— Яд? — переспросил Дейкин у Картера Брэдфорда, стоя над телом Розмэри Хейт. — А я-то думал, ребята слишком весело справляли Новый год. Что это за яд, док?

— Мышьяк, — пояснил доктор Уиллоби. — Какое-то соединение — точнее пока не могу сказать.

— Крысиный яд, а? — Шеф задумчиво добавил: — Это ставит нашего прокурора в неловкое положение — верно, Карт?

— Еще в какое! Эти люди — мои друзья. — Брэдфорд вздрогнул. — Ради бога, Дейкин, возьмите дело в свои руки.

— Конечно, Карт. — Светлые глаза шефа Дейкина устремились на Фрэнка Ллойда. — Здравствуйте, мистер Ллойд.

— Привет, — отозвался тот. — Могу я уйти и заняться моими газетами?

— Я же говорил вам, Фрэнк… — сердито начал Картер.

— С вашей стороны было бы любезно немного задержаться. — Дейкин виновато улыбнулся издателю. — Благодарю вас. Итак, каким образом сестра Джима Хейта проглотила крысиный яд?

Картер Брэдфорд и доктор Уиллоби рассказали ему. Эллери Квин, сидя в углу, как зритель в театре, наблюдал, слушал и думал о том, как же сильно шеф Дейкин из Райтсвилла похож на одного нью-йоркского полицейского. Та же врожденная властность… Дейкин почтительно выслушивал возбужденные речи сограждан — только его светлые глаза трижды как бы ненароком скользнули по сидевшему неподвижно мистеру «Смиту». Последний отметил, что, бросив быстрый взгляд на обмякшего на стуле Джима Хейта, шеф Дейкин полностью его игнорировал.

— Понятно, сэр, — кивнул Дейкин. — Хм! — И он небрежной походкой направился на кухню.

— Не могу в это поверить, — внезапно простонал Джим. — Это несчастный случай. Откуда мне знать, как мышьяк попал в коктейль? Может, какой-то мальчишка в шутку бросил его туда через окно? Получается, что это убийство!

Ему никто не ответил. Джим щелкнул костяшками пальцев и тупо уставился на газеты, прикрывавшие труп на диване.

Краснолицый патрульный Брейди вошел в комнату, слегка запыхавшись и стараясь не выглядеть смущенным.

— Получил вызов, — объяснил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ну и ну! — Он подтянул брюки и зашагал на кухню следом за шефом.

Когда двое полицейских появились вновь, Брейди был нагружен бутылками, бокалами и другими предметами из кухонного «бара». Все это он отнес в машину и вскоре вернулся с пустыми руками. Дейкин молча указал ему на пустые и полупустые бокалы для коктейлей в гостиной. Брейди осторожно, как недавно снесенные голубиные яйца, собирал их один за другим, поднимая красными пальцами за ободок, и осторожно ставил в форменную фуражку. Шеф кивнул, и патрульный на цыпочках вышел.

— Для отпечатков пальцев, — объяснил Дейкин, обращаясь к камину. — Кто знает — может, что-то удастся обнаружить. И для химического анализа.

— Что? — невольно воскликнул Эллери Квин.

Взгляд Дейкина в четвертый раз устремился на него.

— Здравствуйте, мистер Смит, — улыбнулся он. — Кажется, мы постоянно встречаемся в затруднительных ситуациях. По крайней мере, дважды.

— Прошу прощения? — рассеянно отозвался мистер «Смит».

— В тот день на 16-м шоссе, — вздохнул шеф. — Я ехал в машине с Картом, когда Джим Хейт так напился.

Джим встал и сел снова. Дейкин не смотрел на него.

— Вы писатель, верно, мистер Смит?

— Да.

— Слышал, об этом говорят по всему городу. Вы сказали «Что?».

Эллери улыбнулся:

— Простите, это глупо с моей стороны. Но Райтсвилл… отпечатки пальцев…

— И химическая лаборатория? Конечно, здесь не Нью-Йорк и не Чикаго, но в нашем новом здании окружного суда есть, так сказать, неожиданные уголки.

— Меня интересуют неожиданные уголки, шеф.

— Я могу гордиться тем, что познакомился с настоящим живым писателем, — продолжил Дейкин. — Конечно, у нас есть Фрэнк Ллойд, но его скорее можно назвать провинциальным Хорасом Грили.[35]

Ллойд засмеялся и огляделся вокруг, словно в поисках выпивки. Потом перестал смеяться и нахмурился.

