С этими словами, развернув коня, он галопом понесся к замку.

Бетани захлестнула волна благодарности к Ги за его рыцарское отношение к ней.

– С его стороны по отношению к тебе это никакая не любезность, – буркнул Ройс, проследив за ее взглядом.

– Ты хочешь сказать, рабыне нельзя привыкать к подобным проявлениям доброты?

– Когда Дамиана станет госпожой замка, у тебя начнутся очень нелегкие дни. Было бы очень неплохо, если бы ты, пока не поздно, помирилась с ней.

Бетани не могла поверить своим ушам. Она уставилась на Ройса, пытаясь понять, не лишился ли он и впрямь той крохи ума, которой соблаговолил наделить его Господь Бог.

– Даже если отбросить то обстоятельство, что я являюсь твоей любовницей, неужели ты действительно полагаешь, что между супругой-нормандкой и рабыней из саксов возможно какое-либо другое чувство, кроме ненависти?

Ройс понимал, что Бетани права, но в его нынешнем состоянии ему нисколько не хотелось быть справедливым. Он должен крепко править этой землей, подавляя любое неповиновение. Необходимо сохранить мир и спокойствие, охраняя границы владений, защищая жителей от шаек грабителей. А теперь еще прибыл этот посланник короля, принесший известие о том, что на эту землю кто-то предъявил права еще до Ройса.

– Просто попытайся не ссориться с Дамианой. Не огорчай меня. Я сдержал свое слово; сдержи же и ты свое.

– Я держу свое слово. Моя преданность куплена; за нее уплачено сполна. Возможно, ты хочешь получить у Дамианы то же, что приобрел у меня. Но мне всегда казалось, что суженая отдает свои чувства бесплатно.

Правдивость ее слов взбесила Ройса. Увидев, что Бетани повернула коня, собираясь уехать, он крикнул:

– Стой! Я тебя еще не отпустил.

Она с такой силой натянула поводья, что жеребец, осев назад, едва не сбросил ее. Вспыхнув, она обернулась, тряхнув распущенными волосами, тотчас же подхваченными ветром.

– Рыцарь, я не девочка на побегушках, чтобы являться по первому зову, и никогда таковой не буду.

– Анни, твое положение именно такое, – воскликнул Ройс, глядя, как румянец на ее щеках сменяется смертельной бледностью. – Ты всецело находишься в моей воле, а я привык, чтобы все мои желания выполнились. – Он чувствовал, что играет с огнем, но не мог остановиться. – Миледи, я буду наслаждаться вашими прелестями тогда, когда мне заблагорассудится.

– Отлично. Не желаешь ли раздеть меня прямо здесь, на этом поле? – с вызовом воскликнула Бетани.

Мысль была заманчивой, но Ройс увидел блеск в глазах Бетани и понял, что его грубая жестокость унизила ее. Подбородок ее задрожал, но она, собрав все силы, вскинула голову, глядя Ройсу прямо в глаза.

– Non, здесь не хочу. Слишком велика вероятность, что нам помешают.

На лице Бетани промелькнуло облегчение, смягчившее складки у рта и разгладившее морщинки на лбу. Ройс пожалел о своих словах. Ему совсем не хотелось обидеть Бетани; просто голова его была забита совсем другим.

– Прости меня, Анни, – сказал он, взъерошив волосы. – Я сорвал на тебе свое дурное настроение.

Бетани изумленно подняла брови, услышав слова извинения.

– Я до смерти устал от перебранок, – продолжал Ройс, вспоминая постоянные упреки Дамианы.

Рука Бетани поднялась к губам, тщетно пытаясь скрыть усмешку. Вне всякого сомнения, ей было приятно слышать, что невеста испортила Ройсу проведенный с ним день.

Ройс сконфуженно улыбнулся:

– Анни, если я пообещаю вести себя достойно, ты проведешь со мной этот вечер? Мне очень приятно твое общество, кроме того, я нуждаюсь в твоем совете. Пожелания Ги я уже выслушал, но мне бы хотелось узнать и твое мнение.

Лицо Бетани переменилось у него на глазах. Ее кожа буквально засияла, в глазах снова появился прежний блеск. О боже, как она прекрасна. Но о ее красоте он должен думать в последнюю очередь. Ему необходимо сосредоточиться на насущных проблемах, однако Бетани занимала все его мысли.

– В чем дело, милорд?

