– С каким человеком?

– С моим хорошим другом. Я уверен, он тебе очень понравится. Ты увидишь, что с ним очень просто подружиться. Он довольно долго был… Скажем так, одинок…

– В самом деле? – Улыбнувшись, Вивиан отломила тоненький кусочек от своей лепешки. Потом осторожно слизнула с губ джем кончиком языка. Рука ее по-прежнему лежала на бедре Джеймса, сама же Вивиан сохраняла совершенно невозмутимый вид. – И что же случилось с этим человеком? Что заставляет тебя…

– Внешне он очень похож на твоего дражайшего покойничка, бывшего любовника. Собственно говоря, это его двоюродный брат.

Лепешка выпала из руки Вивиан на тарелку. Заметно побледнев, она пробормотала:

– На Финна?

Стараясь удержаться от вопросов, Джеймс сделал глоток кофе. Странно, очень странно… Может быть, он недооценивал глубину их с Финном отношений? Вивиан очень редко приходила в замешательство – почти никогда. А сейчас она явно взволнована.

Минуту спустя, Вивиан вновь принялась за свою лепешку, а рука её опять легла на бедро Джеймса.

– Так как ты сказал? Кто он такой?..

– Кузен Финна. Коннел Делейни. Он владеет большей частью собственности, находящейся по соседству с нами. Собственности, которую я очень хотел бы прибрать к рукам.

– Кузен Финна богат? А ведь Финн был беден, как церковная мышь. Что, даже жена не могла помочь ему?

– Совершенно верно, дорогая.

– Ты говоришь, они похожи?

– Практически как зеркальное отражение. Тебя это смущает?

Вивиан выразительно взглянула на Джеймса, давая понять, что способна выполнить любое его задание.

– Значит, договорились, – пробормотал Джеймс.

С минуту Вивиан молча смотрела на любовника. Капли малинового джема скопились в уголках ее губ, и она время от времени слизывала джем кончиком языка. Зрелище это весьма возбуждало и без того распалившееся воображение Джеймса.

– И когда же мне предстоит встретиться с этим… «отражением»?

Джеймс улыбнулся.

– Уверен, что смогу устроить вашу встречу в ближайшее время. Полагаю, что с момента известных событий прошло достаточно времени, чтобы можно было к ним вернуться. Я готов сообщить бедняге Коннелу несколько новостей, которые очень его расстроят. И хочу, чтобы ты подобрала то, что от него после этого останется.

– Я когда-нибудь тебя подводила?

– Разумеется, нет. А не лучше ли нам перебраться в мой кабинет, где мы могли бы обсудить все пункты нашего плана? – Джеймс полагал, что если он в ближайшее время не даст выхода своей энергии, то просто не выдержит напряжения.

Они тотчас же вышли из столовой и направились в кабинет. Когда Джеймс надежно запер дверь на задвижку, Вивиан поинтересовалась:

– Где бы ты хотел начать?

– Прямо здесь.

Вивиан уткнулась в плечо любовника, дабы приглушить неизбежные стоны.

– Сейчас посмотрим, как твои дела, Росс. – Бетани склонилась над грифельной доской, на которой ее сын решал арифметические задачки. – Что ж, очень хорошо. – От похвалы матери Росс так и просиял. – Но не хочешь ли ты проверить ответ третьей задачи? Помнишь, как я тебя учила?

Росс нахмурился и сосредоточенно уставился на доску. Через минуту лицо мальчика просияло.

– Я понял, где ошибся! – Ребром ладони он стер результат и быстро нацарапал новый. – А теперь как?

– Отличная работа, – похвалила мать. – Вот теперь все правильно. Видишь ли, все люди иногда ошибаются. Главное – иметь желание разобраться в собственных ошибках и признать их, понимаешь?

Росс кивнул, хотя и выглядел несколько озадаченным.

Небольшой урок, который Бетани пыталась сейчас преподать сыну, на самом деле был повторением, в котором нуждалась сама Бетани. «Все ошибаются. Просто надо иметь желание правильно оценить свои поступки и признать ошибки» – так частенько говорил ее отец.

Но как быть, если допущенные ошибки столь серьезны, что могут привести и к смерти, как это случилось с Рози Кэри? Именно это и произошло с Финном. Он выстрелил в спину собственному брату и был изгнан из дома. Финн Делейни, за которого она вышла замуж, конечно же, был не из тех, кто ставит на кон все, защищая женщину. Во всей этой истории скрывалось что-то большее – это читалось в пристальном взгляде темных глаз Коннела Делейни.

