И естественно, что со временем на первое место по влиянию вышла каста графопаанов-писцов, которых боготворили и перед которыми трепетали все остальные, включая королевскую семью, ибо написанное ими высоким слогом Достославное Житие заказчика по всем статьям превосходило косноязычные сочинения собственного производства. Среди графопаанов началось своего рода состязание за право называться лучшим летописцем и, следовательно, получать больше заказов от населения. Считалось, что качество летописи зависит от количества описанного в ней времени. Лучшим признавалось жизнеописание, в котором содержались все значительные и незначительные события, происшедшие со дня рождения до смерти заказчика. А особенно талантливым графопаанам удавалось подробным и убедительным образом описать также внутриутробную и загробную жизнь своего клиента…

Для составления столь детальных и многочисленных жизнеописаний потребовалось неимоверное количество не только пергамента, но и перьев. А пааны, конечно же, считали лучшим свое оперение. Неудивительно, что они стали охотиться друг за другом; началась междоусобная война, которая длилась столько, сколько потребовалось, чтобы все пааны лишились своих пышных хвостов и изящных крыльев, получив от соседних племен прозвище «гурарцев», то есть «общипанных индюков». Пааны нисколько не обижались, напротив, чванливые по натуре, они считали индюка лучшим представителем пернатого мира, а произнося кличку с раскатистым вторым эр — «гураррец», они придавали ей совершенно иной смысл — «индюк, который больно щиплется»…

После Эпохи Великого Летописания наступило Лихолетье.

Среди обнищавших слоев населения росло недовольство, вспыхивали мятежи. Потомки разорившихся заказчиков жаждали расправиться с потомками графопаанов, баснословно обогатившихся на стряпании хвалебных жизнеописаний. Однако изворотливая гураррская элита сумела отвести от себя удар.

— Бог послал вас на землю, — говорила она черни, — чтобы вы навели среди дикарей порядок, а вы сеете смуту среди своих же соплеменников. Вы, избранные богом, чтобы блаженствовать в райских кущах, порхать от цветка к цветку и упиваться божественным нектаром, вы, падшие ангелы, превратились в навозных жуков, которые не хотят видеть вокруг ничего, кроме навозной кучи! Да, достопочтенные смутьяны, эти унаследованные нами богатства, на которые вы заритесь и которые мы могли бы уступить вам сейчас же, если бы они, согласно воле наших отцов и дедов, не были предназначены для возведения и содержания храмов, монастырей и иных богоугодных заведений, эти скромные семейные реликвии — не более как навозная куча в сравнении с несметными богатствами, которыми буквально кишат окрестные земли! Они могут стать вашими, если вы этого возжелаете! Вам следует лишь вспомнить, что вы гураррцы — больно щиплющие индюки! Вам следует лишь вспомнить, что мы — плоть от вашей плоти, мозг от ваших индюшиных мозгов! И мы готовы вести вас к этим несметным богатствам, если вы этого возжелаете!

Изголодавшиеся, озлобленные гураррцы возжелали. Полчища «больно щиплющих индюков» ринулись в соседние регионы. Мирные хлебопашцы и скотоводы, ремесленники и торговцы, рыбаки и звероловы не сумели противостоять ордам гураррцев, приняв их за кару господню:

— Значит, мы чем-то прогневали бога, раз он послал на нас своих ангелов-истребителей. Значит, труды наши были не так бескорыстны, помыслы наши — не так чисты, доброта наша — не бесконечна…

Легкий успех окрылил «общипанных индюков». Снарядив морскую экспедицию, они присоединили к империи и множество заморских земель, богатейшей из которых была Страна Оранжевых Озер…

Зарвавшаяся гураррская знать еще более ожесточилась. Был издан так называемый Поголовный Эдикт, согласно которому все племена и народы, оказывающие хоть малейшее сопротивление, подлежали поголовному уничтожению. Такая участь постигла свободолюбивый народ Страны Оранжевых Озер…

