Дорри громко хлопнула дверью, выходя из комнаты.

– Девочка слишком мала, чтобы так вести себя. Но она пережила развод родителей, а потом и смерть матери, – сказал профессор. – Ну да тебе это, должно быть, совсем не интересно.

Напротив. Джин даже не отдавала себе отчета, насколько ее интересовали все подробности о браке Ланса. Почему жена ушла от него? Может, он был неверен? Тяжело любить человека, а потом узнать об обмане. Но Джин это не грозило. Любовь не входила в ее планы.

Они прозанимались три часа без перерыва.

– Я просто потрясен твоими результатами, – сообщил Диллон, когда Джин сдала ему очередной реферат. – У тебя нет никаких признаков дислексии даже среднего уровня. Какой дурак наговорил тебе о ней? И я до сих пор не могу понять, почему у тебя вообще возникали проблемы. Может, что-то не в порядке со слухом?

– Нет, – ответила Джин. – Вообще-то в начальной школе мне часто казалось, что учителя говорят слишком тихо, но со временем это прошло.

– И никто не пытался тебе помочь?

– Была одна учительница. Она занималась со мной после уроков. Но потом мы опять уехали, и я все забросила.

– Неужели родителей совсем не интересовала твоя судьба? – изумился Диллон.

– У меня был только отец. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. А отцу хватало собственных проблем.

– Хватало? – заинтересовался профессор.

– Он тоже умер, – бесцветным голосом проговорила Джин.

– Мне очень жаль, – искренне сказал профессор. – С кем же ты проведешь праздники?

Джин не хотелось его огорчать. В глазах старого профессора были нежность и жалость.

– У меня есть тетя в Англии, – сообщила она, чтобы успокоить его. Это было правдой, но они почти не виделись. Когда умер отец, его сестра приехала на похороны лишь потому, что так было принято. Последовало и неохотное предложение пожить у нее. Джин отказалась, что нисколько не огорчило тетушку.

Джин взглянула на часы.

– Мне пора идти.

– Субботний вечер? Понимаю. У такой милой девушки наверняка назначено свидание, – улыбнулся Диллон.

Джин покраснела, а он принял это за подтверждение своих слов.

– Я скажу Лансу.

– Зачем? – изумилась Джин. Профессор выглядел несколько смущенным.

– Просто так. Сын считает, что у тебя нет личной жизни. А как его зовут, если не секрет?

– Я… Том, – назвала она первое имя, которое пришло в голову.

– Том, – повторил профессор. – Он студент?

– Да. Он из спортивной команды, – неизвестно зачем добавила Джин.

– Если хочешь, приходи как-нибудь с ним.

– Я… Спасибо. – Девушка удивилась странному предложению.

Профессор помахал ей на прощание рукой.

День так хорошо прошел, и надо же было ей испортить его бессмысленной ложью!

Нет, Джин и раньше приходилось врать. Последние годы в школе из-за бесчисленных пропусков занятий ей нужно было выдумывать всякую чертовщину, чтобы оправдаться.

Но она не любила врать людям, к которым хорошо относилась. А старый профессор ей был симпатичен.

Зачем она солгала? Этот вопрос Джин задавала себе несколько дней подряд.

Она как раз тренировалась, когда к ней подошел Ланс. Оставалось около трех недель до Рождества, и большинство студентов уже разъехались на каникулы.

– Тренер сказал, что я, скорее всего, найду тебя здесь, – объяснил Ланс.

– И что?

– Ничего. Он просил узнать, какого черта ты здесь делаешь, и передать, что тебе нужен перерыв.

– А у меня и так перерыв, – огрызнулась она.

– По нагрузке, которую ты себе задаешь, не похоже, что ты вообще отдыхаешь.

– Что ты хочешь? – выдавила Джин, отводя взгляд от пронзительных синих глаз, устремленных на нее.

– Просто проведать тебя, – ответил он.

В его голосе прозвучала искренняя забота. И Джин на мгновение поверила, что он вспоминал ее.

– Кто такой Том?

– Том? – Джин вернулась к реальности. – Ты его не знаешь.

– И как далеко у вас зашло?

