Первый удар получил стоявший ближе всех к Итрандилу Тригс. Эльф с размаху двинул ему ногой по коленке. Глаза Тригса полезли на лоб. Коротышка взвыл, выронил стилет, скрючился и повалился на землю, держась за ушибленное место. Его товарищи не успели разглядеть, что произошло, и подумали, что эльф все же воспользовался своим оружием.
— Ах ты, остроухий выродок! — зашипел Эйб и шагнул вперед, занося руку с тесаком для удара. — Сейчас я раскрою твою поганую башку!
Индалинэ выбросил ему навстречу две скрещенные руки. Запястье Эйба легло между кулаками эльфа. Одно легкое движение — главарь шайки был обезоружен. Тесак отлетел в сторону и провалился в глубь кучи гниющего мусора. Перехватив правую руку Эйба, Итрандил принялся наносить удары по лицу разбойника. Четырех хватило, чтобы отправить Эйба в отключку. Блондин упал сверху на корчившегося в муках Тригса.
Теперь перед Итрандилом стоял только один недруг — здоровяк Гаргон. Самый сильный, но далеко не самый умелый из «Веселых лезвий». Что он и не замедлил продемонстрировать. Взяв дубину обеими руками, Гаргон размахнулся, чтобы одним ударом покончить со взбесившимся эльфом. При этом он запрокинул голову и потерял из виду того, в кого метил. А Индалинэ подпрыгнул и обеими ногами ударил верзилу в грудь. Гаргон потерял равновесие, выпустил из рук дубину, сделал несколько неловких шагов назад и упал. Впрочем, он тут же начал подниматься, но Индалинэ времени даром не терял. Справедливо рассудив, что его сил не хватит для нейтрализации такого крупного противника, эльф подобрал валявшийся поблизости обломок кирпича и с размаху запустил его в голову Гаргона. Снаряд попал прямо в бородавчатый нос. Нос хрустнул. Верзила охнул и тяжело осел на землю.
— «Остроухий остолоп»… — пробормотал Индалинэ, стряхивая с ладони пыль от кирпича. — Гостеприимный город, ничего не скажешь.
Можно было бросить разбойников валяться и очухиваться в темном тупичке, но Индалинэ решил сделать доброе дело. А именно — оградить жителей Биланы от действий этой троицы. Подтащив бесчувственного Эйба, а вслед за ним и поскуливающего от дикой боли Тригса к неподвижной туше Гаргона, эльф достал из дорожной сумки длинную прочную веревку и крепко связал бандитов. Покончив с этим, он вышел из тупика и, напевая эльфийскую балладу, побрел по направлению к цивилизованным районам. Выйдя туда, он отыскал ментора Лиги справедливости и рассказал ему, где можно найти лихих ребят из банды «Веселые лезвия». «Сопротивления они не окажут, — уверил эльф. — Об этом я позаботился». Обрадованный служитель закона кликнул подмогу. Группа из четверых вооруженных мужчин двинулась в глубь трущоб, освещая себе дорогу факелами. А Индалинэ, не забывший справиться у них насчет гостиницы, пошел в указанном направлении, надеясь, что остаток вечера обойдется без экстремальных приключений.
Вечером Борланд явился в замок герцога, прихватив с собой своего новоявленного «ученика».
Фирен встретил их в своем кабинете. Герцогу уже доложили о появлении в городе кровососа, и он был весьма обеспокоен случившимся.
— Кедрик, Заффа, — сказал он, усадив посетителей за стол, на котором на этот раз не было вина и закуски, зато стоял кувшин с холодным клюквенным морсом, — происходящее в городе начинает выходить из-под контроля. К основной проблеме добавилась еще одна, не менее серьезная. В Билане появился вампир. Сегодня он убил одного горожанина рядом с таверной «Три подковы».
— Значит, тот парень умер, — произнес Борланд. — Жаль.
— Так вам уже известно о случившемся?
— Да. Мы с Заффой как раз сидели в той таверне, когда все произошло. Человек, которого укусил вампир, вбежал прямо туда. Все было залито кровью. Ужас!
— А вампир? Его вы видели? — остановив свой взгляд на Борланде, спросил герцог.
— Нет, — солгал Весельчак. — Паршивец успел удрать. Но, тем не менее, я располагаю кое-какой информацией о нем.
— Интересно. Что же ты знаешь, и откуда?
