И распорядился Борис Михайлович втихомолку произвести полную проверку всех домов на предмет таких вот незаконных подключений в течение двух недель. Сроки, конечно же, сорвали, потребовалось около месяца… Горгаз трудился в поте лица. Статистика ужаснула бывшего ракетчика – было выявлено несколько сотен таких незаконных подключений. Если бы всё рвануло одновременно, то жертв было бы побольше, чем во время первой в истории войн газовой атаки на речке
Ипр…
Вот так неорганизованное население, не желающее страдать и меняться, в очередной раз проявило свою безответственную экономическую силу, полностью подтверждая тезисы передовых московских реформаторов.
После нескольких совещаний в горгазе было принято решение прекратить практику отключений неплательщиков от газовых внутридомовых сетей, дабы не провоцировать жильцов на установку взрывоопасных приспособлений. Борис Хитров даже подготовил соответствующее постановление областной администрации. Жадные менеджеры горгаза спорили с Хитровым какое-то время, а потом обнаружили, что те дома, которые они отказываются обслуживать, передаются облгазу, который никогда никого не отключал. И идёт облгаз прямо-таки в наступление будучи готов обслуживать всех подряд. И тогда согласились они с неумолимой гражданской позицией представителя государства в своей организации, ибо каждый гражданин российской страны имеет конституционное право на жилище с благоприятной окружающей средой. И лучше судиться с вредными городскими жителями, требуя возврата долгов, нежели путём отключения жилищ от необходимого уровня услуг создавать угрозу жизни и личной безопасности горожан.
Население, впрочем, об этом и не узнало: те, кто платили за газ и прочие коммунальные удобства, даже и не подозревали, какие тучи сгущали безответственные соседи над их головой. Горгаз за свой счёт восстановил подключение неплательщиков, заварил дыры в стояках и даже начал вести судебные процессы против наиболее злостных должников.
Борис Михайлович Хитров мог спать спокойно. Но вместо этого он решил посетить район города, носящий название Шанхай за исключительно анархическую застройку и специфическое поведение его жителей.
Газовые сети этого района и взял на обслуживание облгаз, и Хитров хотел убедиться, что взрывоопасность Шанхая не стала от этого выше средней по городу. Инспекция запомнилась ему надолго.
Жильцов вывели из двухэтажного дома барачного типа – такие дома составляли основу шанхайской застройки – и перевели на другую сторону улицы, где они мирно разговаривали с газовщиками. В это время в дом подали газ. “А зачем жильцов-то вывели?” – поинтересовался Хитров у сопровождающего. “Так чтобы жертв не было, если рванёт”, – удивился непониманию областного начальства газовщик.
Хитров стиснул зубы.
Через два часа в дом вошли двое работников облгаза с газоанализаторами. Они прошли по коридорам барака, подвалу, поднялись на крышу и констатировали, что содержание бытового газа в воздухе не превышает предельно-допустимых концентраций. Радостные жильцы, у которых опять появился газ на кухнях, потянулись по квартирам. Хитров сел в облгазовский уазик, который повёз его обратно в здание администрации. По дороге он обдумал увиденное и решил об этом никому не рассказывать.
Тем временем аудиторская проверка закончилась, и Сергей Михайлович уже знал, что курирует программу газификации области N его брат
Борис Хитров. Вдобавок ему доставили и заключение проверки акционерного общества “Горгаз”. Сергей Михайлович узнал и о неприятностях, свалившихся на голову его брата, и очень даже за него переживал. Поэтому Сергей Михайлович решил, что пусть бумаги вылежатся, пока всё не утрясётся, и поместил их среди других таких же несрочных бумаг в большой стопке на правом краю стола, рядом с задней крышкой монитора, чтобы не портили они Сергею Михайловичу повседневное рабочее настроение своим видом. Вдобавок на дворе стояло лето – пора отпусков, время для чиновничества расслабленное.