– Мама, ты опять летаешь в облаках?

Бетани посмотрела на сына и засмеялась:

– Наверное, ты хотел сказать «витаешь в облаках». И еще я думаю, что на сегодня ты достаточно потрудился. Убери свои вещи, и мы сможем поиграть до возвращения Мэри, которая помогает сейчас на кухне своей матери и миссис Кохран.

– А можно, я пойду гулять с Майклом, когда он вернется? Мы собираемся накопать червей для нашей рыбалки в субботу. Майкл говорит, что лучше всего копать червей после дождя.

– В таком случае после нескольких дождливых дней вы должны накопать целую кучу червяков! – со смехом воскликнула Бетани, радуясь горящим в глазах сына искоркам.

Все последние дни были пасмурные, солнце даже не показывалось. Не показывалось с того самого дня, когда тетушка вернулась из деревни и рассказала, как люди здесь относятся к Коннелу Делейни. Случайно или нет, но с того злополучного дня Бетани и Коннел ни разу не встречались, хотя она, как ни странно, постоянно думала о кузене своего покойного мужа. Ела Бетани почти всегда с Россом в его детской комнате, а хозяин Гленмида, казалось, полностью был поглощен своим хозяйством. Сейчас в соседних с домом дворах строились новые конюшни, и строительные работы не прекращались даже в ненастную погоду.

Бегая по саду и исследуя его наиболее интересные места, Росс изрядно стоптал башмаки, но он до сих пор не имел возможности посетить конюшни и непрестанно напоминал Бетани о том, что еще не видел гленмидских лошадей.

– Мама, а Майкл говорит, нам надо сделать для них коробочку, в которой они будут жить. Мэри обещала помочь нам искать червей в углу сада. Ты знаешь, что черви любят жить в навозе? Майкл говорит…

Соскочив со стула, Росс собрал свои учебники и грифельную доску и поставил их на полку, не переставая при этом щебетать. Бетани слушала сына вполуха, воспринимая более энтузиазм, с которым вещал Росс, нежели содержание его болтовни.

Майкл Кохран – сын новой служанки, – прибывший два дня назад вместе с вызванной на подмогу матерью, стал приятелем Росса. Майкл был на несколько лет его старше и потому каждое утро вместе другими детьми прислуги ходил в деревню, на уроки, которые им давал местный священник, но по возвращении он всегда играл с Россом, и мальчики быстро подружились.

Первым делом они тщательно исследовали содержимое буфетов в детской и занялись шумными играми в пиратов и индейцев, занимая при этом весь верхний этаж; причем пределов их фантазия не знала. Прежде у Росса никогда не было друга, и сердце Бетани наполнялось теплом, когда она видела сына таким счастливым. Она готова была сколько угодно выслушивать бесконечные рассказы сына, неизменно начинавшиеся с фразы: «А Майкл говорит…»

Ах, если бы и она могла так легко приспособиться к новой обстановке… У Бетани было такое чувство, будто она стоит, затаив дыхание, на пороге чего-то неизвестного, но чего – она понять не могла. Хорошо еще, что никто – пока по крайней мере – не напоминал ей о том, что не следует задерживаться в Гленмиде дольше необходимого.

Они с Бриджет решили не возвращаться к болезненной теме первого дня их пребывания в Гленмиде и предпочитали говорить о другом. Тетя Бриджет на следующий же день загрузила себя заботами по дому: не выходя из кладовой дворецкого, она принялась чистить столовое серебро. Бетани не решалась присоединяться к ней, опасаясь, что ее участие может быть истолковано как излишний интерес к семейным реликвиям. Слишком уж велика была пропасть между человеком, считавшим себя хозяином этого дома, и маленьким мальчиком, который был счастлив уже тем, что сможет в достатке добывать жирных червей для своей рыбалки.

Несмотря на поддержку, полученную в, лице миссис Кохран, в доме оставалось бесчисленное множество хозяйственных работ, и Бетани взяла на себя полировку мебели в спальнях, а также протирание полов во всем крыле дома, которое занимало ее семейство. В. результате она ужасно утомлялась к вечеру и забывала обо всем, едва добравшись до постели, – в том числе и о Коннеле Делейни, что вполне его устраивало.