– Может быть, призраки? – спросила Дэни.

– Нет, кто-то из живых. – Рокси подняла голову, словно прислушиваясь к чему-то. – Этот дом наполнен давней глубокой печалью. Здесь было утрачено что-то очень ценное, точнее, бесценное.

Постояв немного, Рокси медленно пошла дальше.

– Неужели вы всего этого не чувствовали, когда жили здесь? – полюбопытствовал Сайлас.

– Здесь было слишком много людей. От них исходило слишком много эмоций, и это заглушало тихий голос старого дома. К тому же я старалась не прислушиваться. При желании можно выработать в себе что-то вроде защитной реакции.

Сайлас обнял Дэни за плечи. Она немного смутилась: ей не хотелось афишировать их связь. Томас бы такого себе не позволил. Однако рука Сайласа, лежавшая на ее плече, действовала на Дэни успокаивающе.

Рокси шла молча, все больше и больше замыкаясь в ceбя.

– Она пытается сконцентрироваться на вибрациях, – тихим голосом объяснила Дон. – Думаю, нас она уже не слышит.

При слове “вибрации” Сайлас усмехнулся. От Дэни это не ускользнуло. От Дон тоже, но она не подала виду.

Лишь когда вошли в библиотеку, Рокси снова заговорила. Здесь, в этой просторной комнате, за огромным дубовым столом, и должен был состояться сеанс.

– В этом доме очень много грусти, – сказала Рокси. – И давней, и недавней. И мне кажется, она связана с Моррисом. Это его грусть. Никогда не думала, что он способен грустить. Во всяком случае, судя по его виду.

Дэни задумалась. Она тоже не могла представить себе Морриса грустным – тот, казалось, всех заражал своим весельем.

– Нет, это слишком тяжело! – Рокси извлекла носовой платок. – Я не вынесу!

Дэни почувствовала, что все рушится. А она столько надежд возлагала на этот сеанс. Была уверена, что нынешним вечером разрешатся все загадки. Если же этого не произойдет – что тогда?

– В чем дело, Рокси? – озабоченно спросил Сайлас.

– Никогда не думала, – Рокси снова промокнула глаза, – что Моррис так сильно страдал!

– Из-за чего?

– Не знаю.

– Вы можете это узнать?

– Не хочу! Невыносимо осознавать, что Моррис был несчастлив!

– Рокси, умоляю вас! Для нас это так важно!

– Нет, нет! – Рокси покачала головой. – Я не смогу – слишком сильные вибрации. Я просто не выдержу!

– Чтобы сосредоточиться, – вмешалась Дон, – маме нужна спокойная обстановка. Вхождение в транс требует очень высокой степени концентрации, отрицательные вибрации создают слишком сильные помехи…

– Понятно, – кивнул Сайлас, хотя на самом деле ничего не понял.

– Но Моррису нужна ваша помощь, Рокси! – умоляюще произнесла Дзни. – Вы единственная можете ему помочь.

– Лишь в том случае, если войду в транс.

– Но ведь у вас большой опыт общения с духами, Рокси! Наверняка среди них попадались и несчастливые…

– Они мне не родные. А Морриса я любила!

– Тем более, – с жаром подхватил Сайлас, – вы должны ему помочь! Я понимаю, как вам тяжело, но если он явился с того света, чтобы сказать нам что-то…

– Да, да, я знаю… – Рокси снова промокнула глаза, хотя они уже были сухие. – Просто мне тяжело при мысли, что он столько лет жил со своей болью… и никто об этом даже не догадывался… Мы все были невнимательны к нему!

– Что ж, – произнес Сайлас, – теперь у нас появился шанс исправить эту ошибку.

Рокси помолчала с минуту.

– Хорошо, – приняла она решение, – я попытаюсь, но ничего не могу обещать.

Первым из гостей явился Ирвинг Читем. Он все время оглядывался по сторонам, видимо, ему было неловко принимать участие в этом спектакле.

– Хочу заявить, – произнес он, едва сев за стол, – что в предстоящее шоу не верю, и лучше бы мне в нем не участвовать.

– Тогда зачем вы здесь, Ирвинг? – Рокси пристально взглянула на него.

– Чтобы поставить наконец точку во всей этой бредовой истории!

– Какой бредовой истории?

– Он имеет в виду привидения, – пояснил Сайлас.