Однако этим эдиктом империя подписала и себе смертный приговор: инстинкт самосохранения заставил порабощенные народы сплотиться, и «индюки» стали терять, одну за другой, завоеванные территории. Другие государства порвали с Гураррой всяческие отношения. Казалось, Гурарра навсегда сошла со спирали эволюции, и ее неминуемо ожидает участь, постигшая столько империй: распад, гибель и полное забвение…

Но явился Главный Конструктор и сотворил чудо. За поразительно короткий промежуток времени Гурарре удалось то, для чего другим странам потребовались столетия: словно обретя утраченные некогда крылья, Гурарра вспорхнула и уселась на самый верхний виток эволюционной спирали.

Главный Конструктор сделал много выдающихся открытий, в частности, он решил «проблему трех Г» — Трех видов голода: физиологического, энергетического и духовного. Из океанской воды он извлек ион — жидкий хлеб — и гураний — жидкое топливо — и разработал дешевую технологию их производства. Затем он изобрел телепатор (по аналогии с иностранными аппаратами его стали называть телевизор, хотя Главный Конструктор и возражал, утверждая, что между ними чисто внешнее сходство), призванный утолить информационный и Эстетический голод гураррцев.

Казалось, Гурарра опять превратилась в райский уголок.

Любимое занятие падших ангелов — сидение на ветках, затем в норах над жизнеописаниями — сменилось сидением перед телевизором. Среди развалин империи царили закон и порядок, о чем свидетельствовала обязательная в каждом учреждении гипсовая статуя Фемиды. Моделью для скульптора любезно согласилась послужить ее величество королева. Богиня закона и порядка была отлита в натуральном виде с повязкой на глазах, с рогом изобилия и весами в руках. На одной чаше весов было начертано слово «закон», на другой — «порядок». Чаши находились в состоянии устойчивого равновесия, поскольку были совершенно пусты…

Падшие ангелы, пааны, общипанные и больно щиплющие индюки, законнопорядочные верноподданные гураррские обыватели беззаботно хлебали ион, пребывая в тепле и уюте и не сводя глаз с телеэкрана. А оттуда, тоже потягивая ион, на них проницательно глядели герои приключенческого сериала супердетектив Крусисурер и дворняжка Изабелл, либо таращились остекленевшие глаза новой жертвы неуловимого Цезаря — главного и пока что закадрового героя документального сериала «Девятый вал», посвященного политическим убийствам. Затаив дыхание, гураррцы следили за мышиной возней на арене политического цирка и за его кулисами. А тем временем настоящие мыши поглощали гураррскую историю, пылившуюся в толстых фолиантах со съедобными корешками…

Если не считать мышей, Главный Конструктор был единственным, кто серьезно интересовался историей Гурарры. Со временем он научился отличать правду от вымысла, мифические деяния падших ангелов от истинных злодеяний гураррцев. Узнал он, что и среди графопаанов были честные летописцы, иные из них даже поплатились жизнью за неумение или нежелание лгать. Сейчас, перелистывая рукопись одного из таких авторов, он наткнулся на фразу: «новое семя вырастает из гниющего старого». Эта, казалось бы, прописная истина вдруг поразила его, он забыл об осторожности, что случалось с ним чрезвычайно редко, жирно подчеркнул фразу и размашистым почерком добавил от себя:

«Ускорить гниение!»

Мистикис затравленно озирался: отовсюду на него смотрели жуткие зрачки пистолетных стволов.

Он находился внутри полого куба, составленного из шести огромных телевизионных экранов, с которых в него целились шесть пистолетов системы «чао».

«Если я очутился здесь, — лихорадочно думал Мистикис, — значит, должен быть какой-то вход, а следовательно, и выход?»

Преодолев страх, он приблизился к одному из экранов, стал ощупывать сантиметр за сантиметром в надежде найти какую-то потайную дверь, лазейку, щель, не пальцы скользили по глад— кой поверхности плотно пригнанных граней и наконец в изнеможении опустились — выхода не было.