— Вы знаете что-нибудь об этом, мистер Смит? — спросил Дейкин, глядя на широкую спину Ллойда.

— Женщина по имени Розмэри Хейт умерла здесь сегодня ночью. — Эллери пожал плечами. — Это единственный факт, который я могу вам предложить. Боюсь, помощи от него немного, учитывая, что тело еще здесь.

— Док Уиллоби говорит, что ее отравили, — вежливо напомнил Дейкин. — Это еще один факт.

— О да, — скромно согласился Эллери и постарался стать невидимым, когда доктор Уиллоби устремил на него вопрошающий взгляд. «Следи за собой, — велел себе Квин. — Доктор Уиллоби помнит о пузырьке с гидроокисью железа, который ты достал из кармана, когда Норе Хейт потребовалось противоядие от мышьяка, и каждая минута была дорога… Сообщит ли добрый доктор доброму полицейскому тот странный факт, что у постороннего человека оказался при себе этот препарат, как раз когда одна женщина умерла, а другая серьезно отравилась ядом, от которого он служит официальным противоядием? Доктор подозревает, что я знаю кое-что о семье Райт. Он их старый друг и помогал трем сестрам Райт появиться на свет… Как он прореагирует, если я признаюсь, что купил противоядие, пообещав Пэтти Райт, что ее сестра Нора не умрет?» — Эллери вздохнул. Дело все сильнее осложнялось.

— Где вся семья? — спросил шеф Дейкин.

— Наверху, — ответил Брэдфорд. — Миссис Райт настаивает, чтобы Нору — миссис Хейт — перевели в дом Райтов.

— Здесь для нее не место, Дейкин, — объяснил доктор Уиллоби. — Нора очень больна. Ей нужны покой и уход.

— Я не возражаю, — отозвался шеф. — Если согласен прокурор.

Брэдфорд поспешно кивнул и закусил губу.

— А вы не хотите их расспросить?

— Не вижу смысла причинять Райтам лишнее беспокойство, — медленно ответил шеф. — По крайней мере, сейчас. Завтра утром мы соберемся в этой комнате. Сообщите это Райтам, Карт, только неофициально.

— А вы останетесь здесь?

— На какое-то время, — протянул Дейкин. — Должен вызвать кого-то, чтобы забрали труп. Пожалуй, позвоню старине Данкану.

— Не в морг? — невольно спросил Эллери.

Дейкин снова окинул его взглядом.

— Нет, мистер Смит… О'кей, мистер Ллойд, можете идти. Только опишите это помягче в вашей газете, ладно? И так шумиха поднимется жуткая… Нет, мистер Смит. Придется воспользоваться обычным похоронным бюро. Понимаете, — шеф вздохнул, — в Райтсвилле до сих пор не случалось убийств, а я работаю здесь шефом полиции уже почти двадцать лет. Док, не будете ли вы так любезны? Коронер Сейлемсон на новогодних каникулах в Пайни-Вудс.

— Я произведу вскрытие, — коротко отозвался врач и вышел не прощаясь.

Эллери поднялся. Картер Брэдфорд направился к двери, но остановился и оглянулся. Джим Хейт все еще сидел на стуле.

— Чего ради вы тут сидите, Хейт? — сердито осведомился Брэдфорд.

Джим медленно поднял глаза:

— Что?

— Вы не можете сидеть здесь всю ночь! Неужели вы не хотите подняться к вашей жене?

— Они меня не впустят. — Джим истерически засмеялся и достал платок, чтобы вытереть глаза. Потом вскочил со стула и побежал наверх. Они услышали, как хлопнула дверь его кабинета.

— Увидимся утром, джентльмены, — произнес шеф Дейкин, кивнув Эллери.

Они оставили шефа в неубранной гостиной наедине с телом Розмэри Хейт. Квину тоже хотелось остаться, но что-то во взгляде шефа Дейкина его обескуражило.

Эллери не видел Патрицию Райт до тех пор, пока они все не собрались в той же неубранной комнате в десять утра первого дня Нового года, — все, кроме Норы, которая все еще лежала в своей прежней кровати в доме Райтов под охраной Луди и за опущенными шторами. Доктор Уиллоби уже посетил ее этим утром и запретил ей не только покидать комнату, но даже вставать.

— Ты очень больна, Нора, — строго сказал он. — Помните об этом, Луди.

— Ей придется драться со мной, если она захочет встать, — пообещала старая Луди.