– Все это так сложно, Вашель.

– Qui, но для того, чтобы у вас все хорошо получалось, необходимо много заниматься. Итак, давайте повторим упражнение. Вы должны научиться предугадывать мои движения.

К концу дня Бетани стало понятно, почему Вашель пользуется всеобщим уважением.

– Мы будем заниматься четыре раза в неделю до тех пор, пока я не буду удовлетворен вашими успехами.

Вашель протянул девушке льняное полотенце, и в этот момент в залу вошел Ги. Увидев брата Ройса, Вашель подмигнул Бетани.

– Когда вам в следующий раз придется вступить в единоборство, леди Бетани, уверен, вы не получите ни единой царапины.

Ги улыбнулся, подходя к ним.

– Если Вашель будет вашим наставником, я обязательно выиграю целое состояние. – Взяв руку Бетани, он прикоснулся легким поцелуем к кончикам пальцев, а затем подвел ее к креслу. – Присядьте, отдохните, миледи, а я расспрошу Вашеля о ваших успехах.

Вашель начал рассказывать Ги о том, как прошло занятие, а Бетани, чувствуя, что мысли ее разбредаются в разные стороны, зевнула. Усталая и измученная, она устроилась в кресле поудобнее, и голоса мужчин постепенно уплыли за пределы ее сознания.

– Миледи, вы готовы? – вдруг услышала Бетани голос Ги.

Открыв глаза, она обнаружила, что Вашель ушел, пока она дремала. Испытывая неловкость, Бетани вскочила с места. Но тотчас же ее захлестнула волна тошноты, и она упала бы, если бы Ги не подхватил ее.

– Вам нездоровится?

– День выдался очень насыщенным. Но все уже прошло, – поспешила успокоить его Бетани.

Увидев на лице Ги сомнение, она взяла его под руку, одарив ослепительной улыбкой, означавшей: «Со мной все в порядке». Не обязательно всем знать, что приступ этот у нее не первый.

Ги повел девушку к комнате, которую они занимали вдвоем с Ройсом. Бетани с трудом поспевала за ним, ей казалось, что все тело налилось свинцом.

– Смею предположить, сегодня вечером чудодейственные прелести ванны вам нужнее, чем Ройсу, – сказал Ги и, заметив измученное лицо Бетани, добавил: – Усталость скоро пройдет.

– Сейчас мне от этого не легче.

– Oui, боль не позволяет вам насладиться плодами урока, но поверьте, придет день, и вам пригодятся приобретенные навыки.

Они стали подниматься по лестнице. Бетани едва переставляла ноги. Но молчание ее было вызвано не усталостью, а тем, что Ги упомянул о ванне. До сих пор ей удавалось прогонять из мыслей оскорбительные слова Дамианы. Даже самой себе она не хотела признаться, как сильно они ее задели.

Отворив дверь, Ройс подозрительно оглядел брата, стоящего под руку с Бетани.

– В чем дело?

Бетани затаила дыхание.

– Вложи меч в ножны, брат, – ничего такого, что требовало бы твоего внимания. Я просто проводил эту милую даму до дверей твоей спальни.

– Очень хорошо, что она наконец-то пришла. Мое терпение на пределе, – сказал Ройс.

Удивленно подняв брови, Ги взглянул на брата, раздраженного и взвинченного.

– Что привело тебя в такое дурное расположение духа, брат?

– Ванна давно уже должна быть готова.

При мысли о том, что ей предстоит таскать наверх ведра с водой, Бетани зажмурилась. Но хуже предстоящей тяжелой работы было сознание, что ей самой не будет позволено вымыться. Отогнав эту мысль, Бетани сосредоточилась на предстоящем деле.

Переполненная отчаянием, она открыла глаза и встретилась с понимающим взглядом Ги. Порывисто повернувшись, она приготовилась заняться работой. Бетани не смела просить Ройса о снисхождении. Он ни за что не сможет понять и одобрить то, чем она занималась весь вечер. К тому же он рассердится на Ги и Вашеля за то, что они учат Бетани умению постоять за себя.

– Где ты была, Анни?

– Меня задержали неотложные дела. Я сейчас приготовлю для вас ванну, – ответила Бетани.

Она старалась изо всех сил скрыть свою слабость, но тщетно.

– Ты плохо выглядишь. Тебе нездоровится?

– Ничего страшного, милорд. Я просто сильно устала.