– Не верю я ни в какие привидения! – взорвался Читем. – Но поскольку дело касается моего покойного клиента, я здесь, чтобы представлять его интересы.

– Ирвинг, вы, как всегда, в своем репертуаре! – рассмеялась Рокси, забыв о своем печальном настроении.

– Не вижу ничего смешного в моих словах! – огрызнулся Читем. – Будь моя воля, я бы вообще запретил всех этих экстрасенсов! Все это придумано для того лишь, чтобы выкачивать денежки из легковерных простачков!

– Да, – с достоинством ответила Рокси, – не спорю: среди моих коллег немало шарлатанов. Ну и что? Среди адвокатов тоже попадаются мошенники, но я почему-то не делаю голословных обобщений!

Ирвинг поморщился:

– Моя жена каждую неделю ходит к такой же вот гадалке и каждый раз возвращается с какой-нибудь новой бредовой идеей. Когда она заявляет, что нужно переставить мебель в спальне, чтобы, видите ли, создать лучшую энергетику, я терплю. Но когда начинает вмешиваться в мой бизнес… Когда-нибудь я доберусь до этой шарлатанки!

– То, что делает ваша гадалка, – Рокси откинулась в кресле, – целиком на ее совести. Но что до меня, я никогда не указываю людям, как им вести свой бизнес!

– Все вы так говорите! – проворчал адвокат. Порывшись в кейсе, он демонстративно извлек оттуда папку с документами и положил перед собой на стол, всем своим видом показывая, что он здесь по делу, а вся эта ерунда его совершенно не интересует.

– Мои проблемы с женой и ее гадалкой вас не касаются, – мрачно заявил он. – Я допускаю априори, миссис Резник, что вы не шарлатанка. Еще раз повторяю: я здесь лишь для того, чтобы представлять интересы моего покойного клиента.

– Вы всех пригласили, Ирвинг? – спросил Сайлас, чтобы переменить тему.

– Всех. И все придут. Из любопытства!

– Отлично! – удовлетворенно произнес Сайлас.

– Не знаю, – проворчала Рокси, – что в этом хорошего. Мы, жены Морриса, никогда друг с другом не ладили.

– Как же вы уживались под одной крышей?

– Должна признаться, это было порой нелегко.

Появилась Герта Палм под руку с Эрни Хазлеттом. Проковыляв к столу, она уселась в кресло между Рокси и Ирвингом. Маленькая, худощавая, с темными глазами, она пользовалась той же краской, что и Рокси: ее торчавшие во все стороны волосы были такого же огненно-рыжего цвета.

– Прошу извинить тетю Герту, – заявил Хазлетт, – она плохо слышит, к тому же у нее нарушена координация движений из-за проблем со средним ухом.

– Должно быть, это ужасно, – посетовала Дэни.

– Что? – с отрешенным видом переспросила Герта. – Что?

Эрни наклонился к ней.

– Черт побери, тетя, – крикнул он ей в самое ухо, – надень свой слуховой аппарат!

– Не хочу! – проворчала Герта. – Он настолько усиливает звук, что у меня уши начинают болеть!

– А без него ты вообще ничего не услышишь! Герта извлекла из кармана черную бархатную коробочку, вынула слуховой аппарат и вставила в ухо.

– Теперь каждое слово будет звучать в десять раз громче.

– Так для этого аппарат и предназначен. Герта повернулась к Дэни:

– Так что вы сказали, мисс?

– Да так, ничего особенного… Сказала, что трудно, должно быть, когда нарушена координация движений.

– Ничего, Эрни помогает. – Герта потрепала племянника по руке и переключила внимание на Рокси. – Как поживаешь, Рокси? По-прежнему обманываешь всяких старых дур?

– Никого я не обманываю!

– Рассказывай это другим! Если ты такой первоклассный экстрасенс, то зачем, скажи на милость, тебе нужны эти кристаллы?

– Они нужны, чтобы настроить маму на нужную частоту. Все обернулись. На пороге стояла высокая, стройная, очень красивая женщина лет тридцати пяти в ярко-зеленом деловом костюме.

– Пожалуй, мама, – произнесла она, – я могу тебе понадобиться. Во всяком случае, я настраиваю кристаллы лучше, чем ты.

– Рейнбоу! – воскликнула Рокси, просияв. – Разрешите представить вам мою дочь, Рейнбоу Мунглоу, – обратилась она к собравшимся.