Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

При сближении со звездами Крис занимался тем, что пытался идентифицировать их по спектральным характеристикам. Это был единственный способ, поскольку, из-за движения города, положение звезд в созвездиях бистро менялось. Менялись и сами созвездия, хотя и гораздо медленнее.

Это была трудная работа, и Крис зачастую не был уверен в правильности своих расчетов. Тем не менее, сознание того, что эти движущиеся световые точки вокруг являются полулегендарными звездами времен колонизации, будоражило его воображение. Еще большее впечатление произвело на него одно из этих овеянных преданиями солнц, которое ему удалось поймать в маленький телескоп. Сами их имена звучали эхом давних приключений: Альфа Центавра, 359 Вольфа, РД-4°4048 , Альтаир, 61 Лебедя, Сириус, 60 Крюгера, Процион, 40 Эридана. Конечно, очень немногие из них лежали поблизости от непосредственной траектории полета города, большинство же было рассыпано «за кормой» (то есть, под килем города), в воображаемой полусфере по другую сторону Солнца. Но они, по крайней мере, были видимы отсюда, а недоступные глазу — можно было сфотографировать. Город, нужно отдать ему должное, оказался первоклассной наблюдательной площадкой.

П о ч е м у Крис видел звезды, это уже другой вопрос, пока остававшийся для него полнейшей загадкой. Он знал, что Скрэнтон теперь движется со скоростью, во много раз превышающей скорость света, и ему казалось, что в этом случае звезды за кормой города не должны быть вообще видны, а те, что находятся сбоку и спереди, должны сильно искажаться. Но на самом деле он не замечал серьезных изменений в картине неба. Чтобы это понять, требовалось хотя бы некоторое представление о том, как работают спиндиззи, но объяснения доктора Уорнера звучали весьма невразумительно… настолько, что у Криса возникло подозрение, что он и сам не слишком разбирается в этом вопросе.

За отсутствием теории, Крису оставалось просто констатировать, что звезды с летящего Скрэнтона выглядели так же, как и с поля в пенсильванской глуши, где Аппалачи отсекали сияние Скрэнтона наземного.

В подобном эффекте имелись некоторые преимущества. Например, благодаря нему, многие слабые звезды становились абсолютно невидимыми невооруженному глазу, иначе кошмарное множество светил заполнило бы все пространство. А если так было устроено специально, для облегчения навигации?

— Я и сам собираюсь спросить Лутца об этом, — сказал доктор Уорнер, когда Крис обратился к нему. — Для меня здесь большой минус; по правде говоря, пропадает все удовольствие от занятий астрономией в открытом космосе. И сейчас самое подходящее время. Пошли, Криспин, — я не могу оставить тебя здесь одного, а здравый смысл подсказывает, что ученик должен находиться подле своего учителя. На Лутца, по крайней мере, это подействует.

Крису казалось, что единственное слово, которое он слышал на борту Скрэнтона, было «пошли», но он пошел. Хотя перспективу вновь увидеть управляющего нельзя назвать увлекательной, но, пожалуй, действительно безопаснее находиться под крылышком астронома, чем в любом другом месте. Кроме того, Криса удивила и даже слегка восхитила смелость доктора Уорнера.

Впрочем, если даже Бойл Уорнер и улучил момент, чтобы задать свой вопрос, ответа Крису услышать не довелось.

Фрэнк Лутц никогда не заставлял томиться в приемной людей, пришедших к нему по делу. Он считал это непрактичным и время посетителей ценил почти столько же, сколько свое собственное. Не столь уж многое в своей деятельности он считал нужным держать в секрете, особенно теперь, когда тем, кто мог бы составить ему оппозицию, некуда было бежать. Чтобы напомнить людям, кто здесь хозяин, Лутц время от времени заставлял ждать мэра, но все остальные входили и выходили свободно.

Доктор Уорнер и Крис присели на задней скамье — совещания Лутца проводились в бывшем зале суда — и терпеливо ждали момента, когда им удастся приблизиться к подножию стола управляющего. Астроном слегка задремал: другие дела Фрэнка Лутца его не интересовали, да и слух его вполне соответствовал преклонному возрасту. Но к Крису в полной мере вернулось ощущение личной угрозы, возникшее при первой встрече с Фрэнком Лутцем, до предела обостряя как слух, так и любопытство.

