Вывод привел его к ответу на другой вопрос, написанный рядом. «Кому выгодно?» Босх записал:
Энтони Гарланд - Хэнкок-Парк
Интуиция подсказывала Босху, что именно этот человек, вероятнее всего, тот, кого он ищет. Но, помимо собственной интуиции, у него не было никаких доказательств, напрямую связывающих Гарланда с убийством Мари. Босха еще не посвятили в то, какие улики - если вообще таковые имелись - выявились в результате эксгумации и вскрытия тела. Но он сомневался, что после тринадцати лет осталось что-либо для криминалистики - ДНК либо другие иные для экспертизы материалы, которые могли бы указать на связь Гарланда с трупом.
Гарланд числился у него подозреваемым по теории заместительной жертвы. То есть ярость по отношению к женщине, бросившей его, побудила Энтони убить взамен нее другую - ту, что ее напоминала. Психиатры назвали бы эту версию слишком смелой, может, даже притянутой за уши, но Босх теперь придавал ей важнейшее значение. Произведем нехитрые выкладки. Гарланд - сын Томаса Рекса Гарланда, богатого нефтяного барона из Хэнкок-Парка. О'Ши - участник острейшей предвыборной борьбы, а деньги являются тем горючим, которое поддерживает мотор избирательной кампании в движении. Так что в предположении Босха не было ничего надуманного: О'Ши подобрался к Томасу Рексу, после чего была заключена соответствующая сделка и разработан соответствующий план. В результате О'Ши получает деньги, необходимые для победы на выборах, Оливас - должность ведущего детектива в его ведомстве, Гарланд выходит сухим из воды, а Уэйтс всего-то принимает на себя вину за лишнее убийство.
Существует поговорка: «Лос-Анджелес - солнечное место для теневых дельцов». Босх знал это лучше кого-либо. Он с легкостью поверил, что Оливас являлся частью преступного сговора. А мысль о прокуроре, рвущемся вверх по карьерной лестнице и продающем душу дьяволу за поддержку и содействие на финише предвыборной гонки, тоже не потребовала от него особых усилий.
«Беги, беги, трус! Как там теперь твоя дерьмовая сделка?!»
Босх раскрыл телефон и позвонил Кейше Рассел из «Лос-Анджелес таймс». После нескольких звонков взглянул на часы и увидел, что уже начало шестого. Журналистка, вероятно, спешит домой и не обращает внимания на звонки. Тогда он оставил ей сообщение с просьбой перезвонить.
Босх решил, что заслужил пиво. Он пошел в кухню и достал из холодильника бутылку. Порадовался, что при последней покупке взял первосортного. Вынес бутылку на веранду и стал смотреть, как мается в тисках часа пик пролегающая далеко внизу автострада. Движение замедлилось до черепашьего, и начался вой автомобильных сирен. Расстояние было достаточно большим, чтобы здесь этот звук ощущался как ненавязчивый. Босх порадовался, что не находится сейчас там, внизу, в этой затяжной битве.
Его телефон зажужжал, и он вытащил его из кармана. Перезванивала Кейша Рассел.
- Извини, я обсуждала завтрашний материал с литературным редактором.
- Надеюсь, ты правильно написала мое имя?
- Вообще-то в этом материале тебя нет, Гарри. Как ни странно.
- Рад слышать.
- Чем ты мне поможешь?
- Вообще-то я собирался попросить тебя оказать мне услугу.
- Ну, еще бы, как же иначе!
- Ты ведь теперь специализируешься на политике? Означает ли это, что ты отслеживаешь пожертвования в пользу избирательной кампании?
- Да. Отслеживаю каждое денежное поступление в избирательный фонд каждого кандидата. А что?
Босх вошел в комнату и приглушил стерео.
- Это не для протокола, Кейша. Я бы хотел знать, кто поддерживает кампанию Ричарда О'Ши.
- О'Ши? Зачем он тебе?
- Объясню позднее. А сейчас мне просто нужна информация.
- Ну почему ты всегда норовишь подстроить мне какую-нибудь гадость, Гарри?
Это правда. Они пикировались так много раз и в прошлом. Но история их делового сотрудничества была такова, что Босх всегда держал слово, обещая предоставить своей информаторше ценный материал взамен, как только появится возможность. Он ни разу ее не обманул. Так что ее протесты были всего лишь прелюдией к услуге, которую она ему в конечном счете оказывала. Это тоже часть ритуала.
