— Превосходная мысль! Великолепная!

Арлиан оглядел зал и обнаружил, что здесь нет ни одного обладателя сердца дракона.

— А лорд Хардиор?.. — начал он.

— Лорд Хардиор извещен, что в его услугах больше не нуждаются. — Улыбка исчезла с лица герцога, он говорил сквозь зубы. — Вы знаете, что он и некоторые его друзья пытались говорить с драконами при помощи колдовства, они хотели заключить с ними какое-то соглашение? И собирались сдаться! Хардиор рассказал мне об этом, когда чудовище подлетало к Мэнфорту: он был готов отдать дракону все, что тот пожелает, ради спасения Цитадели.

— Ах вот оно что, — ответил Арлиан.

— Но вы решились с ним сразиться! Вам удалось вонзить копье в его сердце! — На лице герцога вновь появилась улыбка.

— Да, в сердце, — согласился Арлиан. Слова герцога напомнили ему о другой проблеме. — Могу я спросить, ваша светлость, где находится леди Иней?

— Ее отвезли домой.

— С ней все в порядке?

— Боюсь, я не могу ответить на этот вопрос, милорд, — ваши чужеземцы никого к ней не допускают.

— Я бы хотел ее навестить.

— Если пожелаете, я могу приказать, чтобы леди Иней доставили сюда…

— Нет. — Арлиан покачал головой. — Ей нужно время, чтобы прийти в себя — она подверглась воздействию сильного волшебства. А я… — Он заморгал, сообразив, что собирался сказать. — Сражался с драконом.

Ворон, Капля, Пушинка, Ванниари, Лилия, Лаванда и Цикада благополучно добрались до Серого Дома; как и все остальные домочадцы Арлиана. Удивительно, но никто, кроме Торибора, не погиб в Старом Дворце.

Исейн и Эшир сопровождали леди Иней.

Как только Арлиан вернулся в Серый Дом, Ворон отвел его в сторону.

— Ари, — сказал он, — нам нужно поговорить.

— Что-то случилось? — встревоженно спросил Арлиан.

— Да.

— Тогда говори, дорогой Берон, я внимательно тебя выслушаю.

Ворон слегка смутился, услышав свое настоящее имя, и сказал:

— Я должен принести тебе извинения. Ты рассчитывал на мою верность и считал меня другом, но боюсь, я не оправдал твоих ожиданий.

Арлиан так удивился, что не сразу сумел ответить.

— В каком смысле? — наконец спросил он. — Ты сделал все, о чем я тебя просил, и даже больше!

— Но я не верил в успех. Когда мы встретились, я помогал тебе, поскольку ты был молод и обладал обаянием, против которого трудно устоять; ты нуждался в друге. Наверное, на меня повлияло твое сердце дракона, да и деньги, с которыми ты расставался с удивительной щедростью. Я понял, что ты можешь многого добиться, а твоя одержимость местью завораживала, поэтому я помогал тебе и охотно согласился занять должность управляющего. Я считал, что благодаря тебе сумею занять высокое положение.

— Конечно, — сказал Арлиан.

— Так продолжалось до смерти Энзита. Во время обратного путешествия в Мэнфорт я усомнился в правильности своего выбора. Мне казалось, что твоя жажда мести удовлетворена, однако тебе хотелось большего. Ты мечтал уничтожить всех драконов.

— Да, с самого начала.

— Я же с самого начала считал это чистым безумием. А в последнее время даже начал думать, что ты окончательно сошел с ума.

— Наверное, так и есть, Ворон.

— Однако после смерти Энзита твое безумие становилось все более опасным. Ты начал говорить о том, что проклят, и я понял, что это значит; но если ты проклят, какая судьба ждала меня? У тебя были власть, богатство и столетия долгой жизни, с которыми ты не боялся расстаться, а что оставалось мне? Жизнь слуги.

— Управляющего, — поправил его Арлиан. — А после моей смерти ты мог стать лордом.

— И все равно речь шла о жизни в твоей тени — тени безумца.

Арлиан развел руками.

— Ну, что я могу тебе сказать?

— Ты мог бы сказать, что разум к тебе вернулся. Заявить, что уничтожение драконов — непосильная задача. Ты мог бы предложить мне стать твоим управляющим на долгие годы — смешать кровь и яд для меня. И еще ты мог бы рассказать о надеждах на будущее, а не о бесконечных кампаниях против драконов, которые будут продолжаться и после моей смерти. Тебе бы следовало задуматься о жизни.