Так что старший сын Бориса Хитрова успел поправиться, квартиру свою они восстановили и компенсировали (с помощью отца) ущерб, нанесённый соседям. Бориса Хитрова лишили большой полугодовой премии из-за газовых взрывов, сделали устный разнос в неприличной ненормативной форме, но большего не последовало.
Наконец наступил август – пора больших стратегических государственных планов, решительных действий по осуществлению дефолтов и путчей, а также завершения подготовки к отопительному сезону. Откладывать разговор было больше нельзя, и Сергей Михайлович пригласил Бориса Михайловича к себе в кабинет, попросив даму секретаря заварить им чаю.
И как сохраняется в российской официальной жизни эта привычка поить собеседников чаем! ведь и самоваров-то уже сто лет как нет, и чай теперь никакая не редкость… А ведь есть обязательно среди компьютеров, ксероксов, факсов, длинноногих секретарш в официальных миди-юбках подносики, чайничек, стаканчики и прочая продовольственная атрибутика, как будто того и гляди настанет очередная государственная пертурбация, и бюрократу станет негде утолить свой голод физический, кроме как тут же, на своём рабочем месте. Чай, конечно же, признак внимания к клиенту, услуга, чтобы и разговор мягче шёл, и некоторая этакая домашность… в общем, встретились Сергей Михайлович и Борис Михайлович вечерком выпить чаю.
– Так о чём разговор? – возмущённо спросил Борис Михайлович своего брата. – Конечно же, областные сети растут, каждый год отчитываемся.
Но даже если ты их до деревни дотянул, так ведь подключаться-то сельчане должны за свой счёт. Оплатить проводку от магистрали до своего дома. Стоит это немного – несколько тысяч рублей. Но у них зачастую и этого нет. Куда крестьяне деньги девают, не понимаю…
– То есть магистраль есть, а реализации газа населению нет?
– Вот именно. Поэтому и прироста выручки у облгаза нет.
– Тогда зачем вся эта программа газификации?
– Во-первых, рано или поздно у крестьян деньги появятся; да и горожане сельские дома покупают и подключения оплачивают. Во-вторых, строителей работой загружаем. В-третьих, это же всё равно делается практически бесплатно, не за областные деньги…
– Как не за областные деньги? – удивился начальник департамента финансов.
– Так ведь взаимозачёт проводим. В область приходят из центра деньги на покрытие убытков от оплаты тепла, поставляемого городскому населению от газовых котельных, которые мы должны перечислять газпромовским дочкам. А мы, вместо того чтобы их перечислять, заказываем им прокладку магистральных газопроводов.
– Понятно. И строители газопроводов – твои старые приятели.
– Не мои. У меня нос не дорос. Скорее твои или губернаторских структур.
– Но это же другая статья расходов… Газ-то всё равно остаётся неоплаченным.
– Подумаешь… Должна-то за него не область, а город. А в городе есть живые деньги, горожане-то платят. Вот облгаз и пытается часть городских объектов получить. На селе-то вообще не рассчитываются. Да и вообще…
– Что вообще?
– Собственники горгаза ежегодно его доят, как хотят. Собирались, вон, на природный газ переходить, так ведь для этого новые коммуникации строить надо. А по сжиженному газу четверть газгольдеров – ветхие. Выкачивать деньги они имеют полное право, поскольку контрольный пакет горгаза принадлежит им, а не области или городу. И санкции им мешать у меня, между прочим, нет.
И продолжался разговор братьев в том же духе. Для того, чтобы город расплачивался по своим долгам, деньги надо было откуда-то брать, и брать их приходилось в основном с населения. А для этого приходилось повышать тарифы. И хотя тарифы всё равно низкие – плата населения за газ составляла не более пяти процентов всей квартплаты, но собирать эту плату приходится с боем… И дальнейшее выполнение областной программы газификации только усугубляет этот порочный круг, создавая дополнительные долги, которые опять приводят к повышению тарифов, но сделать здесь ничего нельзя, потому как это политическое решение, и газопроводы области N нужны как воздух.
