Он был прав, и в конце концов ответственность за пассажиров и экипаж пересилила желание быть с Лукасом до конца – хотя сердце ее разрывалось от горя. Тесса приподнялась на цыпочки и поцеловала его в твердую, колючую от щетины щеку. Лукас торопливо поцеловал ее в ответ.

– Береги себя! – прошептала она. – Я оставлю для тебя место на последнем спасательном плоту, и я не покину этот корабль, пока на нем остаешься ты!

– Я обещаю тебе, что непременно воспользуюсь этим местом на плоту! А теперь ступай, делай свое дело, а мне позволь делать мое. И не рискуй понапрасну, Тесса!

Глядя на то, как он один стоит у штурвала на мостике, Тесса испытывала гордость и страх за этого человека, изрядно приправленные еще одним чувством, от которого она так старалась избавиться в последнее время.

– Я люблю тебя, – промолвила она, ловя его взгляд.

– Чертовски подходящее время для объяснений, Тесс, – мрачно пошутил он.

– Лукас, я…

– Ты должна идти! – перебил он и отвернулся, стиснув штурвал так, что побелели костяшки пальцев.

Кинув отчаянный взгляд на его прямую, напряженную спину, Тесса заставила себя повернуться и побежала на шлюпочную палубу.

Стоило ей выйти из рубки на солнечный свет, и «Талисин» дал семь коротких гудков и один длинный. Это была команда немедленно покинуть корабль.

Воздух еще не перестал звенеть от эха этих пронзительных звуков, как на палубе завизжала какая-то женщина.

Рубашка на Лукасе давно насквозь промокла от пота – так много сил уходило у него на борьбу с ледяными копьями страха и тревогой за судьбу любимой женщины. Он сам отослал ее прочь, и теперь она была вне досягаемости, он ничем не мог ей помочь. Если с ней что-то случится…

Лукас похолодел от ужаса и постарался выбросить из головы эту мысль. «Талисин» содрогался под ним всякий раз, когда волна натягивала якорную цепь. Капитан метнулся к радиопередатчику:

– Мэйдэй, мэйдэй… Это «Талисин», пожалуйста, ответьте. Прием.

В течение нескольких долгих, напряженных секунд не было слышно ничего, кроме треска статических разрядов, потом раздался голос:

– «Талисин», это «Элен Шерман». Мы вас слышим. Опишите тяжесть ваших повреждений и координаты. Прием.

«Элен Шерман» – грузовой корабль, перевозящий уголь. Это хорошо. Судя по изображению на экране радара, он шел им навстречу и находился примерно в пяти милях.

– У нас на борту бомба, и я эвакуирую пассажиров и экипаж, – отчетливо произнес Лукас. – Наши координаты на данный момент сорок пять градусов тридцать секунд северной широты и восемьдесят пять градусов тридцать секунд западной долготы, на траверзе Гарден-Айленд. Нам нужна срочная помощь. У нас на борту пятьсот человек. Буду признателен, «Шерман», если вы поспешите.

– Мы уже идем, «Талисин»! Держитесь!

Едва прозвучал ответ с «Шерман», как в динамике раздался новый голос:

– «Талисин», это станция береговой охраны Траверс-Сити! Мы получили ваш мэйдэй и направляем все спасательные средства вам на помощь, прием.

– Хорошо, – ответил Лукас. – Когда ваши люди прибудут к нам?

– Два спасательных вертолета будут над вами через сорок минут, сэр. Катер «Акация» отменил патрульный рейс и направляется к вам. «Шерман» доберется до вас первым. Сэр, постарайтесь отвести спасательные плоты и шлюпки с людьми как можно дальше от корабля.

– Мы уже занимаемся этим. Конец связи.

Лукас повернулся к окну. Вдалеке можно было различить полоску изумрудной зелени Гарден-Айленда. Он казался таким близким, но с таким же успехом мог бы находиться на другой планете, потому что у Лукаса практически не оставалось времени. На радаре попискивали светящиеся точки, двигавшиеся в их сторону: «Элен Шерман» совсем близко, а его прежний катер, «Акация», на самом краю экрана, в сопровождении множества рыбацких лодок с острова. Вертолеты уже неслись по воздуху, приближаясь к «Талисину» со скоростью в сто сорок миль.

И все же это было недостаточно быстро.