— Мы не в том положении, чтобы выжидать, — говорил управляющий. — Этот город огромен — самый большой из всех — и он предлагает нам честную сделку. Когда мы в следующий раз встретимся с ними, они могут оказаться менее любезными, особенно, если мы сейчас станем морочить им голову. Я собираюсь говорить с ними начистоту.

— Но что им нужно? — спросил кто-то. Крис вытянул шею, однако не узнал говорившего. Большинство советников Лутца были непримечательными ничтожествами. Они во всем уступали головорезам Тила Хаггинса.

— Чтобы мы сделали поворот. Они проанализировали наш курс, и оказалось, что мы направляемся в ту область пространства, которую они застолбили задолго до нашего появления. Но это, позволю себе подчеркнуть, только к лучшему. Они провели предварительную разведку этой области, а мы нет. Для н а с, пока мы не приобрели достаточно опыта, весь космос одинаков. Более тот, в числе прочего они предлагают в качестве платы новый курс, который, по их словам, приведет нас к скоплению звезд, недавно заселенному, где есть железо, и где, весьма вероятно, работы для нас будет вволю.

— Это о н и так говорят.

— И я им верю, — резко оборвал Лутц. — Все, что говорилось мне, передавалось в открытом эфире с помощью передатчика Дирака. Полицейские слышали каждое слово, и не только здесь, но и по всей вселенной, везде, где есть приемники Дирака. Как бы значительны они не были, они не осмелятся пойти на надувательство в столь открытом контракте. Меня заботит только один вопрос, какую цену запросить?

Он опустил взгляд и уставился в какую-то точку на столе. Похоже, предложений ни у кого не было. Наконец Лутц вновь поднял глаза и холодно улыбнулся.

— Я думал о нескольких вариантах, но больше всего мне нравится следующий: они могут помочь нам пополнить запасы. У нас не хватит провианта, чтобы достичь указанного ими скопления. Я рассчитывал, что мы опустимся на какую-нибудь планету гораздо раньше — но они этого не знают, и я не собираюсь сообщать им об этом.

— Они догадаются, когда ты попросишь провиант, Фрэнк.

— Я не такой идиот. Неужели ты думаешь, что какой-нибудь город-бродяга может купить еду за л ю б у ю цену? С тем же успехом можно пытаться достать кислород или деньги. Я собираюсь попросить их снабдить нас кое-каким оборудованием или чем-нибудь в этом роде, неважно чем, и двумя-тремя техниками для его эксплуатации и обслуживания. А в качестве свидетельства честности намерений, я предложу за этих специалистов большую партию наших людей — людей, нам не нужных. Которых окажется не так уж много, чтобы у города т а к о г о размера возникли трудности с их приемом. Но мы избавимся от тех лишних ртов, которые помешали бы нам достичь звездных систем, полных железа, предложенных Амальфи. О продуктах и упоминания не будет. Всего лишь обычный обмен персоналом в соответствии со стандартным для бродячих городов «правилом предусмотрительности».

Последовало долгое уважительное молчание. Даже Крис был вынужден признать гениальность этого плана, — в той мере, в какой он его понял. Фрэнк Лутц улыбнулся и добавил:

— Таким образом мы избавимся от всех этих бесполезных бродяг и крестьян, которых пришлось взять на борт из-за закона о принудительной вербовке. Полиция ни о чем не догадается, и Амальфи тоже; у них должно быть достаточно еды и, кстати, лекарств, чтобы содержать экипаж более чем в миллион человек. Им принять еще триста деревенских мужиков все равно, что проглотить таблетку аспирина, и наверняка они сочтут эту сделку честной, отдав всего машину и пару технарей, которые им не нужны. Самое красивое здесь то, что она, возможно, и н а с а м о м д е л е честная. Тут я перехожу к следующему соображению…

Но Крис не остался, чтобы выслушать следующее соображение. Бросив последний печальный взгляд на дремлющего астронома, который так хорошо к нему относился, он тихонько, как и подобало браконьеру, выбрался из зала заседаний и помчался в свое убежище.

7
{"b":"104023","o":1}