Вскинув голову, Виктория бросила на Колтмена ледяной взгляд и презрительно усмехнулась.

– Вы глубоко ошибаетесь, мистер Колтмен. Все ваши догадки – бред больного воображения, и мне просто стыдно слушать вас. Я вышла за Шарпа потому, что полюбила его. И, уверяю вас, за то время, что мы вместе, мне ни разу не пришлось пожалеть о своем решении. Впрочем, что же тут удивительного? – Пожав плечами, она выразительно кивнула в сторону распахнутых дверей гостиной. – Разве в этом зале найдется хоть одна женщина, которая втайне не мечтала бы поменяться со мной местами? Ред – само обаяние, и чтобы устоять перед ним, нужно быть просто святой!

Отрывисто рассмеявшись, Виктория обошла вокруг остолбеневшего Колтмена и быстро взбежала по лестнице на веранду. Неожиданно для себя она столкнулась нос к носу с самим Шарпом, вышедшим ей навстречу из-за жасминового куста. Сердце девушки сжалось от дурного предчувствия, руки мгновенно стали холодными как лед. По плотно сжатым губам Реда и нервно пульсирующей жилке на его шее она поняла, что он прекрасно слышал ее разговор с Колтменом.

– Ред! – Виктория судорожно схватила его за руку и впилась в его лицо умоляющим взглядом. – Ради всего святого, пошли это ничтожество к черту и не устраивай скандала! Сегодня такой чудесный вечер, давай не будем его портить… Ну, пожалуйста, Ред, ради меня!

Чувствуя, как ей становится дурно от нахлынувшего страха, Виктория отступила назад и оперлась рукой о перила веранды. Картина предстоящего поединка так отчетливо предстала перед ее взором, что она крепко зажмурилась и помотала головой, чтобы прогнать наваждение. Когда же она решилась снова взглянуть на Шарпа, ее глаза от удивления округлились. Вопреки всем ее опасениям, он был абсолютно спокоен и смотрел на нее с ласковой, слегка насмешливой улыбкой.

– Ты слышал… – Виктория прикусила губу, досадуя на свою несдержанность. Что если он появился здесь совсем недавно и даже ни о чем не подозревает?

– Твой разговор с Колтменом? – Ред тут же развеял ее сомнения. – От первого и до последнего слова. Видишь ли, дорогая, я хорошо знаю этого человека, и, когда не обнаружил его в бильярдной, сразу догадался, что он увязался за тобой. Признаться, я опасался, что он начнет приставать к тебе, поэтому и пошел за ним следом. Я отлично видел, какие пылкие взгляды он бросал на тебя за столом.

– Правда? А я даже не заметила этого, – рассеянно пробормотала Виктория.

Ред коварно прищурился.

– Еще бы. Ведь ты все время смотрела лишь на своего обожаемого супруга.

– Что?! – Виктория вспыхнула от негодования: Шарп попал в самую точку. – Да что ты о себе воображаешь, в конце концов? Я даже не думала смотреть в твою сторону! И потом, ты мне вовсе не муж и никогда им не будешь.

– Неужели? – Ред поймал ее руку и, преодолевая сопротивление, притянул к себе. – Десять минут назад я слышал от тебя совершенно иные заверения.

– Черт бы тебя побрал, Ред, разве ты не понимаешь, что я не могла ответить Колтмену иначе?! – гневно прошипела Виктория. – Я сказала, что вышла за тебя по любви только потому… потому…

– Я знаю, почему ты сделала это, дорогая. – Он нежно обнял ее за плечи и прижался губами к ее виску. – Но можешь не объяснять, если это так трудно для тебя.

– Пообещай мне, что не будешь стреляться с Колтменом!

– Обещаю. Но если он посмеет еще когда-нибудь приблизиться к тебе и испортить настроение, я расквашу ему физиономию без всякой дуэли.

Виктория облегченно вздохнула, уверившись, что опасность миновала. И тут же поспешно высвободилась из объятий Реда, заметив, как из распахнутых дверей гостиной на веранду посыпали губернаторские гости.

– Какая досадная помеха, не правда ли, любовь моя? – весело поддразнил ее Ред. – А мы только собрались хорошенько поцеловаться…

Метнув на него испепеляющий взгляд, Виктория подхватила юбки и направилась к своим новым поклонникам. Весь оставшийся вечер она старалась даже не смотреть в сторону Шарпа, но, несмотря на все свои усилия, видела и слышала только его одного.

