Мертвая Джанин лежала у самого входа.

Вот поэтому она не станет звонить Ибрагиму, хотя больше всего на свете хочет увидеть его. Он – один из трех людей, которых Мэри-Лу любит в этом мире, и один из троих, кто любит ее.

Джанин уже погибла по ее вине. Хейли в опасности просто потому, что она ее дочь. И она ни за что не станет подвергать этой опасности и Ибрагима.

Ни за что.

Мэри-Лу почувствовала, что у нее внезапно кончились силы. Она так долго старалась быть сильной и храброй, но теперь, сидя на кровати Уитни в этой ужасной бело-розовой спальне, вдруг начала плакать и уже не могла остановиться.

И на этот раз Уитни – избалованное дьявольское отродье – обняла ее, как ребенка, и стала шептать ей на ухо, что все будет хорошо и что она ничего не расскажет отцу, и что Мэри-Лу может больше не бояться.

– Мне приказано немедленно возвращаться в Сарасоту, – сообщила Алисса, едва Сэм успел снять трубку. Ни тебе «с добрым утром», ни «привет», ни «как спалось?» – И доставить туда тебя.

Сэм осторожно потянулся. М-да. Состояние мышц оставляло желать лучшего после долгих часов, проведенных в машине, созданной для людей в два раза меньше его ростом, после собачьей атаки, отраженной без предварительного разогрева, и недолгого сна в слишком короткой кровати с ямой посередине. Лучше бы он улегся на полу.

– Я никуда не поеду, пока не поговорю с парнем, купившим машину, – заявил Сэм хриплым со сна голосом.

– Да, я это предполагала. Поэтому даю тебе ровно пять минут на то, чтобы принять душ и спуститься к машине. И еще помолиться, чтобы этот парень работал по вторникам и его лавочка оказалась открытой. Макс приказал сразу же ехать в Сарасоту, но, учитывая то, как ты водишь, думаю, мы наверстаем задержку по дороге.

– Спасибо.

– Это был вовсе не комплимент:

– Нет, – согласился Сэм, – я говорю спасибо не за…

– У тебя осталось четыре минуты сорок восемь секунд, – отчеканила Алисса и повесила трубку.

Сэм поплелся в душ.

Когда он уселся в машину, с его зачесанных назад волос еще капала вода. Алисса мысленно порадовалась тому, что Сэм не успел сбрить бороду. Потому что когда он ее сбреет и станет похож не на пещерного человека, а на прежнего Сэма… Сэма Неотразимого…

– Ух ты! – восхитился он. – Ты успела и душ принять, и кофе с пончиками купить?

– Я не принимала душ, – холодно откликнулась Алисса. – Я решила, что выяснить дорогу до «Харрисон Моторс» важнее, чем приятно пахнуть. – Она завела машину и тронулась с места. – Перед тем как пить кофе, найди карту и проверь, действительно ли пересечение двадцатой и двадцать четвертой находится к югу отсюда.

Сэм развернул карту.

– Да, так и есть. – Он огляделся и скомандовал: – Со стоянки выезжай налево. И, кстати, пахнешь ты замечательно. Я всегда думал, что…

– Пожалуйста, избавь меня от этого пошлого трепа хотя бы с утра пораньше, – перебила его Алисса. – Я оказываю тебе огромную услугу, Старретт. Не заставляй меня пожалеть об этом.

– Извини. Я просто честно сказал, что думал.

– А ты не можешь просто извиниться? Без всяких дурацких объяснений?

– Извини, – вздохнул Сэм.

Секунд двадцать они ехали молча.

– Хорошо выспалась?

– Нет, – сердито мотнула головой Алисса. – А когда проснулась, узнала, что Макс переводит весь отдел в Сарасоту, а я понятия не имею, почему. Я с ним самим не говорила, мне только передали его распоряжение доставить тебя в Сарасоту. И я не должна спускать с тебя глаз.

– Черт, – удивленно буркнул Сэм, но потом усмехнулся: – Может, он узнал, что у меня скоро день рождения, и решил сделать сюрприз?

Алисса тоже криво улыбнулась:

– Да, уверена, что так оно и есть. – Она быстро оглянулась на Сэма. – Тебя, что, это совсем не беспокоит?

– Очень даже беспокоит, – порывшись в пакете с пончиками, он отыскал шоколадный. – Просто все надо делать по порядку. Сначала едем в «Харрисон Моторс» и выясняем, есть ли хоть маленькая надежда на то, что Мэри-Лу и Хейли живы. Потом возвращаемся в Сарасоту и выясняем, за что мне собираются начистить задницу на этот раз. Если новости из «Харрисон Форд» будут хорошие, то по дороге в Сарасоту можно даже будет побеспокоиться о том, что со мной сделают.

– А у тебя правда скоро день рождения?

Сэм улыбнулся, как всегда белозубо и дерзко, но как-то невесело.

– На этот вопрос я мог бы предложить кучу остроумных ответов, но ты опять разозлишься. Поэтому отвечаю просто: да. На следующей неделе. – Он помолчал. – Хочешь сделать мне подарок? – Он не стал ждать ответа, потому что понял, что Алисса опять обвинит его в сексуальных домогательствах. – Помоги мне найти Хейли. Мне плевать, если даже половина гребаного ФБР прибудет в Сарасоту, чтобы принимать участие в поисках. Я доверяю только тебе. И хочу, чтобы ты вела это дело.

Надо признаться, ему удалось удивить ее. И все-таки Алисса покачала головой:

– Я не имею права сама выбирать задания.

– Может, ты и не имеешь, а вот Макс, наверняка, имеет. Я понимаю, что это вряд ли связано с контртерроризмом, но…

– Я правда не могу указывать Максу, что и кому поручать.

– Тогда возьми отпуск, – продолжал настаивать Сэм. – Лис, послушай, я не стал бы тебя просить, если бы это не было так важно. Пожалуйста. Стоит мне подумать, что я никогда ее не увижу… Я больше не могу это выносить…

Алисса молчала. А что тут скажешь?

– Джулз сейчас летит сюда с Гавайев, – заговорила она наконец. – Я уверена, он будет рад…

– Да. – Сэм понял, что это окончательный отказ, и не удержался от сарказма: – Большое спасибо.

Она тоже больше не могла этого выносить. И не могла сказать ему об этом. Алисса крепче вцепилась в руль и стиснула зубы.

На соседнем сиденье Сэм, очевидно, тоже боролся с собой.

– Прости, я не хотел… Ты мне действительно очень помогаешь, и я тебе благодарен. Честно.

– Все нормально. Я просто делаю, что могу, Сэм, но… – Она откашлялась. – Это дело – действительно не мой профиль.

Он натянуто засмеялся:

– Согласен.

– Сколько еще ехать? – спросила Алисса.

Сэм долго разворачивал и изучал карту.

– Пару миль. Не больше.

Они помолчали. Только когда Алисса потянулась к стаканчику, он предупредил:

– Осторожно. Кофе горячий.

Черт! Она вовсе не хочет, чтобы он был внимательным. Не хочет, чтобы он говорил искренне, извинялся и заботился о том, чтобы она не обожгла язык. Она хочет…

Она и сама не знает, чего хочет.

– Спасибо, – сказала Алисса, не глядя на него, и сделала большой глоток.

И, конечно, обожгла весь рот.

3 апреля 1943 года. Из дневника Дороти С. Смит

Я как раз горячо спорила с сестрой Марией, явно склонной к садизму, о том, можно ли мне самой дойти до туалета, когда в дверь палаты постучали.

«Цветы для лейтенанта Смит», – услышала я.

«О, как мило! – повернулась ко мне Мария. – Рассыльный принес вам цветы. – Она бросилась к двери. – Я возьму».

Воспользовавшись тем, что она отошла, я начала осторожно спускать загипсованную ногу с кровати, но тут услышала голос Уолта:

«Нет, нет, мне приказали вручить букет лейтенанту Смит лично».

Полковника ВВС приняли за рассыльного! Я уже открыла рот, чтобы исправить это недоразумение, но тут заметила, что Уолт явился в штатском и даже надел какую-то дурацкую круглую шапочку с позументом. Он встретился со мной взглядом и слегка покачал головой, как бы призывая молчать.

Поэтому я закрыла рот и засунула ногу обратно под одеяло. Я никак не могла понять, откуда он взялся здесь – в Саванне.

«Я должен кое-что сообщить мисс Смит наедине, – сказал он Марии, самым ужасным образом имитируя южный акцент, – по поручению полковника Гэйнса. Мне здорово достанется, если я этого не сделаю и не принесу ему ответа».

«Все в порядке, Мария, – сказала я. – Я знакома с Уолтом».