— Это почему же? — искренне удивился Итальянец.

— Сами себе противоречите. За какого-то снайпера меня принимаете… Вы явно хотите, чтобы я им оказался. Значит, вам снайпер нужен, так? Хорошо… А если я и вправду снайпер? Как же можно снайперу ногти рвать? Да он вам после этого даже в корову не попадет!

— Это ты верно подметил. Но как же с тобой быть, если ты говорить не хочешь? Зимин пожал плечами и промолчал.

— Ну, если ты молчишь, значит, надо тебя отвезти в подвал и вручить моим хлопцам, только сначала объяснить, что с тобой можно делать, а что нельзя… — Итальянец быстро поднялся с кресла, и, среагировав на этот еле слышный звук, в комнату вошли двое здоровых лбов устрашающего вида.

— К Хряку его! — скомандовал Итальянец.

Сергея рывком подняли с кресла, подтолкнули к выходу. Спустившись со своими мрачными провожатыми по мраморной лестнице, устланной коврами, он оказался на улице, где было уже почти темно. Зимин разглядел стоящий у ворот джип.

— Садись, — ощутимо толкнул Сергея в спину один из громил, — быстро…

Итальянец сел рядом с водителем, Сергея втиснули на заднем сиденье — между двух мордоворотов. Ворота на электрическом приводе плавно разъехались, обнажив хорошо освещенную аллею. Джип, резко приняв с места, выехал на эту аллею, за несколько секунд пролетел метров сто, завернул за угол и вдруг, взвизгнув тормозами, остановился. Сергей вытянул шею: поперек дороги лежало бревно.

— Это что за х… — начал было Итальянец, но тут же замолчал, потому что со всех сторон машину окружили люди в камуфляже и черных масках, с короткими автоматами в руках.

Вперед вышел плотный мужчина:

— Всем быстро выйти из машины, руки на крышу, ноги расставить…

— Я не понял… — закончить Итальянец не успел. Его рывком выдернули из джипа и швырнули под колеса. Падая, вор сильно ударился головой о крыло, но этого молодцам в камуфляже показалось мало, потому что один из них еще добавил Итальянцу ногой в живот.

— Суки… — прохрипел авторитет, сползая на сырую траву, — мусора паршивые…

— Тут ты ошибся, Дьяков, — спокойно сказал плотный мужчина, — мы не мусора. Вот этого, — он указал на Зимина, — сразу к нам везите, а с этими мы еще поговорим…

Через сутки после описанных событий в ресторан «Марсель», где сидели Молот и Итальянец, вошли двое. Предъявив охранникам какие-то документы, они прошли прямо к столику, за которым сидели авторитеты.

— Старший следователь Дугин, — отрекомендовался Вадим, бесцеремонно присаживаясь за столик, — а это мой коллега Воронов.

Молот и Итальянец переглянулись.

— Весьма приятно, хоть вы и без приглашения, — буркнул Молот. — Чем же можем служить, гости дорогие?

— Где Зимин?

Молот и Итальянец переглянулись снова.

— Какой Зимин? — спросил Итальянец.

— Говорю сразу, — тон Дугина был очень жестким, — шуток шутить не буду. У вас в багажнике, — он кивнул Итальянцу, — пакет с героином и автомат Калашникова.

— Подложили! Подложили ведь, ссс… — зашипел Итальянец.

— Этого хватит, чтобы немедленно оказаться в Бутырке, — продолжал Дугин, — я понимаю, что тюрьма — это для вас дом родной, что вас ею не напугаешь и что через неделю вы все равно будете на воле, но вот проблема: в Бутырке туберкулез. Передается воздушно-капельным путем, то есть кашлянет на тебя туберкулезник — и все. Не то что за неделю — за пару часов схватишь палочку Коха. Я все ясно объяснил?

— Яснее некуда…

— Повторяю вопрос: где Зимин?

— А где у меня гарантия, что я тебе скажу, и ты героин с «калашом» обратно возьмешь?

— Гарантии нет.

— Честно хотя бы отвечаешь… — оскалился Итальянец. — Ну ладно.

Когда в течение нескольких минут авторитет сообщил Дугину и Воронову о происшедшем вчера, то переглянулись уже сыщики.

