– Если бы кто-нибудь увидел нас, – засмеялся Ким, – он бы подумал, что мы неплохо напились. Осторожней здесь, моя девочка! Как только дойдешь до каюты Эдит, тебе лучше оставаться там до тех пор, пока самое худшее не останется позади. Я думаю, что смогу доползти до своей каюты и переодеться в сухую одежду. Я, похоже, сделан из более крутого теста, чем ты. Но если я буду тебе нужен, пожалуйста, пошли за мной – и не забудь передать Эдит, что я ей сочувствую. Я слышал, что, когда у кого-нибудь морская болезнь, единственное, чего он хочет, это чтобы его оставили одного.

Ким проводил ее до двери каюты Эдит. Никто не ответил, когда она постучала, но ее стук могли просто не услышать из-за шума дождя. Дебора толкнула дверь и вошла.

Эдит сидела на краю нижней койки, прижавшись к столбу, подпирающему верхний ярус. Ее лицо было зеленоватого цвета, она дрожала с головы до ног. Увидев Дебору, Эдит сделала такое лицо, что стало ясно: она вовсе не была рада ее приходу.

– Пожалуйста, уходи… оставь меня одну. Мне показалось, что я слышала голос Кима, он с кем-то разговаривал… Я не хочу его видеть – никого. Мне кажется, я умираю. Я так ужасно себя чувствую. Оставь меня одну…

– Может быть, я чем-то могу помочь тебе. Ты не умираешь, Эдит. Это пройдет, как только прекратится буря.

– Я думаю, не доживу до этого. Ты не представляешь, как я плохо себя чувствую. Не понимаю, как это судно до сих пор не утонуло. Оно обязательно пойдет ко дну, и все мы утонем. – Капитан Клей говорит, что «Мэйбл» может перенести более сильный шторм, чем этот. Если бы это было не так, он бы повернул назад. А шторм скоро кончится.

– Не скоро… Я говорю тебе, я знаю, что не переживу этого! Посмотри, как качается эта комната. А моя голова – о Боже, меня сейчас снова вырвет! Я думаю, что не доберусь до таза…

Дебора достала первый попавшийся предмет – высокий пластиковый стакан – и подала его Эдит. Другую руку она положила на лоб Эдит. Он был влажным от пота, вообще она вся была мокрая. Приступы тошноты усилились, но ничего так и не вышло, кроме слюны.

– Хватит, не пытайся больше. Ложись, Эдит. Под одеялами ты согреешься. Когда придет Ренлоу – он пошел за моим свитером, – я попрошу его принести грелку.

– Мне не холодно. Я ничего не хочу. Я сказала тебе, что хочу остаться одна. – Несмотря на эти слова, Эдит разрешила медсестре уложить себя. После того, как Дебора накрыла ее одеялом, подоткнув его со всех сторон, Эдит перестала дрожать. Она закрыла глаза, чтобы не видеть качающегося потолка, качающегося пола, и, когда Дебора положила ей на лоб салфетку, смоченную в прохладной воде, она перестала возражать.

Ренлоу принес свитер, и, хотя одежда Деборы уже почти высохла, свитер ей не помешал. В каюте был только один стул с прямой спинкой, она поставила его между стеной и койкой и села. Хочет этого Эдит или нет, она все равно останется здесь. Она не могла для нее многого сделать; морская болезнь – это было что-то новое для молодой медсестры. Она думала, что чаще это бывает от страха. Возможно, ее присутствие облегчит состояние Эдит.

Когда стюард пришел с грелкой, Дебора попросила его принести горячего чаю минут через тридцать.

Несмотря на сильный дождь и на то, что она произнесла свою просьбу очень тихо, Эдит уловила, что сказала Дебора. Она открыла глаза.

– Я не хочу никакого чая. Не хочу ничего. Если бы я увидела какую-нибудь еду или напиток, меня бы снова вывернуло наизнанку. Я не понимаю, почему ты не хочешь уйти и оставить меня в покое, Дебора! Я не просила тебя приходить.

Дебора могла бы сказать своей пациентке, что она и сама не имела большого желания прийти, но дядя Эдит попросил ее об этом.

– Тебе не надо будет пить чай, если ты не хочешь. Я уверена, что тепло будет полезно твоему желудку.

Она уже наполнила грелку и положила ее под одеяло.