Она собралась было отправиться за горячей водой на кухню, но Ройс, взяв за руку, задержал ее.

– Тогда сегодня отдыхай. – Он повернулся к брату: – Распорядись, чтобы мне в комнату принесли теплой воды.

Бетани от изумления раскрыла рот.

– Ты ведешь себя так, точно я не способен на добрый поступок, – проворчал Ройс.

Ги расхохотался:

– Знаешь, брат, она поражена не меньше, чем я.

– А вам не приходило в голову, что хотя Анни слишком утомлена, чтобы мыть меня, я полон сил, чтобы помыть ее.

Лицо Ги растянулось в широкой улыбке.

– Полагаю, ты не позволишь Бетани прислуживать мне?

– Non, но, если хочешь, я пришлю Дамиану.

– Боже упаси. Я люблю, чтобы ванна дарила мне удовольствие, а не мучения.

Ройс не клюнул на его шутку:

– Позаботься о моей ванне.

Ги ушел, и Ройс, пригласив Бетани войти в его комнату, закрыл за собой дверь.

– А теперь ты расскажешь мне, что задумал мой брат.

Бетани молчала, и он сказал:

– Никто не пострадает от твоего признания. Даю слово.

Бетани продолжала молчать, и он вздохнул:

– Ну хорошо. Но знай, со временем я все узнаю. Почему бы не избавить от неприятностей себя, да и Ги тоже, рассказав всю правду?

– Никаких неприятностей не будет. Я свято блюду данное вам слово, – сказала Бетани.

– Это точно. Вижу, каких это требует от тебя сил. Я удивлен и в то же время восхищен.

Бетани взглянула на него, не в силах определить, шутит он или говорит серьезно. Имея дело с Ройсом, никогда нельзя сказать это наверняка.

Солнце было в зените и яркий свет заливал спальню леди Дамианы. Нормандка наполнила кубок напитком из запасов, захваченных из Франции.

– Мери, это настоящий коньяк. Я не пью отвратительное здешнее пойло, – сказала Дамиана.

Мери вздрогнула, услышав такой презрительный отзыв о своей родине, но вслух лишь робко заметила:

– Вам не кажется, что пить перед прогулкой верхом неблагоразумно?

– Мери, дорогая, я знаю, что вы считаете коньяк творением дьявола, но просвещенные народы позволяют себе предаваться возлиянию горячительных напитков. Я могу держаться в седле в любом состоянии. Я прирожденная наездница. Вы сами убедитесь, что у людей знатного происхождения это в крови. – Сделав еще один большой глоток, Дамиана взмахнула рукой, пролив несколько темных капель на роскошное кремовое платье.

– Эх, если бы мне можно было вернуться домой… Путешествуя со мной по Франции, вы бы увидели двор, узнали бы, как у нас принято обращаться с женщинами. С моими связями я могла бы найти вам подходящего жениха… получше того, что вы можете встретить здесь.

– Миледи, я не жду от вас награды. Всемогущий проследит за тем, чтобы все мои желания были удовлетворены.

Дамиана закатила глаза.

– Упаси меня Господи от добродетельности. Наполните-ка лучше кубок, – приказала она Мери. – Не желаете присоединиться ко мне, так дайте хоть выпить спокойно.

Приняв у Дамианы кубок, Мери наполнила его до краев и, робко улыбнувшись, вернула его нормандской даме.

Поднеся коньяк к устам, Дамиана внимательно посмотрела на собеседницу. В присутствии излишне набожных людей она всегда чувствовала себя неуютно. Этой девушке Дамиана позволяла проводить время рядом с собой лишь потому, что на то у нее были особые причины.

– А вы ездите верхом, Мери?

– Нет. Сестра очень любит конные прогулки, но меня к этому не тянет.

Хотя именно такой ответ Дамиана и ждала от этой пугливой мышки, она с притворным удивлением воскликнула: «Неужели?», а потом спросила с деланной небрежностью:

– У вашей сестры есть любимый конь?

– Да, она не расстается с одним норовистым жеребцом, который вырос у нее на глазах. Его зовут Морлок.

Французский язык этой дикарки резал Дамиане ухо. Глупая девка, клички Морлок в природе не существует.

– Что ж, если конь обладает норовом хозяйки, мне он не подойдет.

Мери с облегчением заметила:

– Благородной даме нужна смирная лошадь.