Джин затрясло. Ланс, казалось, почувствовал это.

– Мы пока еще не рассылаем свадебные приглашения, – бросила она.

Он сухо усмехнулся. Как противоречива эта девчонка! С повадками беспризорницы, но хрупкая и беззащитная.

– Я рад, что ты с кем-то встречаешься, – наконец проговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал искренне.

Но на самом деле он был в ярости. Эта девчонка творила с ним черт знает что.

Их глаза встретились, и оба вновь вспомнили неудавшуюся ночь. Перед глазами Ланса возникло ее тело, полное неги и истомы: упругие груди, темный треугольник между ног… Он тряхнул головой, чтобы это наваждение не переросло в полное безумие.

Наконец он спросил то, что собирался, идя сюда:

– Ты случайно не беременна?

– Что?

– Ты не беременна? – повторил он. – Конечно, у нас не было полного полового акта, но все же я…

Его слова звучали сухо и чересчур уж по-медицински.

– Нет, – ответила Джина в тон ему.

Ни истерики. Ни негодования. Казалось, он должен был вздохнуть с облегчением. Но что-то ему мешало…

Джин полагала, что разговор закончен. Она встала, чтобы уйти.

Ланс схватил ее за руку.

– Если бы ты была беременна, мы бы все решили вместе.

– Да? Ты дал бы мне денег, и я пошла бы в больницу. Так бы мы все и решили?

Она то нравилась ему, то приводила в бешенство. И все из-за того, что от нее не приходилось ждать никаких просьб. Сильная и безразличная.

– Что мне для тебя сделать? – спросил Ланс. Сам того не желая, он готов был умолять ее, чтобы она разрешила ему помочь ей.

– Держись от меня подальше, – срывающимся голосом сказала Джин. – Подальше.

Она почти бежала в раздевалку, не зная, как выплеснуть накопившиеся чувства.

Была ли она беременна? Да она понятия не имела! Эта мысль даже не приходила ей в голову. Нет, не может быть! Ведь она даже не представляла, как обращаться с детьми…

Ярость и паника охватили ее. Она зашла в ближайшую аптеку и купила тест для определения беременности. Тут же она отправилась в туалет и, выполнив инструкции, стала ждать результат.

Джин всячески убеждала себя, что Господь не подарит ребенка тому, кто даже не знает, как с ним обращаться. Но тут же вспомнила, что жизнь часто опровергает это.

Это были самые тяжелые минуты в ее жизни. Однако результат теста оказался отрицательным. Казалось, она должна была бы почувствовать облегчение. Но была лишь опустошенность. Она машинально брела по улице, ничего не видя кругом. Выскочившая из-за угла машина мягко ударила ее в бок и отбросила на тротуар. Прежде чем потерять сознание, Джин ощутила резкую боль в ноге.

Моя нога! – мысленно прокричала она.

Джин пришла в сознание в реанимации. Девушка стиснула зубы и слабо простонала:

– Моя нога?

Но ее никто не услышал, и она вновь провалилась в сон.

Джин не знала, спала она лишь мгновение или несколько часов. Ее разбудили голоса докторов.

– Кровь не приливала к ноге около двух часов, – произнес старый доктор, ощупывая ногу Джин.

Она не чувствовала прикосновений.

– Мы могли бы попытаться применить микрохирургию на артерии. Что терять? – ответил молодой ассистент.

– Ваше время и деньги больницы. Факт налицо: она потеряла ногу.

В голове у Джин осталась лишь одна фраза: «Она потеряла ногу». Без ноги ее жизнь не имела смысла.

Она приподнялась и попыталась закричать. Но у нее получился лишь слабый стон:

– Доктор…

Молодой доктор обернулся.

– С вами произошел несчастный случай, но сейчас уже все в порядке. Мы попытаемся спасти вашу ногу.

– Нет… только не нога… – прошептала обессиленная Джин.

Он понял, что девушка слышала их разговор, и попытался спрятаться за медицинскими терминами, говоря что-то об артерии, защемлении и циркуляции крови.

Джин мало что слышала. Она лишь повторяла с мольбой в глазах: