— Я же говорила, мне неизвестно определение зла, Фабия Селебр, но «дети Храга» очень близко к нему подошли. Я готова помогать любому, кто выступит против них, любому! И я не одна. Однако будь осторожна! В Скьяре сейчас девять Свидетельниц, но не все они со мной согласны. Не верь никому, кто не назовет тебе имя Вуаль.

— Вуаль?

— Она ведет нас за собой. Двенадцать благословений, Фабия Селебр.

С этими словами она ловко взлетела по оставшимся ступеням и исчезла за воротами в вихре белых одежд.

Высшая Жрица Бхария была в зрелом возрасте, обладала величественной фигурой, зычным голосом, и зануды пуще нее в Додеке не знали. Она могла на протяжении всего банкета не переводить дыхание и не закрывать рта, умудряясь съесть больше остальных, одновременно рассуждая на темы, которые ее в данный момент занимали. Френа старалась никогда не приглашать ее на приемы, если только не присутствовала Салтайя — та единственная осмеливалась ее прерывать.

С другой стороны, она была глупа, но зато добродушна. Она приняла Френу в большой, заполненной людьми гардеробной — сумрачной, душной, пахнущей гнилью — и заключила в могучие потные объятия, обдав запахом божественного дерева. Когда они обменялись любезностями, Жрица отодвинула свою гостью на расстояние вытянутой руки и принялась разглядывать из-под нависших век.

— Ты хорошо себя чувствуешь, дитя? Выглядишь ужасно. Нервы, полагаю; это совершенно естественно для девушки перед…

— Голова болит… погода…

— Да, влажность, я тебя понимаю, у нас одна жрица священного Настра невероятно страдает в сезон дождей, ее постоянно тошнит… давай отправимся в храм священной Синары, там ты помолишься, оставишь небольшое подношение, и наверняка богиня облегчит твои страдания.

— Нет, со мной все хорошо, — поспешно проговорила Френа. Сказать что-нибудь иное в присутствии достопочтенной Бхарии было невозможно.

— Как хочешь. Тогда позволь сначала представить тебе…

Высшая Жрица представила ей дюжину служителей и две дюжины их заместителей, в чем не было никакой необходимости. Зато все они ждали от Френы подарков. Не успели они произнести и двух слов приветствия, как Бхария повела всю процессию на экскурсию по Пантеону.

Очень скоро Френа обнаружила, что головная боль слегка отступила и стала вполне терпимой. Она поняла, что в определенном смысле сделала выбор, отказавшись обратиться за помощью к священной Синаре. Окончательное решение она примет, когда у нее будет возможность обдумать то, что ей сообщила Свидетельница. Дочь дожа, что бы это ни значило. Фабия — необычное имя, даже экзотическое. Аристократичное. Ей придется научиться думать о себе как оледи Фабии. Три брата? Правитель крупного и стратегически важного города?

Убийство?

Точно матушка-гусыня, Бхария повела свиту вдоль ухоженной дорожки через необычный парк; они поднимались и спускались, тропинка петляла между скалами и древними деревьями, от одного храма к другому, и все это вокруг вершины холма. Встречавшиеся им священники и прихожане испуганно уступали дорогу. Сегодня монолог Высшей Жрицы был посвящен истории Храмового острова и самого Скьяра, необходимости сохранять и восстанавливать святыни. И, хотя она ни словом не обмолвилось о золоте Хорта, вне всякого сомнения, именно оно подтолкнуло ее к подобным разглагольствованиям.

Она постоянно повторяла слова «очень старый».

— Эта земля священна с давних времен, в некоторых местах даже древнее Арканы. Здесь сохранились следыочень старых, примитивных храмов… Все храмы выстроены из дерева, и некоторые стили поражают своей древностью — этоочень старые постройки. Разумеется, материал достаточно новый, потому что испокон веков каждое здание возводится заново раз в двадцать лет, причем копия в мельчайших подробностях повторяет оригинал. К очередной запланированной реставрации мы и собираемся приступить в ближайшее время.

У Бхарии было единственное достоинство: разговор с ней не требовал никаких усилий, даже участия.