Некоторое время Арлиан молча смотрел на своего друга.

— И ты бы принял мое предложение? — наконец спросил он. — Выпил бы эликсир?

— Да, — с тоской ответил Ворон. — Я бы согласился на это даже сейчас. Особенно сейчас, когда ты нашел способ избавляться от сердца дракона!

— Наверное, я бы посчитал такой поступок предательством, — медленно проговорил Арлиан.

— Я знаю, — ответил Ворон.

— Так почему же ты остался со мной? — спросил Арлиан. — Если ты в меня не верил, почему не ушел?

— Ты мне нравишься, Ари. Да и деньги ты мне платишь немалые. А еще у тебя благородные намерения. И самое главное, Капля живет в твоем доме.

— Ага. — Теперь многое прояснилось.

— Через несколько месяцев мы ждем ребенка.

— Она может уйти в любое время, ты — тоже, — осторожно проговорил Арлиан.

— Но ее друзья живут с тобой, кроме того, в любом другом месте наша жизнь была бы не такой удобной.

— И ты остался.

— Если хочешь, мы можем уйти.

— Нет, я не хочу! — Арлиан нахмурился. — Но почему ты заговорил об этом именно сейчас?

— Потому что ты совершил невозможное. Ты убил черного дракона. Тебе удалось доказать, что я ошибался. Теперь ты больше не нуждаешься в моих услугах, тебя поддерживает герцог. К тому же у тебя остался только Серый Дом, огромный Дворец сгорел, так что тебе придется уменьшить количество слуг. Пришло время признать мою ошибку и прояснить ситуацию, а тебе предстоит решить, останемся ли мы с Каплей в Сером Доме.

— Я не буду решать за тебя, Ворон, — покачал головой Арлиан. — Выбор за тобой. Я буду счастлив, если ты останешься моим управляющим и наследником. Да и присутствие Капли с вашим будущим ребенком доставит мне удовольствие. Но ты должен помнить, что моя жизнь прежде всего посвящена уничтожению драконов.

— Конечно, — ответил Ворон. — А ты должен учитывать, что эликсир, как и прежде, ужасно меня влечет.

— Что ж, люди могут иметь разное мнение по некоторым вопросам и оставаться друзьями, — сказал Арлиан и похлопал Ворона по плечу. — Пойдем. Пора навести здесь порядок.

Только через три дня после убийства дракона Арлиану удалось освободиться от герцога и разобраться с проблемами Серого Дома и наконец навестить леди Иней.

Он не рискнул идти пешком — стоило ему появиться на людях, как его сразу же окружала толпа восхищенных почитателей. И хотя его карета не сгорела, она была покрыта сажей, а краска и позолота облупились от жара.

Экипаж отъезжал от ворот, когда послышался голос:

— Милорд! Лорд Обсидиан!

Арлиан уже успел привыкнуть к подобным крикам, но голос показался ему знакомым, и он выглянул в окно. Двое стражников герцога, присланных его охранять, сдерживали мужчину, который размахивал какими-то бумагами. Арлиан узнал Хитреца, писаря лорда Уитера.

— Пропустите его, — сказал Арлиан.

Стражники не спешили выполнить его просьбу, и пришлось вмешаться их капитану.

Хитрец подбежал к карете и протянул бумаги в окно.

— Милорд, — сказал он, — это то, что вам оставил лорд Уитер. Леди Опал не разрешала передавать вам бумаги, она хотела сначала их прочитать, но лорд Уитер это запретил, и я понимал, что должен принести их вам, чтобы исполнить его волю, но я… она сказала…

— Она сказала, что я предатель, — пришел к нему на выручку Арлиан.

— Да, — кивнул Хитрец. — Но когда вы убили дракона, я… ну, я решил украсть бумаги, чтобы передать их вам. Лорд Уитер хотел, чтобы они достались вам.

— Спасибо, — сказал Арлиан, забирая бумаги.

— Это вам спасибо, милорд, — вы убили дракона!

— Милорд… — вмешался капитан.

— Да, капитан, — ответил Арлиан. — Нам пора ехать, я не хочу зря задерживать вас и ваших людей. Спасибо, Хитрец, и пусть хранят вас ушедшие боги. — И он откинулся на спинку сиденья.

Карета выехала на дорогу, и Арлиан посмотрел на первую страницу, где четким почерком Уитера было написано: