать: либо Коннел теряет Гленмидские конюшни, либо вас. Итак, выбор за вами.

– За мной? – Краска залила щеки Бетани, и она отрицательно покачала головой: – Но я…

– Я в курсе того, что между вами происходит. Несколько ранее этим вечером… почти в этом же месте… вы с Коннелом, очевидно, приняли какое-то важное для вас обоих решение. И это обстоятельство повышает вашу ценность, дорогая. – Щеки Бетани еще сильнее покраснели. – Так что выбирайте: или Коннел потеряет Гленмидские конюшни без права выкупа закладной, или же лишится вас. Если не желаете, чтобы Коннел лишился дома, конюшен и прочего имущества, вы должны отказаться от его защиты и поддержки и… выйти замуж за меня.

Из груди Вивиан вырвался громкий стон, наполненный болью, и она вперила в Джеймса горящий взгляд. В следующее мгновение она выскочила из комнаты и растворилась во тьме ночи.

– Замуж за вас?! – Бетани задохнулась от гнева. – Ни за что!

– В таком случае ваш Коннел Делейни лишится того, на что он потратил свою проклятую жизнь!.. – с ненавистью в голосе прокричал Джеймс.

– Гленмидских конюшен? – в ужасе прошептала смертельно побледневшая Бетани.

– Да, именно конюшен! Финн лишился их, сбежав в Америку. Коннел же потеряет конюшни, когда лишится права выкупа закладной, а это уже будет зависеть от моего желания! – Джеймс старался сдерживать свою ярость. Не следовало давать волю чувствам. По крайней мере, сейчас. Надо довести дело до конца. – Возможно, Коннел проведет остаток жизни среди горячо любимых им лошадей, а по ночам будет грызть подушку, представляя вас в моей постели.

– Нет!

– Выбор за вами, моя дорогая. Коннел потеряет либо лошадей, либо вас. И в любом случае я в выигрыше. – Джеймс вздохнул и утер тыльной стороной ладони пот со лба; он с трудом представлял себе, каким образом Бетани сможет заменить ему Вивиан. «Так неужели и мне придется заплатить за всю эту игру?» – подумал он неожиданно.