– Возьми, выпей, но только медленно. Это успокоит твои нервы.

Она подошла к нему и приняла из его рук бокал. Нерешительно отпив глоток, она ощутила, как напиток обжег ей горло. Она поперхнулась, закашлялась и посмотрела на него глазами, полными слез.

– Думаю, что после этого у меня просто не будет нервов.

Он хмыкнул, забрал у нее бокал и поставил его на стол, после чего выпил свой, даже не поморщившись.

Она вытерла глаза и глубоко вздохнула. Ее дыхание было удивительно свежим после огня, который она почувствовала, хлебнув виски.

– Даже если я не успокоюсь, то наверняка отключусь.

– Я знаю, как тебе тяжело.

Он мягко положил ей руки на плечи. Она на мгновение напряглась как струна, но его прикосновение было столь легким, что она ощутила: малейший знак с ее стороны, и он оставит ее.

– Я не смогу избежать повторений подобного, если не буду знать, что с тобой случилось.

– Я знаю.

Она уперлась лбом в его широкую грудь, находя покой в биении его сердца. Он провел рукой по ее волосам, желая усыпить ее тревоги.

– Я расскажу тебе то, что смогу.

Кэролайн начала мерить шагами комнату, и Роган сел в кресло. Он наклонился вперед, его локти упирались в колени. Он не сводил с нее взгляда, не желая пропустить ни малейшей детали из ее рассказа.

Его внимание немного взволновало ее, особенно в свете того, что его халат распахнулся, обнажив грудь, и эта картина не могла не соблазнять ее. Она посмотрела на камин, затем на свои ноги. Она делала все, чтобы избежать встречи с его серыми проницательными глазами.

– С чего мне начать?

Он задумался на мгновение, а затем ответил:

– Я знаю, что тебя похитили. Что произошло потом?

– Я выехала из дому с гувернанткой. Она сопровождала меня к моей подруге, когда эти мужчины напали на наш экипаж.

– Где это случилось?

– В Чивертоне, в одном из поместий моего отца за Лондоном. – Она поежилась, когда темные воспоминания заполонили ее сердце. – Папа сказал, что он бы немедленно продал это поместье, если бы оно не относилось к заповедному имуществу.

– Сколько человек вас атаковало?

Она пожала плечами: впечатления того дня были все еще свежи в ее памяти, но они исказились от ужаса, охватившего в тот момент молодую девушку.

– Два, три. Я не уверена. Но больше одного.

Она часто задышала.

– Один из них застрелил мисс Сограсс. Прямо у меня на глазах.

– Мне так жаль. – Он протянул ей руку, но она покачала головой и отошла в сторону.

– Со мной все в порядке. – Она обрела контроль над собой и продолжила рассказ, все еще не глядя на него. – Кто-то накинул мне на голову мешок, и они связали меня. Затем один из них перебросил меня через лошадь. Мне показалось, что мы ехали целую вечность.

– И что произошло потом?

Она пожала плечами.

– Они послали папе записку с требованием выкупа.

– Кэролайн.

– Что? – Она резко повернулась к нему, понимая, что ему было известно больше. Что все было не так просто. И она ненавидела его знание, она ненавидела то, что он принуждает се произносить трудные для нее признания.

– Они заперли меня в каморке, и теперь я боюсь темноты. Они убили гувернантку на моих глазах, поэтому я делала все, что мне приказывали. Абсолютно все, что мне приказывали.

Он встал, не отводя от нее взгляда.

– Любой бы сделал то же самое на твоем месте. Они бы не пощадили тебя, Кэролайн.

– Да. – Она не могла совладать с собой, ее сердце, казалось, вот-вот выскочит у нее из груди.

Она дышала так, словно бежала много миль. Когда он шагнул к ней, она отвернулась, не желая, чтобы он коснулся ее. Или посмотрел на нее.

– У твоей истории есть продолжение, – тихо сказал он.

Ее мышцы напряглись. Она сложила руки на груди, как будто это могло сдержать рвущийся крик.

– Люди с Бау-стрит нашли меня. Папа приехал за мной. Он позаботился о том, чтобы этих негодяев отправили в тюрьму за совершенные преступления.

– В тюрьму? – В его глазах был холод. – Я бы убил подлецов своими руками.

Она оглянулась на него, удивленная тем, как совпадало их настроение.