– Разве так не лучше? А теперь просто закрой глаза и забудь обо мне. Может быть, ты сможешь немного вздремнуть.

В этот момент яхту сильно качнуло. Эдит застонала и закрыла уши руками.

– Как я могу спать, когда такое происходит? Как ты можешь себя вести, как будто ничего не боишься? Я знаю, что это не так. Тебе просто нравится показывать всем, какая ты замечательная. Повторяю тебе, я этому не верю. Ты можешь здесь остаться, если хочешь, но не надейся, что я буду благодарить тебя.

Эдит сняла свои руки с ушей, немного приподняла голову и зло посмотрела на медсестру.

– Я думаю, ты промокла из-за того, что вы были на палубе вместе с Кимом. Я знаю, я слышала его голос. Ты, конечно, расскажешь ему, как я была испугана, чтобы доказать, что ты лучше меня.

– Это действительно был Ким – он просил меня передать, что сочувствует тебе. К тому же у меня нет привычки разносить сплетни, Эдит. Поэтому я не буду обсуждать твое состояние ни с Кимом, ни с кем-либо другим. Давай не будем сейчас об этом говорить, просто попытайся отдохнуть. Я думаю, больше не будет грома. Да и дождь уже не такой сильный, как был.

Может быть, именно профессиональный тон Деборы, ее спокойная манера держаться успокоили Эдит. Она закрыла глаза и повернулась лицом к стене. Возможно, она действительно заснула: во всяком случае она больше ничего не сказала.

Дебора не стала спать. Она решила сидеть и ждать, когда Ренлоу принесет чай. Она подумала, что если ее пациентка не захочет чаю, то она не откажется и выпьет чашечку.

Ренлоу принес чай и сказал, что остальные гости, в том числе и мистер Инглмен, решили обедать в своих комнатах.

– Кроме мистера Кроффорда, – стюард с трудом подавил улыбку. – Он говорит, что ему нравится шторм. А мистер Инглмен попросил меня известить вас, что с ним все в порядке и он останется в своей каюте до утра. Хотите, я принесу вам обед, мисс Мак-Гарти, или вы предпочитаете, чтобы вам накрыли как обычно, в столовой?

Дебора подумала, что ей не захочется обедать в одиночестве. С аппетитом у нее все было в порядке, но она попросила Ренлоу принести ей чего-нибудь легкого, может быть, горячего супа.

– Как насчет омлета?

Дебора согласилась, сказав, что это было бы прекрасно.

– Могу ли я предложить мисс Эдит прохладительный напиток, например, имбирное пиво, если она не желает чаю?

– Как же я об этом не подумала, Ренлоу? Имбирное пиво – это как раз то, что нужно! И еще, может быть, немного крекеров. И если вам не трудно еще раз сходить в мою каюту, принесите, пожалуйста, маленькую сумочку, похожую на женскую косметичку. Там у меня лежат успокоительные таблетки. Надеюсь убедить мисс Эдит принять одну, чтобы она могла поспать ночью. Думаю, к утру море успокоится.

– Эти тропические штормы длятся недолго. Я буду рад принести вашу сумочку.

Когда Эдит снова проснулась, она отказалась от чая, но все же разрешила медсестре дать ей пару глотков имбирного пива. Она пила его через соломинку. Дебора помогла ей поднять голову, потому что Эдит уверяла, что боится поднять ее сама.

– Тебе не надо вставать, – сказала Дебора. – Я дам тебе успокоительную таблетку, которая поможет тебе заснуть. Когда утром ты снова проснешься, то будешь отлично себя чувствовать. Шторм кончится, и будет светить солнце.

– Не думаю, что я когда-нибудь снова буду хорошо себя чувствовать. Мне кажется, что все мои внутренности вырваны и вытянуты наружу, и голова у меня раскалывается. Я никогда не принимаю снотворного, боюсь, что если я его приму, то могу никогда не проснуться; хотя, я думаю, тебе было бы все равно, если бы это случилось.

– Конечно, мне было бы не все равно. Я не стала бы давать тебе никаких лекарств, которые могли бы принести вред. Не забывай, я же медсестра. – Дебора заставила себя улыбнуться.

– Ты этим и пользуешься, не правда ли? Если бы ты не была медсестрой, тебя бы здесь не было. Дяде Эдварду не нужна медсестра. И сейчас очень удобный случай, чтобы сказать тебе, что ты не получишь от него ничего, кроме этого морского путешествия.