— Храм священного Веруочень старый, возможно, самый древний из сохранившихся до нашего времени, потому что ущелью дано Его имя. Известно, что в так называемый Период Экспансии город считал Веру своим покровителем, впрочем, тогда Скьяр был всего лишь пиратской крепостью. Хотя нам не следует говорить вслух подобные вещи, даже если это и правда, верно? Ведь благодаря мастерству пиратов в строительстве кораблей мы смогли завоевать половину побережья Океана и все земли вокруг озера. По этой причине священную Храду стали считать Его супругой, и веристы поклонялись Им, как двум покровителям города…

— А я всегда думала, что священная Храда — богиня-девственница, — умудрилась ввернуть Френа.

— Ну, сейчас это, разумеется, так, — спокойно заявила Высшая Жрица. — Однако все, о чем я рассказываю, было много лет назад. — Она помчалась вперед, видимо, так и не поняв, что ляпнула глупость. — По традиции богине преподносят дар в виде вышитого шарфа, но мы можем предложить украшенную драгоценностями шкатулку за вполне приемлемую цену…

Поразительно, что прорицательница так терпимо говорила о Темной. Почему-то это успокаивало. Возможно, мама Френы… то есть, Паола Апицелла была одновременно Избранной и любящей матерью, которую Френа… то есть Фабия вспоминала с нежностью. О, ну почему она не может в это поверить? С ее плеч тогда свалилась бы целая гора сомнений и боли.

— Храм священного Демерна дошел до нас сочень старых династических времен, когда Он и священная Веслих были хранителями Скьяра. Это видно по линии крыши и перевернутых фронтонов, а еще вот здесь есть надпись, сообщающая нам о том, сколько раз храм перестраивали…

Должна ли Френа принять какое-то решение? Чем все это закончится, ясно и так: через два дня Хорт привезет ее сюда, в Пантеон, в сопровождении вооруженных стражников. Множество друзей, служащих, партнеров и просто зевак станут свидетелями ее посвящения, и, следовательно, отречения от Ксаран и всех остальных богов, кроме Двенадцати — из которых она так сразу и не смогла бы кого-нибудь вспомнить. Если она откажется, ее вытащат из храма и похоронят заживо, что, конечно же, испортит праздник…

— Ты что-то сказала?

— О нет, ваше святейшество. — «Всего лишь нервно хихикнула». — Голова уже почти прошла. Прошу вас, продолжайте.

— Как я уже сказала, так называемое Демократическое Междуцарствие, судя по всему, не оставило никаких заметных следов в Пантеоне, но, разумеется, оно продолжалось совсем недолго, а дошедшие до нас сведения о религиозных верованиях весьма противоречивы… И хотя предположение, что священный Сьену был божественным вдохновителем перемен, может в какой-то мере объяснить их преходящий результат — естественно, я не хочу показать неуважение к…

И так далее.

И тому подобное.

У Фабии три брата! Три! Она не успела спросить у Свидетельницы, где они находятся, кто они такие и кем стали. Понравятся ли они ей? А она — им? Любят ли они то же, что и она? И где их вырастили — во дворцах или на кухнях? Стали ли они учениками ремесленников, крестьянами или их воспитывали как будущих дожей? Когда ейофициально объявят о ее настоящем положении, она сможет расспросить о братьях. И предупредить об опасности, которая им угрожает!

— …разумеется, олигархия подарила Скьяру величайшее процветание, сделав упор на торговле и объявив священного Укра своим покровителем, а священную Анзиэль Его супругой. Ибо от богатства нет ни малейшей пользы, если оно не озаряет нашу жизнь искусством, и все перестройки, которые вы видите, относятся к промежутку времени незадолго до того, как двадцать лет назад лорд крови Стралг сверг Совет… я-то все помню, но уверена, что вы…

Неужели эта женщинаникогда не замолкает?

Френа Вигсон вернулась домой и закрутилась в водовороте встреч и споров, от которых ей удалось отделаться лишь дюжиной категоричных заявлений. Затем она потребовала прохладную ванну, свежее платье и сказала, что хочет перекусить на своем любимом балконе, выходящем в гавань. Порез на плече все еще кровоточил. Инга попыталась снова его перевязать, но теперь уже и Френа сама подумывала, не послать ли за синаристкой.