Оттар проснулся в холодном поту, не понимая, где находится. Посмотрел вокруг и постепенно вспомнил, что заснул в хижине у волшебника Сверра, но тогда был еще день и ярко светило солнце. В комнате было почти темно, Оттар выглянул в окно, вместо солнца на небе были ужасные черные тучи, между ними полыхали молнии, все это было очень похоже на недавний сон, но тем не менее происходило наяву.

Сверр еще спал, но его сон был тоже очень неспокоен. Он ворочался и бормотал что-то непонятное, лицо волшебника то искажалось гримасой боли, то появлялось выражение страшной тоски. Оттар подошел к нему и потряс за плечо. Старый колдун с криком проснулся. Еще не понимая, где находится, Сверр подскочил и схватил со стены старый меч, потом осмотрелся, понял, что оружие ему не понадобится, во всяком случае, пока, и подошел к окну.

– Мы не слишком поздно проснулись? – спросил Оттар.

– Нет, ты меня разбудил как раз вовремя. Мне снился страшный сон – все как будто на самом деле: эта комната, и мы с тобой в ней, поспали, проснулись и вышли на улицу посмотреть козла. Вечер теплый, ясный, солнце еще не зашло. И вдруг налетает ветер и становится холодно, белый козел превращается в огромный снежный сугроб и идет на нас, мы бежим обратно в избу, поворачиваемся, а вместо нее снежная равнина. Такие же сугробы приближаются к нам со всех сторон. И даже страшно подумать, что они могут сделать с нами, если настигнут.

– Странный сон ты увидел, – сказал Оттар. – Может быть, это и есть ответ Одина?

– Мы у него еще ни о чем не спрашивали. Может, и вещий сон, только вот, что он означает? Погода на улице действительно портится, – колдун хмуро глядел в окно. – Или это очень сильная буря, или что-то гораздо хуже.

– Тогда пойдем, твой жертвенный козел уже давно мог отвязаться и сбежать.

– Тот, кому на судьбе написано быть принесенным в жертву, никуда не сбежит. А что написано на судьбе у этого козла – мы сейчас посмотрим.

С этими словами Сверр вышел из комнаты. Оттар немного задержался и успел заметить, как из сундука, самостоятельно поднимая лапами крышку, вылез черный кот. «Значит, это был все-таки не сон», – подумал Оттар и последовал за Сверром.

Белый козел стоял в том же месте, где они днем его привязали, и жалобно блеял от страха. Видно, у него на судьбе было действительно написано быть принесенным в жертву.

Сверр покрепче привязал животное и вернулся в дом. В комнате для заклинаний он зажег несколько новых свечей и заново растопил очаг. Сухие березовые поленья быстро разгорелись, создавая тепло.

Колдун подбросил в очаг несколько щепоток какой-то травы, и комната наполнилась приятным, чуть дурманящим запахом. Оттар стоял в стороне и с любопытством наблюдал за колдуном, стараясь не мешать.

Закончив с очагом, Сверр занялся приготовлением алтаря. Несколько небольших каменных плит, испещренных загадочными письменами, стояли на возвышении в самом дальнем углу комнаты. Под ними был один большой камень желтоватого цвета с углублением посредине и желобом, из которого, видимо, стекала кровь жертвы. Остальные плиты окружали его почти правильным пятиугольником. Колдун разложил на алтаре несколько таинственных предметов, среди которых был и серебряный нож с рубинами в рукоятке. По краям Сверр зажег свечи и бросил еще несколько щепоток ароматной травы в очаг.

– Ну, Оттар, время пришло, – сказал колдун. – Если у тебя есть сомнения, лучше уйди, чтобы гнев Одина не обрушился на тебя.

– Нет, я остаюсь, – ответил Оттар. – Мне нужно узнать правду не меньше, чем тебе.

– Хорошо, я рад такому ответу, но помни, чтобы не происходило, ничему не удивляйся и не бойся. Один – наш покровитель, и он не может оставить нас в беде.

– Давай начинать.

– Хорошо. Мне понадобится твоя помощь, идем приведем козла.

