– Скажите же «да», Эмма! Я так хочу вас!

Она взглянула на кольцо.

– Но любите ли вы меня?

Он усмехнулся:

– Да, милая. Думаю, что да. У меня к вам такое чувство, которого я никогда раньше не испытывал. Стоит подумать о вас – и я уже счастлив. А еще…

– Что же еще?

Чарлз рассмеялся:

– Я схожу с ума от страсти. Меня бросает в жар. А мой приятель становится большим и твердым.

– Это, должно быть, несколько неудобно.

– Неудобно. Но единственное лекарство – брак с вами, дорогая. Если вы меня отвергнете, я испущу дух прямо тут, на вашей постели. Вполне вероятно, это будет конец рода Дрейсмитов. Титул перейдет к кузену Обри, который, если верить тете Беатрис, то ли не желает, то ли вообще не в состоянии обеспечить наследника.

– Вы шутите, милорд?

– Я вовсе не шучу, мисс Петерсон. Я совершенно искренен. Я в отчаянии. Сейчас начнется агония. Если вы не согласны выйти за меня прямо сейчас, я сойду с ума. Помяните мое слово!

– Этого не может быть.

– Очень даже может, милая, поверьте. Вот я говорю с вами, а мой разум утекает как вода. Скажите же, что будете моей женой, прошу вас.

Эмма улыбнулась:

– Да.

Чарлз засмеялся:

– Да? И все?

– Да, я выйду за вас.

– А вам не кажется, что вы меня любите?

– Не кажется.

Чарлз нахмурился. Он-то думал… Если он любит ее, она, конечно же… Конечно же, нет.

Эмма перевернулась на бок, оперлась о локоть и протянула руку, чтобы разгладить недовольную морщинку на его лбу.

– Мне не кажется, что я вас люблю. Я это знаю, глупенький. Я полюбила вас, когда мне было шесть лет. Правда, тогда все было немного иначе…

– Да уж, тогда было по-другому.

От счастья голова шла кругом.

– Я старалась бороться с этим чувством, делать вид, что его нет. Но оно никак не желало уходить. Даже когда вы не сказали, что любите меня.

– Простите…

Эмма поднесла палец к его губам:

– Хватит разговоров. Я тоже схожу с ума. Вы обещали, что будете меня ласкать, если я соглашусь стать вашей женой. Я согласилась, так что…

– Ах да. Как неучтиво с моей стороны заставлять даму ждать! Дайте мне левую руку, милая. – Кольцо скользнуло на палец Эммы. – Вот так. – Он поцеловал ее ладонь. – Вы выполнили мое условие. Значит, теперь дело за мной.

– Да, прошу вас, поскорее.

– Приказывайте – я ваш раб. Куда мне направиться первым делом?

Эмма покраснела.

– Я должна говорить?

– Хорошо, попробую угадать. Нос? Брови? Щеки? – Чарлз касался губами ее носа, бровей, щек. Сняв с нее очки, положил на ночной столик.

– Нет. Да! Ох…

– Вы непоследовательны, мисс Петерсон. Сами не знаете, чего хотите?

Эмма покраснела еще сильнее, но храбро взглянула ему в глаза:

– Грудь, лорд Найтсдейл. Я хочу, чтобы вы приласкали мою грудь.

– Ах грудь. Отличная мысль. У вас очень красивая грудь. Буду счастлив ласкать ее. Очень счастлив.

Он коснулся ее груди, и она выгнула спину дугой. Кажется, ночь обещает быть чудесной.

Какие чудесные у него руки! Большие и теплые. Когда они двигались по ее телу, то возбуждали еще больше, чем на озере. Закрытая дверь и мягкая постель делали любовную игру намного приятнее. Как и отсутствие одежды. Именно так! Эмма погладила могучие плечи Чарлза.

Но вот незадача. Руки Чарлза почему-то избегали одного уголка ее тела, который больше всего жаждал их прикосновений. Эмма жалобно застонала и приподняла ягодицы, пытаясь намекнуть ему. Чарлз тихо засмеялся:

– Милая, вы слишком нетерпеливы. У нас впереди ночь.

– Я хочу сейчас.

– Кажется, я женился на ведьме, которая любит приказывать. – Палец Чарлза двинулся от ее ребер к соску. – У нее крутой нрав! – Он обвел сосок пальцем. – Да она просто мегера!

Его рука легла на самое чувствительное место груди, и Эмма застонала, извиваясь всем телом.

– Это знак одобрения?

О да! Эмма захотела снова почувствовать его рот, язык.

– Прошу вас, сделайте, как на озере!