— Ладно, — сказал Итальянцу Дугин, на лице которого застыло озадаченное выражение, — сиди спокойно, пей, кушай. Нету у тебя в багажнике ничего… Хотя, может, и есть, я не знаю. То есть я туда вообще не заглядывал.

— Если честно, — вставил до этого молчавший Молот, — я так и думал.

— Какая теперь разница… — махнул рукой Итальянец, провожая Дугина и Воронова взглядом, в котором внимательный наблюдатель, пожалуй, отметил бы не только неприязнь, но и уважение.

На этот раз подполковник Ковалев, представитель спецслужбы, название которой может что-то объяснить лишь профессионалам, Дугина принять не мог долго — все ссылался на огромную занятость. Целых три дня Вадим пытался дозвониться, но секретарша, спокойная и безразличная как удав, отвечала что-то одно из двух: Ковалев у руководства, Ковалев проводит совещание. В конце концов Дугин, устав от проклятой неопределенности, лично явился в приемную и просидел там с утра до обеда, пока наконец взятый осадой Ковалев не вышел и не пригласил его в кабинет.

— Олег, у меня только один вопрос, — начал Дугин, — но я хочу, чтобы ты ответил мне на него честно. Ты сделаешь это? Обещаешь мне?

— Хм, — поднял брови подполковник, — как же могу тебе это обещать? Интересное дело! А вдруг тебя интересует то, о чем я в силу обстоятельств не могу сказать? Может, предмет твоего вопроса являет собой, скажем, государственную тайну? Да и вообще…

— Из твоих пассажей, — перебил Дугин, — я уже сделал вывод: ты знаешь, о чем я спрошу, не так ли?

— Слушай, Вадим, ты не Шерлок Холмс, а я не доктор Ватсон. Давай к делу.

— Хорошо, я сразу напрямик. Скажи, Зимин у вас?

— Какой Зимин? — лицо Ковалева оставалось абсолютно бесстрастным.

— Сергей Зимин.

— Я с таким человеком не знаком.

— Олег, ты знаешь, что я не идиот… Было ясно, что ни фига ты мне не скажешь. Даже одного шанса из ста у меня не было — узнать от тебя правду. И все-таки… Я же не трепло. Ты знаешь, что я не буду устраивать шума, собирать пресс-конференции и вообще — гнать волну. Мне это скорее для себя надо. Я этому делу много отдал… Много времени, нервов. Олег, я тебя очень прошу сказать: это вы взяли Зимина?

— Вадик, дорогой, да ты тут хоть два часа душевные речи толкай — никакого толку от этого не будет. Не знаю я твоего Зимина, вот и весь сказ.

— Не скажешь?

— Рад бы сказать… Не знаю я этого человека.

— Хорошо, Олег. Как ты со мной, так и я с тобой. Ты по-свински, и я буду так же. Придешь ты еще на Петровку, обратишься ко мне за помощью…

— Я не пойму, из-за чего ты обиделся.

— А я тебе объясню. Видишь ли… Когда тебе человек в морду плюнет, а потом все же извинится… Или пусть даже не извинится, а хотя бы объяснит, почему плюнул, — это одно. А вот когда плюнет, а потом скажет, что плевал вообще не он и его там даже не было, — это уже совсем другое. Ты меня понял, я думаю… Засим желаю здравствовать…

Дугин, лицо которого по цвету все больше напоминало спелый помидор, поднялся и зашагал к двери. Когда он взялся за ручку, за спиной послышалось:

— Подожди! Остановись ты…

Дугин, не отпуская ручки, быстро обернулся к Ковалеву:

— Что тебе еще?

— В кого ты такой горячий? Прямо порох, только спичку поднеси! Вроде не с Кавказа…

— Олег, хватит. Зачем ты меня остановил?

— Хочу тебе напомнить одно изречение: оно имеет непосредственное отношение к твоему вопросу… Уинстон Черчилль как-то сказал: «У Англии нет врагов и друзей, а есть только свои стратегические интересы». А от себя добавлю: такие интересы есть не только у Англии… У любой страны. В том числе и у России. — Ковалев сделал небольшую паузу. — Ну и все. Иди, Вадик. Больше я тебе, как партизан на допросе, ничего не скажу.

— И на том спасибо… — без иронии в голосе сказал Дугин, выходя за дверь.