— Я применил свои магические способности и получил информацию из тонкого слоя реальности. Вампира зовут Ревенкрофт, он принадлежит к ветви нахейрос. Кровопийца долго лежал в спячке, но сегодня кто-то разбудил его, — повторил Борланд услышанное от Заффы и самого Ревенкрофта.
— Кто мог это сделать, как ты думаешь?
— Любой достаточно сильный маг. А в Билане таких хватает.
— Да, но все они лояльны Империи и не стали бы подкладывать мне такую свинью.
— Значит, это сделал кто-то пришлый, — с задумчивым видом произнес Борланд. — Вполне возможно, это даже был черный маг.
— Лучше бы уж кто-то из молодых озоровал, — поморщился герцог. — Только чернокнижника мне еще не хватало.
— Будьте спокойны, ваша светлость, — сказал Борланд. — Им мы тоже займемся. Разумеется, это известным образом скажется на стоимости моих услуг.
— Об этом можешь не волноваться. Главное, чтобы дело было сделано, а уж я в долгу не останусь. У тебя появились соображения насчет Кладбища криков?
— Да, милорд. Сейчас я расскажу вам. — Борланд приложился к чаше с морсом. — Я пришел к выводу, что похищения являются делом человеческих рук. Сами призраки на такое не способны. А значит, у нежити есть помощники среди людей. Я раньше не сталкивался с привидениями, но много читал о них. — Эти слова были чистой правдой — в хаддарской библиотеке, куда мастер Рангвальд часто загонял Борланда, ему попадались книги, посвященные классификации и природе духов. — Известно, что некоторые из них способны вселяться в тела людей и подчинять их себе. Таких призраков называют эмиссарами. Можно предположить, что однажды какой-нибудь пьянчужка забрел на Кладбище криков, уснул там и стал жертвой эмиссара. Теперь он злодействует на улицах Биланы, похищая людей.
— Но для чего он это делает?
— То, что я скажу, может вызвать отвращение, но я все равно должен озвучить свою мысль. Обычно, когда привидение вселяется в человека, оно делает это для того, чтобы снова обрести жизнь. Постепенно захватчик изгоняет законного владельца и продолжает жить вместо него. Но это касается человеческих призраков, а в данном случае мы имеем дело с духами мертвых дзергов. Которые, как вам прекрасно известно, были людоедами. Поэтому мне сдается, что…
— Можешь не продолжать, — прервал его герцог. — Я понял. Одержимый призраком пожирателя человечины сам стал людоедом! Что ж, теперь картина ясна. Какой-то ополоумевший громила бегает по городским улицам, собирая кровавую жатву во славу своего проклятого желудка. Вот только где его найти? Мы обыскали кладбище вдоль и поперек. Там нет ни единого уголка, где безумец мог бы спрятаться.
— Возможно, он творит свои черные дела на кладбище, а после подчищает следы и возвращается в город, — подал голос Заффа.
— Как бы там ни было, мы найдем его, — резюмировал Борланд. — Начнем через неделю, как я говорил.
«Вряд ли недели хватит, чтобы обучить всему необходимому такого балбеса, как ты», — скептически подумал Заффа, но вслух, конечно, ничего не сказал.
Голод. Вечный спутник вампира. В отличие от человеческого, он может растянуться на годы и даже десятилетия. Человек протянет без еды от силы месяц и отправится к праотцам. Вампир способен продержаться гораздо дольше, но ему голод причиняет намного большие страдания, нежели человеку, и может довести до безумия. Еще один вид расплаты за бесконечно длинную жизнь и множество чудесных способностей, о которых смертные могут лишь мечтать.
Оставив странную парочку охотников куковать на крыше святилища, нахейрос Ревенкрофт перекинулся в нетопыря и улетел за город. За семьдесят лет, что Ревенкрофт провел в спячке, Билана значительно разрослась, так что ему пришлось преодолеть куда большее расстояние, чем в былые годы. Долетев до небольшой рощи, Ревенкрофт приземлился и принял человеческий облик. Конечно, окончательно скрыться от преследователей здесь было нельзя. Те, кто шел по его следу, владели Кровавым Компасом. Рано или поздно они до него доберутся. Это означало, что Ревенкрофту следует убираться из Биланы куда подальше. Туда, где нет не в меру любопытных магов и зловредных артефактов. Но, прежде чем сделать это, вампир должен был набраться сил. А для этого — как следует поесть.