— Принесите поесть! — скомандовал он.

Запихивая в рот все, что доставили с кухни, Джи искал нужное ему.

— Так, а это что? О! Как раз мне! Выйти, уйти из места возможно двумя путями: открытым и закрытым. Открытый путь возможен, когда ничто не препятствует. Закрытый путь может быть разным. Например, путь изгоя. Для этого вам надо лишь стать противным, противоестественным этому месту.»

Джи задумался. Что может быть противным роскоши дворца? Бедность и уродство. Маскировка!

— Какая полезная книженция! — Джи решил первую задачу. Теперь надо проверять на практике найденное решение. Но сначала надо оставить отцу записку. Король получит это послание, как только вернется во дворец.

Джи вертелся перед зеркалом, пытаясь посмотреть на себя со стороны. Он оделся в старые штаны, предварительно их измазав в пыли, которая нашлась у него под кроватью. Рубашку одел старую, которую позаимствовал в комнате у мага. Джи в этой рубашке занимался зельеварением. Заляпанность рубашки делала его похожим на слугу с кухни или с сада. Волосы, Джи замучился с ними. Уж слишком они были яркими и чистыми. Джи подумал, взял нож и стал срезать пряди неровными кусками. Счастливое лицо удалось замаскировать пожевав горькую калахтию. На ноги Джи нацепил свои любимые сандалеты, предварительно их слегка попортив.

Теперь бы дождаться раннего утра, когда люди достаточно осоловеют от прошедшей бальной ночи, и вперед!

Джи толкнули. Вообще-то это привело его в состояние негодования. Его никто и никогда не толкал. А сейчас чуть ли не пнули вон из дворца.

— Пошел вон! — рявкнул кто-то из слуг. — К выгребальщикам.

Джи повернулся к нему и хотел было завопить, но вовремя опомнился. Ему надо уйти, а не привлекать к себе внимание.

Джи был один. Просто один. Не возможно себе представить, как это приятно побыть одному, когда никто не знает, где ты. Свобода. Джи произнес это про себя, а потом и вслух. Оказывается ему не хватает именно свободы.

Ночь еще не ушла, а утро еще не пришло. Джи подумал, что надо начать движение по городу в людской толпе. По улице проехала машина. Джи прижался к стене. Здесь в полутьме его не видно.

Машина остановилась рядом с соседним домом. Вышли двое. Затем они вынули с заднего сидения третьего. Человек был связан.

Один постучал в двери. Тишина. Никто не отзывается. Еще бы все спят.

— Надо бы дворец посмотреть, — сказал второй. Он был более щуплым и каким-то чахлым, по мнению Джи. — Несомненно жена и дочки будут расспрашивать, чтобы выполнить обстановку дома по последней моде. А я и сказать ничего не могу.

Тот второй, который держал связанного, ему ответил:

— А чего дворец смотреть? Я там пару дней провел. Если мы бы с дочкой не смылись оттуда, то я бы до сих пор любовался этими сиреневыми овалами, золотистыми коронами и сальными рожами.

Джи замер. Он еще не осмыслил услышанное, но уже понял, что судьба сама ему помогает.

— Так ты говоришь сиреневый? — щупленький опять постучал в двери. — Да спят они там что ли?

Второй пожал плечами:

— Я же говорю, что спят. Здесь все так спят. Мы из дворца спокойненько дернули, а никто и не пошевелился. Здесь хоть наследника похищай, они дней через пять опомнятся.

В этот раз в двери забарабанил уже тот высокий и сильный. Двери открылись, кто-то что-то забухтел, а Джи побежал к машине. Теперь главное залезть под заднее сидение и сидеть там очень тихо.

Обнаружили пропажу наследника только к вечеру следующего дня. Обнаружил второй министр. Он долго пытался сообразить, что делать дальше. Мага нет, короля нет, наследника нет, первого министра нет. Ситуация безвыходная. Второй министр решил дождаться хоть кого-нибудь, а потом уже действовать. Дожидаться хоть кого-нибудь второй министр решил деятельно. Он отправил сверхсекретного тайного гонца к королю. Сообщение было крайне сумбурным. «Принц пропал. Срочно приезжайте. Не знаю, что делать.»