– Вот так?

Он склонился над Эммой. Его язык наконец накрыл ноющий сосок. Он лизал его и посасывал, а она стонала от удовольствия, чувствуя, как между ног разгорается пожар. Ее пальцы запутались в его волосах, она прижала его голову к груди. Только бы он не останавливался!

Рука Чарлза легла ей на живот. Эмма заерзала. Если бы он сдвинул руку чуть ниже…

– Милая, вы можете извиваться, сколько душе угодно. Это игра. Я вас дразню.

Голос у него был такой довольный, такой уверенный. Эмма погладила его по щеке. Он поцеловал ее ладонь, усмехнулся:

– Каждая ласка подводит вас к самому краю… Все ближе и ближе. Шажок-другой, и вы упадете в пропасть.

– Значит, мне тоже следует вас ласкать? – Эмма гладила его грудь, изучала соски, затем провела рукой вдоль загадочной полосы рыжеватых волос, которая спускалась вниз живота.

Он судорожно вдохнул и отпрянул. Ему стало не до смеха.

– Хотите, чтобы я вас трогала?

– Эмма… В следующий раз это будет чудесно! А сейчас мне не выдержать. К тому же мне хочется, чтобы вам была хорошо. – Он склонился к ее груди. – Как можно лучше для первого раза.

Эмма не поняла, но замерла, почувствовав, как губы Чарлза коснулись ее соска. А потом палец скользнул в жаркую влажную пещеру. Она приподняла бедра, вцепившись ему в плечи. Нужно было держаться за что-то твердое, чтобы не унес чувственный водоворот, в который он бросил ее так безжалостно!

Эмма задыхалась. Ей невыносимо хотелось быть с ним одним целым. Словно прочитав ее мысли, Чарлз крепко прижал ее к себе. Пальцы продолжили игру, подбираясь к чувствительному бугорку, спрятанному в недрах ее тела. Она и представить не могла… Все было намного лучше, чем на озере. Это было… великолепно. Из нее потекла жаркая влага, соски вздыбились, словно горные пики.

– Сейчас, милая, – шепнул он, – сейчас, пока вы влажная.

Загадочный торчащий предмет оказался между ее ног, там, где только что гостили пальцы. Он медленно пошел на штурм.

– Что?

– Тише, дорогая. Не волнуйтесь.

– Вы там не поместитесь!

– Тише. Не волнуйтесь. Я войду. О, Эмма, вы такая тугая.

– Это хорошо?

Ей стало немного больно.

– Это… прекрасно.

Еще толчок – и он оказался в ней.

– О-о-о! – Эмма пыталась сдвинуться, но он пригвоздил ее к постели.

– Не шевелитесь. – Чарлз уткнулся лицом в ее шею.

Она немного пришла в себя. Боль утихала. Ей стало приятно. Приятно чувствовать его в себе… Его спина была вся потная. Эмма погладила ее обеими руками.

– Вот так и делают детей, моя дорогая.

Он приподнялся на локте.

– Я проливаю семя… – его бедра двинулись вперед, – глубоко… – новый толчок, снова и снова, – в вас.

Он замер. Эмма почувствовала, как внутри бьет жаркая струя.

Чарлз обмяк. Эмма гладила его волосы. Ей было трудно дышать, но она была довольна. Ее наполняло чувство полноты, а также тяжести его тела сверху. Главное – Чарлз был с ней и даже внутри ее.

Это была не только плотская близость. Что-то еще связало их прочными узами. Она не понимала, что именно, да и не хотела понимать. Просто знала – это произошло.

Она почувствовала себя замужней дамой.

– О Боже, Эмма!

Чарлз поднял голову и улыбнулся. Ее сердце подскочило. Кто он теперь для нее – хозяин? Нет, не совсем. Он принял ее в свою жизнь. Она словно вошла в дверь и сразу же оказалась с ним вдвоем, наедине. Эмма улыбнулась в ответ.

Затем Чарлз нагнулся и подарил ей долгий поцелуй. На сей раз это был действительно знак обладания. Он заполнил ее всю – языком и телом.

– Вам тяжело. – Он поднялся, и Эмме внезапно стало холодно. – И наверное, больно.

– Нет.

– Да. – Он встал с постели.

– Куда вы? – Неужели остаток ночи она проведет одна? – Вы обещали меня охранять.

– Не тревожьтесь, дорогая. Я скоро вернусь.

Чарлз исчез за дверью. Эмма слышала, как он шарит в гардеробе.

– Вот так. Я запер свою дверь на ключ. Мы ведь не хотим смутить беднягу Хендерсона, правда?