Эвакуация – самое страшное наказание для любого капитана. Пока люди находятся на борту, он имеет возможность контролировать ситуацию. Но с той минуты, как пассажиры покинут корабль, ни о чем подобном не может идти речи. Однако у Лукаса не было другого выхода.

Корабельный селектор раскалился от перегрузки. Голос Тессы оставался спокойным, однако Лукас слышал, как в нем то и дело проскальзывали истерические нотки, когда она отдавала приказ спустить на воду очередную шлюпку. С мостика было видно, как от «Талисина» одна за другой отходят шлюпки и спасательные плоты, но все же их было слишком мало: значительная часть пассажиров все еще оставалась на борту.

Паника охватила его с новой силой, но он постарался не поддаться ей, глубоко дыша и повторяя про себя: «Больше никто не погибнет в мое дежурство!»

Никто!!!

Лукас покосился на наручные часы. Примерно через десять минут они окажутся над тем местом, где на дне озера покоится «Макки». Вот и все, что у него осталось: десять жалких минут!

Шум снаружи становился все сильнее, раздавались громкие нервные выкрики. Паника нарастала как снежный ком. Это неизбежно: никакие учения не воспроизведут по-настоящему бедственную ситуацию, и что-то обязательно помешает экипажу эвакуировать людей по заранее составленному плану.

– «Талисин», это Траверс-Сити запрашивает отчет о вашем состоянии. Прием.

– Состояние прежнее. Мы продолжаем эвакуацию. На воде примерно три четверти пассажиров.

– «Талисин»! Выводите экипаж из трюмов на палубу!

– Мы заглушили машину и бросили якорь. Старший механик спустил пар из котла, и все мои люди уже на палубе. Я останусь на мостике, сколько смогу.

– Превосходно, сэр. Мы рады, что кораблем командует один из наших и держит все под контролем!

Тесса стояла на шлюпочной палубе по правому борту и махала рукой, указывая на очередную шлюпку:

– Джерри, пересчитай их! Должно быть шестьдесят человек!

Джерри Джексон возвышался над суетившимися пассажирами. Его рост и могучие мышцы волей-неволей привлекали к себе внимание и заставляли людей слушаться.

По приказу Тессы первыми в шлюпки посадили детей, стариков и больных. Большинство взрослых сохраняли спокойствие, тех же, кто ударялся в истерику и грозил заразить паникой остальных, она умудрялась достаточно быстро тоже выдворять на шлюпки.

И все же на борту оставалось слишком много народу! Целая толпа мужчин и женщин, чьи лица слились в одно размытое пятно. Тесса заставляла себя оставаться выше их страхов и не вслушивалась в горестные мольбы и жалобы.

– Спускайтесь по одному! – без конца повторял Джерри. – Не напирайте, ведите себя спокойно! Все будет хорошо!

Тесса пропускала мимо себя поток пассажиров, подходивших к шлюпкам. Там их принимали специально обученные матросы, быстро рассаживавшие людей плотными рядами.

Каждые пять минут от «Талисина» отваливала шлюпка, до отказа забитая людьми.

Тесса посмотрела наверх, на мостик. Лукас не отходил от радиоприемника, как и полагалось капитану, и она мысленно молилась, чтобы ему хватило выдержки и мужества.

– О’кей, отдать концы! – приказала она матросам, работавшим наверху, на шлюп-балке. Ее взгляд задержался на девочке-подростке с огромными от ужаса глазами, сидевшей в одной из шлюпок. – Всем выпрямиться и прижаться друг к другу! Те, кто сидит на краю, не хватайтесь за борта! Иначе вам раздробит пальцы, когда шлюпка будет спускаться на воду!

Если не случится чего-нибудь похуже.

Несмотря на тщательный уход, блоки на старинных шлюп-балках работали натужно, со скрипом, и Тесса старалась не вздрагивать от испуга всякий раз, когда шлюпка то опасно наклонялась, заставляя пассажиров вскрикивать, то с размаху ударялась о борт «Талисина».

О Господи, только бы никто из них не упал!

Дальше по борту матросы уже спустили аварийные трапы. Под ними на темной воде плясали яркие надувные плоты. Бармен Скотт сохранял завидное спокойствие и помогал перелезать через борт тем пассажирам, кто мог спуститься по трапу на плот. Ему помогали две девушки из сувенирной лавки. Эта небольшая группа действовала слаженно и быстро.