Ройс готов был выпалить всю правду, но вместо этого сказал:

– Во-первых, меня беспокоят остатки разбитого войска саксов; во-вторых, нужно приготовить запасы еды на зиму.

– Ты разослал во все стороны отряды, чтобы перехватывать шайки грабителей – что еще ты можешь сделать? А что касается еды, зерна и овощей запасено в достатке. Необходимо подумать лишь о мясе.

Как у нее всё просто получается. Ройс решил поделиться с нею заботой, вот уже которое время не покидающей его мысли. Он потратил слишком много сил, добиваясь этой земли, чтобы теперь в одночасье лишиться ее; Бетани как никто другой сможет понять его опасения.

– Вильгельм прислал человека, чтобы тот проверил, законны ли мои притязания на эту землю.

Бетани непонимающе взглянула на него:

– Разве ты не получил ее в награду за ратные заслуги?

– Oui. Но есть еще один человек, предъявивший права на эти владения, и он сделал это еще прежде меня. Вильгельм перед ним в долгу. – Ройс вздохнул. – Вероятно, это какой-то высокородный дворянин с влиятельными связями.

– И поэтому прибывший в замок незнакомец расспрашивает всех и вся?

– Закончив расследование, Вердон отошлет королю подробный отчет.

Бетани попыталась было отвернуться, но Ройс заставил ее посмотреть ему в лицо. Глаза девушки наполнились слезами.

– Ты хочешь сказать, у тебя могут отобрать мою землю? Мои люди будут брошены на милость другого хозяина? Каков же ваш король, раз он способен дать награду и тотчас же подло потребовать ее назад?

Ее слова обрадовали Ройса. Он понял, что они идут от самого сердца, так как дело касается людей, за которых она в ответе.

– Вильгельм поступит по справедливости. Он честный правитель. Со временем ты убедишься в этом.

– И ты защищаешь человека, собирающегося лишить тебя всего, что дорого твоему сердцу?

– Qui. За этим человеком я без раздумья шагну в преисподнюю. Он заслужил мою преданность.

– Ройс, я, наверное, никогда не смогу понять ваш народ. Если бы наш король Гарольд попытался отобрать у меня то, что принадлежит по праву мне, я билась бы с ним не на жизнь, а на смерть.

– Для того чтобы земля процветала, у нее должен быть только один хозяин. Когда идет борьба за власть, страдают простые люди. Я доволен своей участью. Жадность же является уделом разочарованных.

– Ты действительно думаешь о простом люде? – изумленно произнесла Бетани, пытаясь полностью осознать слова Ройса. – Надеюсь, эта земля останется твоею.

Ее слова, простые и безыскусные, были от этого еще более весомыми. Ройс улыбнулся:

– Лучше знакомый враг, чем неизвестный недруг.

По лицу Бетани скользнуло облачко грусти.

– Да, ты прав.

Она показалась Ройсу какой-то беззащитной и одинокой, какой он еще никогда не видел Бетани, и ему захотелось утешить ее, но печаль исчезла с ее лица так же быстро, как и появилась.

Ройс боролся с желанием заключить Бетани в свои объятия. Но когда Ройс увидел, что она взяла себя в руки, мысли об утешении сменились совсем другими. Ему захотелось овладеть ею, захотелось очень сильно, однако уважение к ней не позволяло Ройсу утолить вожделение прямо здесь, в поле, подобно похотливому самцу. И все же воспоминания о прелестях Бетани не выходили у него из головы, издеваясь и дразня его. Ройса неотступно преследовали ощущения прикосновения к ее нежной, шелковистой коже и звук ее голоса, нашептывающего ему на ухо жаркие слова любви. Он дал себе слово, что позже, когда они с Бетани смогут насладиться уютом спальни, не опасаясь быть потревоженными, он сполна вкусит ее щедрое тело.

– Давай прогуляемся верхом, – сказал Ройс. – Я жажду взглянуть на эту землю твоими глазами.

Сочные губы Бетани расплылись в мягкой улыбке, Ройсу пришлось собрать всю силу воли, чтобы сдержаться и не поцеловать ее.

– Тебе не нужны мои глаза, чтобы увидеть красоту здешних мест. Она или видна, или нет. – Бетани указала на уходящие к самому горизонту поля, окаймленные вдали темной полоской леса. – Ты чувствуешь волшебство зимнего сна?