– Тогда я сожалею о том, что тебя не было со мной.

Он сжал руки в кулаки и отошел.

– Расскажи мне все.

Она замолкла.

– Я не могу.

В его глазах вспыхнула ярость.

– Ты должна.

– Нет. – Она провела рукой по волосам, зажав в пальцах пряди, а затем снова распустив их так, что они заструились по плечам. – Не проси у меня невозможного.

– Черт побери, Кэролайн! – Он поставил пустой бокал на полку, вложив в этот жест столько силы, что едва не разбил его. – Неужели ты струсишь? Неужели ты позволишь им отравить тебе жизнь?

– Струсишь? – Она с недоумением посмотрела на него. – Как ты можешь обвинять меня в трусости, если я стою перед тобой, живая?! Они не убили меня. Они не воспользовались мною. Я делала все, что они приказывали. И это сохранило мне жизнь.

– Жизнь? – Он презрительно посмотрел на нее, и его губы насмешливо изогнулись. – Ты называешь это жизнью? Это существование, Кэролайн, а не жизнь.

Его слова прозвучали как удар. Ее дыхание стало учащенным; еще мгновение, и казалось, она рухнет без сознания.

– Ты ничего не знаешь!

Он шагнул к ней, заставляя ее взглянуть ему в лицо.

– Тогда расскажи мне все.

– Что ты хочешь услышать? – Она толкнула его в грудь обеими руками и снова начала мерить комнату шагами. – Тебе рассказать, как они трогали меня? Тебе передать те гадости, которые я от них услышала?

– Да, – твердо ответил он.

Он не сводил с нее взгляда, и его ярость исчезала. Она сделала глубокий вдох.

– Они подробно описали все, что хотели бы со мной сделать. Они возбуждали себя, пока разговаривали со мной. Один из них… даже показал свой орган. – Отвращение захлестнуло ее.

– Кэролайн. – Мягкий голос Рогана донесся до нее как сквозь пелену тумана.

В его глазах было сочувствие. Она отбросила его руку.

– Не прикасайся ко мне! Ты хочешь услышать все?

– Нет, этого достаточно.

Его нежность словно растопила лед. Она начала говорить слова, которые боялась произнести даже про себя:

– Один из мужчин издевался надо мной, пока другие не видели его. Он хватал меня за грудь и за живот. Однажды он заставил меня коснуться его внизу и сказать, что мне это нравится. И я повиновалась. Он пригрозил, что убьет меня, пли я не сделаю этого.

– Он причинил тебе боль?

– Ты хочешь спросить, дошел ли он до конца в своих издевательствах? – Она коротко рассмеялась, и этот звук был предвестником истерики. – Они остановили его, но если ты ведешь записи, то можешь добавить к ним еще один пункт: никогда не прикасаться к моему животу.

– Остановись, – прошептал он.

Он был так расстроен, что она едва не лишилась чувств. Но она не могла остановиться.

– Ты хотел знать, Роган, и я рассказываю тебе все. – Она приблизилась к нему, ее вело какое-то яростное желание выплеснуть злость. – Они решили пойти еще дальше. Они объяснили мне, как надо удовлетворять мужчину. Они заставили меня повторить все, что я услышала, как урок. Мне стало дурно, и они перестали. Но затем я должна была продолжить, потому что иначе бы не выжила.

Она скользнула рукой под его халат.

– Если хочешь, я могу показать то, чему они меня научили.

Он остановил ее руку и мягко отстранил.

– Кэролайн, успокойся. Все в порядке.

– Нет, ничего не в порядке! – Она вырвала свою руку. – Они разрушили все!

– Я знаю.

Он попытался обнять ее, но она воспротивилась.

– Они сломали меня. Они превратили меня в шлюху.

Она начала стучать кулаком по его груди.

– Ты не шлюха.

– Зачем они сделали это, Роган? – По ее щекам струились слезы, и она продолжала обрушивать удары на его грудь и плечи. – Почему?!

– Они были исчадиями ада.

Он снова попытался обнять ее, но она оттолкнула его.

– Ты не понимаешь. Ты не можешь понять, какой беспомощной я себя чувствовала… – Ее тело сотрясали рыдания, и она, прильнув к нему, вцепилась в полы его халата. – Я не хочу помнить этого, – надтреснутым голосом произнесла она.