- Ты же знаешь почему, - ответил он. - Выручи меня - и тебе тоже кое-что отломится. В надлежащее время.
- Когда-нибудь я сама захочу решать, какое время считать надлежащим. Не отключайся.
Кейша заблокировала звук и отсутствовала в эфире почти минуту. Босх использовал это время, внимательно обозревая пасьянс разложенных на столе следственных документов. Он понимал, что, работая с прицелом на О'Ши и Гарланда, просто попусту теряет время, не сдвигая дело с мертвой точки. На данный момент этих двоих невозможно было прищучить. Их охраняли деньги и закон, а также правила и нормы доказательного права. Босх сознавал, что самый верный подход к расследованию - выйти непосредственно на Рейнарда Уэйтса. И сейчас его задачей как детектива было найти беглеца и заново открыть закрытое дело.
- Ладно, - произнесла Рассел. - У меня есть самые свежие сведения о денежных пожертвованиях. Что ты желаешь узнать?
- Насколько они свежие?
- Последний финансовый перевод от прошлой недели. Пятничный.
- Кто его главные спонсоры?
- По-настоящему крупных в общем-то нет, если ты это имеешь в виду. Он в своей избирательной кампании в основном старается опираться на обычных людей. Большинство спонсоров - его же коллеги-юристы.
Босх вспомнил о юридической фирме из Сенчури-Сити, которая вела дела семьи Гарланд и дважды добивалась судебных предписаний, препятствующих ему в отсутствие адвоката беседовать с Энтони Гарландом по делу Мари Жесто. Главой этой адвокатской конторы был Сесил Доббз.
- Не является ли одним из этих юристов Сесил Доббз?
- М-м… да, точно. С.С. Доббз, адрес в Сенчури-Сити. Он пожертвовал тысячу.
Босх вспомнил адвоката с видеокассеты, где были собраны беседы с Энтони Гарландом.
- А как насчет Денниса Фрэнкса?
- Фрэнке? Да, и он тоже. Много людей из этой конторы пожертвовали.
- Что ты хочешь сказать?
- Ну, согласно избирательному закону, когда человек делает пожертвование, то сообщает свою фамилию и рабочий адрес. У Доббза и Фрэнкса рабочий адрес в Сенчури-Сити, и… погоди минутку… еще девять… десять… одиннадцать человек назвали тот же адрес. Каждый пожертвовал тысячу. Вероятно, все они адвокаты одной фирмы.
- То есть из этой фирмы поступило тринадцать тысяч долларов?
- Да, так следует из данных.
Босх подумывал о том, чтобы спросить в открытую: не фигурирует ли в списке спонсоров фамилия Гарланд? Но ему не хотелось, чтобы Кейша принялась кому-то названивать и вообще вынюхивать вокруг его расследования.
- И никаких крупных спонсоров?
- Ничего более значительного. Почему бы тебе честно не рассказать мне, что ты ищешь, Гарри? Ты можешь мне доверять.
Он решился:
- Ладно. Только не используй эту информацию, пока я не дам тебе сигнал. Ты должна придержать сведения, поняла?
- Поняла: пока ты не дашь отмашку.
- Фамилия - Гарланд. Томас Рекс Гарланд, Энтони Гарланд - кто-нибудь из них там фигурирует?
- М-м-м… нет. А Энтони Гарланд - не тот парень, на которого ты сразу запал по делу Мари Жесто?
Босх едва не выругался вслух. Он надеялся, что Кейша не уловит связь, не вспомнит о том деле. Десятью годами раньше, когда Кейша была еще чем-то вроде непоседливого ребенка в сообществе репортеров уголовной хроники, она сумела раскопать в судебном архиве ходатайство о выдаче ордера на обыск. Ходатайство подал Босх, стремясь найти улики в доме Энтони Гарланда. Оно было отклонено за отсутствием достаточного основания, но документы из судебного архива находились в свободном доступе, а в те времена Кейша Рассел, неутомимый репортер, регулярно прочесывала ордера в судебном архиве. Босх отговорил ее от написания газетной заметки, в которой отпрыск местной нефтяной династии упоминался бы в качестве подозреваемого по делу об убийстве. Однако вот вам, пожалуйста: миновало десять лет - а она все помнит эту фамилию.
