Тор сразу же схватился за меч и был готов уже напасть на наглого великана, но тут появился Тьялви. Слуга с трудом пробрался через толпу великанов и спрятался за спиной у Локи.

– Чего так долго? – спросил старый Лис.

– Я весь замок облазил, – ответил Тьялви, – Еле нашел в комнате у самого Хугги, висит над очагом в виде сабли.

– Хорошо, сейчас пойдем снимать. Держись к нам поближе.

Локи подошел к Скрюмиру и сказал, дружелюбно улыбаясь:

– Да ладно, чего уж там. Видно, мы действительно слабее вас. Но что поделать – не будет Хугги Мудрейший делиться со мной мудростью, но дай нам хоть взглянуть на него. Что же мы расскажем в Асгарде, если даже ни разу не видели вашего мудрейшего повелителя.

Скрюмир задумался, вроде ас говорит все правильно.

– Ну, ладно, идем. Так уж и быть, хоть вы и проиграли, представлю я вас Хугги.

Скрюмир прошел через весь зал, за ним шли асы, за спинами Тора и Локи жался Тьялви, а дальше на небольшом расстоянии – толпа любопытных великанов. Скрюмир открыл одну из дверей, ведущих из зала в караульное помещение, и оттуда вся процессия направилась в комнату самого Хугги Мудрейшего. Им оказался здоровенный великан, еще больше Скрюмира и, кажется, еще безобразнее. Он сидел на каком-то подобии трона, сделанного из дерева, и довольно ухмылялся:

– Ну что, знаменитые асы, обделались, как дети? Когда придет Время, здорово же вы будете с нами драться, а, Тор? Может, ты лучше с моим котом подерешься?

Тьялви тихонько толкнул в бок Громовержца, показывая на клинок, висящий на стене над головой повелителя великанов. Тор взглянул на клинок, продолжая разговаривать с Хугги Мудрейшим:

– С котом твоим я, может, и не справлюсь, а вот тебя сейчас под орех разделаю! – угрожающе прорычал Тор и пропел уже обращаясь к молоту, висящему на стене: – Эй, Мьелльнир Великий, приди к своему хозяину Тору Одинсону!

Клинок моментом соскочил со стены и оказался в руках у Громовержца. Теперь он выглядел как знаменитый Молот Мьелльнир, один вид которого вызывал у великанов приступы удушья.

Первым делом Тор направил свой молот в голову их приятеля Скрюмира, молот расколол башку великана, как орех, а дальше началась такая свалка, какой еще не помнил замок Ётунхейма. Тор разил своим молотом великанов направо и налево, а когда они попытались окружить Громовержца, он просто начал вращать молот по кругу, и через минуту весь пол вокруг Тора был залит кровью великанов и засыпан мертвыми и ранеными телами. Повелитель великанов успел смыться куда-то через заднюю дверь, ведущую из его комнаты, зато остальным пришлось тяжко.

Локи с Тьялви тоже не сидели без дела. Тьялви ухватил меч какого-то погибшего великана и с удвоенной силой, данной ему Локи, начал распарывать животы великанам, так как не мог дотянуться до глотки. Локи чуть ли не летал по комнате, его можно было увидеть в нескольких местах сразу, и лупил великанов тяжелой шипастой булавой по головам.

Меньше чем через полчаса массовое избиение великанов закончилось, потому что некого стало убивать, все кто не успел смыться, уже лежали мертвыми или умирающими на полу, а остальные разбежались в разные стороны, как тараканы.

Асы и Тьялви вышли из разгромленного замка Ётунхейма, на прощание подбросив в него парочку горящих факелов. Погрузились на колесницу. Локи успел спереть со стен и из сундуков украшенное драгоценными камнями оружие и несколько золотых чаш. Тор крепко прижимал свой Мьелльнир и, кажется, даже разговаривал с ним, хвалил его, как маленькое дитя. Тьялви вышел с пустыми руками, но был счастливый своим участием в сей славной драке.

Козлы беспокойно перебирали ногами, видно, чувствовали кровь за стенами Замка. Тьялви отвязал их, и они сразу же припустили крупной рысью прочь от замка.

За спинами у асов поднималось большое зарево пожара. Ётунхейм горел.

– Ну, что, Тор, получил свой молот обратно? – улыбнулся Локи.

– Да, пусть теперь великаны рассказывают, как я их кота от земли оторвать не мог! – Тор довольно поглаживал рукоять Мьелльнира.