Джи заснул в машине, а разбужен был весьма неприятным способом. Его тряс тот большой тип.

— Ты что здесь делаешь? — требовал ответа этот тип.

Джи мгновенно вошел в образ.

— Я домой хочу, — он действовал строго по учебнику «Тактики и стратегии т.7 Выживание в городе. Параграф семнадцать: Как быть маленьким и жалким.».

— К нам? Опять что ли? Чех меня прибьет, — возмутился этот громкий и шумный мужик.

Джи выудил имя. Чех.

— Чех меня так ждет, — вещал Джи, не зная кто такой Чех мужчина или женщина.

— Чех? Ты уверен? — тот мужик переглянулся с щупленьким.

Укул разглядывал этот неожиданный подарок. Укул все еще пытался прийти в себя после того, как Латифун обнаружил руку, торчащую из-под заднего сидения.

— Да, Тритуглара на тебя нет, — возмутился Укул. — Он бы уж разобрался, кто ты такой.

Поверенный с жалостью смотрел на мальчишку. Но что-то его настораживало. Мальчик был ухоженным и грязным одновременным. Да еще и руки такие нежные. Ногти ровные.

— Ты кто? — Латифун подступился к мальчишке мягко.

Джи не сплоховал. Он знал про эту игру в «доброго и злого». Доброму был свой прием противодействия. Джи заскулил и попытался прижаться к «доброму» дядечке:

— Меня так ждет Чех. А я все никак не доберусь! Помогите мне!

«Добрый» дядечка поморщился и опять переглянулся со «злым».

Латифун уже жалел, что ввязался в разговор.

— Что делать будем? Не на дороге же его бросать, — посетовал он Укулу.

Тот пожал плечами:

— Есть хочешь?

— Ага, — ругнулся Джи. Он специально себя готовил, чтобы побольше ругаться. Это создает более достоверное впечатление оборвыша и подкидыша.

Мальчишка спал, но уже не под, а на сидении.

Укул ехал и думал, что скажет остальным. Латифун пытался понять с чего бы это мальчишка ищет Чех.

— А может он твой сын? — озвучил поверенный новую мысль.

Укул вздрогнул:

— Если Чех скажет, то будет моим. Не пойму только к этому поместью прилагается что-ли такая толпа родственников или это меня сглазили на Фагане?

Латифун фыркнул. Они уже подъехали к переправе. Паромщик был рад их видеть, но повел себя чуть странно. Он долго беседовал с мальчиком об отвлеченных вещах, тот отвечал радостно. Паромщик вроде под конец поездки успокоился и даже деньги забыл потребовать.

Я просто не могла поверить своим глазам.

— Папа! Ты что сделал?

Укул смутился. Судя по вопросу дочери, он ограбил клан О'Рей. А это сильно чревато последствиями.

— Папа, ты понимаешь, что ты сделал? — я протянула руку и потрогала спящего ребенка.

— А что? — Укул сделал шаг назад.

Поверенный скромненько молчал.

— Джи, проснись, — я потрясла ребенка за плечо. Мальчик открыл глаза.

— Ты кто? — он спросил меня.

Я поняла, что он меня не узнал. Ситуация ужасная. Что делать дальше я не знала.

— Так ты ее не знаешь? — подозрительно выступил Латифун.

— Откуда вы его взяли? — моей мрачности мог бы позавидовать депрессивный Достоевский.

— Так нашли в машине, — Укул понял, что словами делу не поможешь. А история темная.

Я возблагодарила небеса за то, что эти разборки происходят без лишних свидетелей. Они приехали из города довольно поздно, под вечер. Все были заняты репетицией менестреля Кайбека. Я облетала дом, чтобы найти Мурку. Куда-то она запропастилась и в окно увидела этих приехавших.

— А он сказал, что тебя ищет, — добавил Укул.

Я потерла лоб. Ума не приложу, что делать.

— Викки! — кинулся на шею мне мальчишка.

Как он узнал?