Два старика втащили упирающегося и жалобно блеющего козла в хижину и крепко привязали его над алтарем. Колдун велел Оттару сделать шаг назад, а сам вышел к алтарю и начал петь какую-то странную песню. Язык, на котором пел Сверр, был почти непонятен, ясно слышались лишь имена богов. Ритм то замедлялся, то ускорялся. Сверр начал постепенно раскачиваться в такт песне и вдруг оборвал ее на самой середине. У него в руках появился серебряный кинжал, колдун перерезал горло козла, висящего над алтарем. Кровь животного толчками полилась в углубление в камне и по желобу начала стекать в землю. Постепенно письмена на камне начали светиться красным светом, и рубины на рукоятке кинжала засверкали в тусклом свете свечей, по комнате пронесся ветер – как от больших крыльев, и на краях алтаря появились два огромных ворона. Они смотрели, не мигая, своими янтарными глазами как будто прямо в души Сверра и Оттара. Вдруг мерцание букв на каменных плитах прекратилось, и они загорелись ровным алым цветом. Кто-то громко постучал в дверь хижины волшебника.

Оттар вопросительно посмотрел на волшебника. Сверр молча кивнул. Да, за дверью действительно должен был стоять ни кто иной, как Один. Оттар, Порясь с волнением, бросился открывать двери.

На пороге стоял старик в бледно-голубом плаще, почти все его лицо было скрыто широкополой шляпой, из-под нее торчала только рыжеватая борода, обильно усыпанная сединой. Больше ничего не было видно, за спиной у старика стояла сплошная стена

дождя.

– Ну, здравствуй, Оттар-воин. Что, так и будешь стоять? – сказал Один совершенно ошалевшему Оттару. – Раз уж вы позвали меня, то хоть в дом пустите.

С этими словами Один перешагнул порог хижины.

– Ага, а это никак Сверр-ворлок. Давно уж я хотел на тебя посмотреть. – Один подошел ближе к алтарю, снял шляпу, и начал рассматривать алтарь и Сверра единственным правым глазом. На месте левого у бога зиял глубокий черный провал.

Два старика молча застыли перед ним, а Один продолжал рассматривать жилище Сверра. Когда его взгляд остановился на Оттаре, старый воин не выдержал и опустил глаза – столько холода и мудрости одновременно было в единственном глазе бога, что никакому человеку было не под силу выдержать пристальный взгляд Одина.

– Ну, рассказывай, ворлок, зачем ты позвал меня! – сказал Один, теперь уже пристально глядя на Сверра.

Сверр молчал, потом, все-таки набравшись храбрости, заговорил:

– Такого лета никогда еще не было в наших краях. Я вспомнил старую легенду и решил просить совет у тебя. Только не думал, что ты сам спустишься в Миргард.

– Да, обычно я отправляю своих слуг, а в этот раз решил сам посмотреть, что здесь у вас творится. Вот тебе и ответ на твой вопрос.

– Значит – Фимбулветер? – с тоской в голосе прошептал Сверр.

– Как это ты угадал, человек? – ухмыльнулся бог.

– Ты обычно отправляешь к людям своих слуг или просто сновидения. «Сам Один спускается из Асгарда – только во время больших бед, чтобы защищать людей», – так говорится в старинных легендах.

– Оказывается, ты, ворлок, хорошо знаешь старинные легенды, – сказал Один. – Да, Фимбулветер. А что будет после него, ты тоже знаешь?

– Знаю, но не думал, что Ригнарёк придет еще на моем веку.

– Считай, что тебе повезло. Близится Ригнарёк! В этой битве мы, боги, объединимся с людьми, чего раньше никогда не было, но и войн таких в истории Асгарда тоже никогда не было. Так что радуйтесь, тебе, Сверр, и тебе, Оттар, предстоит защищать Миргард и Асгард наравне с богами.

Оттар низко поклонился Одину:

– Это великая честь для нас, покровитель!

– Да, ты прав, Оттар. Но времени у нас мало, у меня есть работа для вас обоих. Ты, Сверр, останешься пока в Миргарде и расскажешь всем людям, что близится Ригнарёк – великая битва с великанами. Пусть воеводы собирают дружины, старики и женщины готовят запасы – эта зима будет самой лютой в истории Миргарда. Собери самых толковых колдунов – пусть готовят заклинания против великанов. Помни, если мы проиграем эту битву, – погибнут все, не будет больше ни Асгарда, ни Миргарда.

Сверр согласно кивнул. Только что на его плечи легла огромная ответственность. Великаны не только свирепы и многочисленны, но и обладают самой коварной магией – это не секрет для всех девяти миров. Только гномы и карлики разбираются в магии лучше великанов, но никто не знает, на чьей стороне будет Альфхейм, когда наступит Время. «Надо послать гонца к Тельву, раньше он часто помогал мне», – подумал колдун.