Асы собрались в главном зале замка в Асгарде. Был вечер, солнце только что село, за окном по-прежнему бушевала метель, но в комнате трещали поленья в очаге и приятно пахло жареной олениной – целая туша оленя поместилась на вертеле над очагом. Красивые девушки прислуживали асам за столом, следили чтобы кубки их были постоянно полными.

Во главе стола, на возвышении между двух черных колонн сидел одноглазый старик, закутанный в ярко-синий плащ с серебряной отделкой – предводитель асов Один. Справа от него сидел Тор – повелитель войны. Он моложе Одина, почти гигант с густыми рыжими волосами и такой же рыжей бородой, его плащ был багряного цвета, украшенный золотом. Слева от Одина – еще один рыжий, но среднего роста, тонкий в кости, с хитрыми живыми глазами и мелкими чертами лица, в общем похож на лиса – Локи. Дальше – толстый Рейр и аристократичный безбородый Хеймдалль – страж богов. Сегодня за ужином собрались не все асы, но почти все, от кого зависело будущее Асгарда.

Боги редко собирались вместе, обычно, если появлялось где-нибудь больше двоих – так и знай, дело закончится потасовкой или, в крайнем случае, ссорой. Один вечно соперничал с Тором в популярности среди людей. Хитрый Локи всегда задевал Хеймдалля – просто так, возможно завидовал его броской внешности. Рейр обычно не принимал ничьей стороны, и сам, если ссорился с кем-то, то имея серьезный повод: драться и ссориться просто так ему было лень. В этот день асы отбросили в сторону всю личную неприязнь друг к другу и собрались вместе, чтобы решить, – как защищать Асгард и мир людей в будущей битве с великанами. Первым заговорил Один:

– Близится Время! В Мидгард уже пришла зима, хоть сейчас там положено быть лету. Вы все знаете, что последует за этой зимой?

– Один, не считай себя самым умным, мы знаем про Ригнарёк с детства, – перебил его Тор. – Лично я готов к концу света!

– Интересно, что ты будешь делать во время битвы с одним только поясом Силы и без молота Мьёлльнира? – съязвил Хеймдалль.

Я верну Мьёлльнир не позднее, чем через девять дней. Клянусь! – в запале выкрикнул Тор.

Один понял, что, если сейчас же не прекратить эту словесную перепалку, дело закончится дракой, и асы опять ни до чего не договорятся. Поднялся и с силой стукнул кулаком по столу:

– А ну, прекратите! Поберегите свои силы до прихода Времени! Они вам еще пригодятся, а тебе, Тор, очень пригодится твой молот, ты уж постарайся вернуть его и побыстрее.

Тор хотел что-то ответить Одину, но осекся под его ледяным взглядом.

– Всем нам предстоит очень много сделать до прихода Времени. Не тратьте понапрасну время, готовьтесь. Ригнарёк уже близко.

– А что ты сам будешь делать, Один? – спросил Локи.

– У меня есть много дел, но в первую очередь я поеду к границам Хеля, на могилу Груи.

– Боже, зачем тебе мертвая Груя? – удивился Локи.

– Асгард в опасности, Миргард в опасности. Только Груя может подсказать правильные ответы, она даже мертвая не утратила своей силы.

– Может, ты и прав, – сказал Хеймдалль. – Я смогу помочь тебе вызвать ее для разговора. Ты же знаешь – я большой специалист по поднятию мертвых из их могил.

– Это тебе еще предстоит, а пока ты нужен в Асгарде. – ответил Один. – А вот Локи пойдет вместе с Тором в Утгард. Мьелльнир нужно вернуть до наступления Времени.

Локи поморщился, но промолчал.

Служанки внесли в зал большое блюдо с мясом оленя и лепешками хлеба. Асы хоть и были богами, все равно любили вкусно поесть и выпить доброго пива или медовухи. Только Одину было сейчас не до еды. Он поднялся и вышел из зала, бросив на ходу оставшимся:

– Надеюсь, вы не поубиваете друг друга за время моего отсутствия.

Один вернулся к себе и начал готовиться к непростому путешествию в страну мертвых. С собой он брал совсем немного вещей: волшебное копье – Гунгнир, сосуд с нектаром жизни, сделанным гномами из Альфхейма, и мешок с едой. Путь в Хель был неблизким, тем более, что в этот раз Одину придется путешествовать, как простому смертному – навряд ли ведьма Груя захочет говорить правду одному из асов. Один решил проверить в этом походе нового дружинника Оттара, прибывшего в день наступления Фимбулветра, и взять с собой несколько старых проверенных воинов из своей дружины. Он позвал Хугина – старого ворона, сопровождавшего его во всех походах вместе со своим братом Мунином.