В гостиницу они вернулись уже за полночь. Ред сразу направился в спальню. Не решаясь последовать его примеру, Виктория неспешно разобрала прическу перед зеркалом в гостиной и сложила драгоценности в шкатулку. Потом погасила свечи и осторожно приоткрыла двери спальни, надеясь в глубине души, что Ред уже спит крепким сном. И тут же застыла на месте с приоткрытым ртом.

Она не узнала комнаты, в которой провела прошлую ночь. Вся спальня утопала в гирляндах из розовых и желтых цветов, источавших дурманящие ароматы. Горевшие в высоком канделябре свечи выхватывали из полумрака просторное ложе. Постель была расстелена, но вместо вчерашних белых простыней вся поверхность кровати была покрыта роскошным золотистым шелком. Такие же наволочки были на взбитых подушках, а золотистое одеяло небрежно откинуто на спинку кровати.

– Бог мой, что все это значит? – промолвила девушка, растерянно обводя взглядом помещение. – Кто все это придумал? Насколько помню, я не давала никаких указаний прислуге!

Она вопрошающе взглянула на Реда, который внимательно наблюдал за ней все это время. Их взгляды встретились, и Виктория почувствовала, как у нее пересохло в горле. Взгляд Реда не оставлял никаких сомнений насчет его намерений. Сердце Виктории гулко забилось в волнующем предчувствии, но в то же время ее охватило праведное возмущение. Неужели он считает ее безвольной пешкой, которой можно манипулировать по своему желанию? Она должна немедленно поставить на место этого самоуверенного молодца, возомнившего себя хозяином положения.

– Это ты велел горничным устроить весь этот маскарад? – набросилась она на Реда.

– Уверяю тебя, любовь моя, я тут абсолютно ни при чем, – ответил он, едва сдерживая смех. – Видишь ли, дело в том, что хозяину гостиницы стало известно, что мы с тобой – молодожены. Вот он и распорядился украсить нашу спальню в честь первой брачной ночи на твердой земле. По-моему, в наличии фантазии ему не откажешь.

– А по-моему, эта затея просто вульгарна! И потом, мы с тобой – никакие не молодожены, а значит, о какой-то там брачной ночи не может быть и речи.

Раздраженно взмахнув юбками, Виктория отвернулась от Реда и направилась к дверям, но он тут же сорвался с места и в две счета настиг ее. Виктория не успела даже опомниться, как он подхватил ее на руки и перенес на кровать, а потом принялся осыпать пылкими поцелуями. В сердце девушки хлынул поток неудержимого гнева, все ее существо восстало против этого откровенного насилия над ее волей. Не желая сдаваться без боя, она начала отчаянно сопротивляться, пытаясь вырваться из цепких объятий Реда и столкнуть его с кровати. Но он явно не собирался отказываться от своих намерений и ловко отразил ее яростные выпады, время от времени отпуская колкие замечания и еще больше распаляя ее гнев.

Наконец силы Виктории стали ослабевать. Почувствовав себя вымотанной этой неравной борьбой, она бессильно откинулась навзничь, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Ред лег рядом, на всякий случай крепко удерживая ее за руку. Увидев свое отражение в круглом зеркале, Виктория схватилась за лицо. Ее вид был поистине ужасен. Измятое платье задралось выше колен, волосы в беспорядке разметались по плечам, корсаж съехал вниз, обнажая грудь. Тихо ойкнув, Виктория испуганно покосилась на Реда. Перехватив ее взгляд в зеркале, он лукаво подмигнул ей, а потом, не выдержав, заразительно рассмеялся, заставив Викторию вскочить и снова наброситься на него со сжатыми кулачками.

– Ну все, любовь моя, все, довольно! Иначе, боюсь, твое новое платье превратится в жалкую тряпку, и нам придется выбросить его за ненадобностью.

Пресекая попытки дальнейшего сопротивления, Ред резко поднялся, усадил Викторию на колени и начал осторожно расстегивать застежки на ее платье. Сняв его с девушки, он принялся за шнуровку корсета, негромко чертыхаясь и проклиная неудобную женскую моду.