Выпустив ее, Дрейк снял трубку и набрал номер полицейского участка. Годшо, очевидно, был на месте, потому что не прошло и двух минут, как Дрейк сказал:

– Привет, это я, Хантер.

Рейчел вся обратилась в слух. Ее руки нервно крутили простыню, мяли, теребили ткань. Дрейк объяснил Годшо, что за факс пришел на его имя, и она отметила, как он старался смягчить рассказ, вызвать в Годшо сочувствие к ней. Это ее удивило и растрогало.

Затем Дрейк надолго замолчал, слушая Годшо, и лицо его постепенно каменело. Простыня в руках Рейчел уже превратилась в тугой жгут, но она все крутила и крутила ее. Что сейчас говорит ему Годшо? Ведь она теперь раскрыла все свои карты…

Дрейк покосился на Рейчел и понизил голос:

– Слушай, Годшо. Вчера Фэйрчайлд шесть раз выстрелил из гвоздемета в ногу Марко Синьорелли. Помнишь, ты говорил, что Фэйрчайлд и Пеннелл жестокостью не отличаются? Так вот, все переменилось. Фэйрчайлд следит за каждым шагом Рейчел, и лично я не берусь предсказать, что он сделает, если она допустит хоть малейшую оплошность. Ей нельзя больше там находиться! Ты не можешь…

И тут Годшо заорал так, что Рейчел услышала, хотя и не разобрала слов. Глаза Дрейка стали холодными, как два кусочка черного льда, и только на щеке дергался мускул.

– Да к тому времени она, может, будет уже лежать в гробу, как ее сестра Си Джей! Понимаешь ты, ублюдок? – вдруг взревел он и хотел бросить трубку, но Рейчел воспользовалась моментом и выхватила ее у него из рук.

– Майор Годшо?

– Да, Рейчел. Должен сказать, у вас крупные неприятности, – проскрипел прямо ей в ухо низкий голос.

– Знаю. Возможно, вас утешит то, что Дрейк уже зачитал мне обвинительный акт.

Годшо тяжело вздохнул.

– Почему вы не рассказали нам все с самого начала?

– Тогда вы не позволили бы мне участвовать, – еле слышно ответила Рейчел.

– Правильно, черт вас побери. – Он помолчал. – Но теперь, когда вы уже там… В общем, вы поставили меня в дьявольски неловкое положение. И что мне с вами делать? Уволитесь – Пеннелл и Фэйрчайлд наверняка заподозрят неладное. А если совсем честно… То, что у вас есть свои причины участвовать в расследовании, по существу ничего не меняет, что бы там ни говорил Хантер.

Рейчел молчала, не смея взглянуть на Дрейка.

– Как вы поняли, Хантер не хочет, чтобы вы оставались в «Хисторик хоумз», – продолжал Годшо. – А чего хотите вы сами, Рейчел? Давайте выкладывайте.

Она все-таки посмотрела на Дрейка – и тут же отвела глаза. Он сидел, напряженно подавшись вперед, с застывшим на лице бешенством.

– Если у меня есть выбор, я бы осталась.

– Мы уже установили наблюдение за вашей Жанной, но пока ничего, и это меня совершенно не удивляет. Тот, кто передает ей деньги, наверняка делает это в последний момент. Как я думаю, передача может состояться в воскресенье вечером, самое крайнее – в понедельник утром, так что ждать осталось недолго. Может, Дрейк прав, и мне действительно следует отозвать вас, но ведь вы знали, во что ввязываетесь, когда шли на собеседование. Если наблюдение ничего не выявит, что ж – мы просто опять окажемся там, откуда начинали.

– Я еще не пробовала работать с Уолли, – заметила Рейчел и отвернулась от Дрейка, чтобы не видеть его подрагивающего от ярости лица. – Может, в понедельник мне удастся что-то из него вытянуть. И поэтому, я думаю, было бы лучше, если бы я осталась в «Хисторик хоумз» хотя бы еще на день.

Дрейк неразборчиво выругался и, едва не вывихнув Рейчел запястье, вырвал у нее трубку.

– Годшо, послушай! По-моему, ты совершаешь большую ошибку.

Доносившийся до Рейчел голос в трубке, уже более спокойный, ответил что-то, чего она не расслышала.

– Значит, мне выбирать не приходится, – холодно подытожил Дрейк. – Ладно, пусть остается еще на пару дней, несмотря на мои возражения. Но помни: если хоть что-то случится с Рейчел в «Хисторик хоумз», я тебя голыми руками порву в клочки! Понятно, майор Годшо?

Он выслушал ответ и, не прощаясь, швырнул трубку.

– Что он сказал? – еле выговорила Рейчел.

Дрейк сердито посмотрел на нее.

– Он сказал: «Если с Рейчел что-нибудь случится, в твоем распоряжении будет то, что от меня останется, когда меня порвет в клочки голыми руками Келли Брэдли».

Рейчел робко улыбнулась, а Дрейк сжал кулаки.

– Нечего улыбаться, черт возьми! Если Фэйрчайлд действительно настолько… – Он оборвал себя, отвернулся к стене и застонал от отчаяния. – Если с тобою что-то случится, то… О господи! – Дрейк с размаху ударил кулаком по подушке. – Поверить не могу, что ты хочешь вернуться туда после того, что Фэйрчайлд сделал с Марко!

Она сглотнула, чтобы промочить пересохшее горло.

– На что способны Пеннелл с Фэйрчайлдом, я знала с того самого дня, когда мы с Келли все это задумали. Разве ты еще не понял? Я с самого начала знала, что они оба убийцы. И, в отличие от тебя, ввязалась в это дело с открытыми глазами.

Пальцы Дрейка стиснули подушку, будто горло врага.

– Как подумаю, что ты сидишь там, в конторе, рядом с ними…

– Я понимаю. – Рейчел подвинулась ближе к нему и легко, едва касаясь, погладила по щеке. – Но лучше покончить с ними сейчас, верно? Если ты меня оттуда уберешь, кто знает, сколько еще времени потребуется, чтобы добыть новые улики. Особенно если я ошиблась насчет Жанны. А если сейчас мне удастся расколоть Уолли, до конца расследования останется каких-нибудь несколько дней!

Дрейк поймал ее руку, потянул Рейчел к себе на колени. Морщинки вокруг его глаз углубились, сразу прибавив ему лет.

– Несколько дней, говоришь? Ладно, милая, а теперь слушай меня. Я намерен позаботиться, чтобы эти несколько дней ты была в безопасности. Значит, так: пусть все знают, что отношения между Рейчел Брэдли и Дрейком Хантером развиваются с невиданной скоростью. Эти выходные мы провели у меня дома, упиваясь друг другом, понятно? Мне неважно, удивится ли Фэйрчайлд, и наплевать, что скажет Годшо. Пока все не закончится, я не оставлю тебя без присмотра ни на одну ночь. Ясно?

Рейчел кивнула. Спорить с Дрейком было бесполезно, да и не хотелось: при мысли о том, что не надо больше с ним расставаться, ее охватило безудержное счастье. И все-таки ей было страшно – страшно впустить этого чужого, в сущности, человека в свою душу…

Келли поправила серьги и мельком взглянула на отражающиеся в зеркале часы. Четверть восьмого. Годшо опаздывает. Когда она уходила домой, он сказал, что ему еще надо прослушать сообщения на автоответчике, и велел ждать его к семи. Ну, и где его носит?

Должно быть, свалилось какое-то срочное дело. Их шеф найдет чем занять человека в конце рабочего дня. Ладно, бог с ним. Если не появится через пять минут, она ему покажет!

Впрочем, когда через полчаса раздался звонок, Келли напрочь забыла о своих намерениях и с забившимся сердцем кинулась отпирать.

– Ты почти вовремя… – начала она и осеклась, увидев необычно серьезное лицо Годшо. Сердце у нее сразу ушло в пятки. – Что случилось? Что-нибудь с Рейчел?

– С Рейчел все в порядке, – с похоронным видом произнес Годшо, и у Келли по спине побежали мурашки. – Можно мне войти?

Она посторонилась, пропуская его, заперла дверь, чувствуя, какими неловкими вдруг стали руки. Годшо все стоял у порога и смотрел на нее так, будто видел впервые.

– Почему ты молчишь? – нахмурилась Келли. – Я же вижу, что-то произошло. В чем дело?

Годшо отвел взгляд.

– Келли, мне надо задать тебе один вопрос. Кто такая Кармен?

– Кармен? – ничего не понимая, растерянно переспросила Келли.

– Да, Кармен Брэдли Нельсон. Кто она такая?

Теперь он смотрел на нее в упор, и у Келли екнуло сердце. О господи, что он раскопал про Си Джей? И как ему это удалось? И что ей делать – опять лгать? Нет, лгать уже, судя по всему, бесполезно.

Изо всех сил пытаясь казаться спокойной, она сказала:

– Кармен – моя покойная сестра. Ее полное имя Кармен Джой, а мы звали ее Си Джей.