У выхода их ждала возбужденная Мэрили, опасавшаяся гнева Кит.

– Я поступила правильно, что рассказала бабушке? – спросила ее она. – Ты ведь не предупредила меня…

– Хорошо, что в тайну посвящена именно бабушка.

Мэрили с облегчением вздохнула, и они поспешили из дома. У подъезда их ждала одна из семейных машин. Когда они уселись на задние сиденья, Мэрили воскликнула:

– Я так волнуюсь о сегодняшнем вечере! Горю от нетерпения!

Кит и Китти обменялись веселыми улыбками.

– Боже мой, дитя, – заметила Китти. – Ты просто не в себе! Расскажи мне о молодом человеке, при мысли о котором ты трепещешь.

Мэрили недоуменно заморгала, и Кит рассмеялась. Китти с притворным возмущением сказала:

– Когда-то и я была молодая и знаю все признаки того, когда юная леди охвачена страстью. Но кого ты знаешь в Испании?

– Вообще-то я его не знаю, – неохотно призналась Мэрили. – Я имею в виду, ни разу не встречалась с ним, но не думаю, что в Европе есть девушка, которая не слышала бы о нем… такой он красивый и интересный.

– Кто? – Кит пыталась скрыть свое удивление, не хотела, чтобы ее кузина подумала, будто она подшучивает над ней.

Мэрили порывисто обернулась.

– Ты должна его знать, – разволновалась она. – Он живет недалеко от Валенсии, и, говорят, ему принадлежит одно из самых больших ранчо в Испании.

– Мэрили, ты, конечно, не имеешь в виду?..

– Да! – Девушка тряхнула золотисто-каштановыми локонами. – …Курт Тэннер. Он богат, красив и…

– И о нем среди женщин ходят легенды, – резко закончила Кит. – Я говорю о женщинах, а не о девушках.

– Но какая разница? Множество девушек моего возраста уже замужем!

– Выброси подобные мысли из головы, мисс Михайловская! – предостерегла ее Китти. – Твой отец был бы потрясен, услышь он твои слова. Он обещал твоей матери послать тебя в Швейцарию в пансион благородных девиц.

– Но ведь не будет ничего дурного, если я сегодня потанцую с ним, – запальчиво сказала Мэрили Китти. – Если он, конечно, меня пригласит… – добавила задумчиво она.

Кит фыркнула с неподобающим леди презрением:

– Мэрили, ты хочешь, чтобы тебя видели с этим человеком? Его репутация…

– Репутация? – насторожилась Мэрили. – Его не пригласили бы в посольство на бал, если бы он не был значительной личностью.

– Я говорю о его репутации, когда в дело замешаны женщины. Неужели у тебя нет гордости?

– Откуда ты знаешь? Ты встречалась с ним? – с негодованием спросила Мэрили.

– Я даже не узнаю его, если встречу, – поспешно заверила ее Кит. – Говорю только то, что я слышала.

– Ты о нем ничего, кроме сплетен, не знаешь, и говорить так нечестно! – заявила Мэрили, откинувшись на сиденье и сложив руки на груди.

Кит больше ничего не сказала. Она размышляла об интимных беседах с Карасией, когда они обменивались личными взглядами на жизнь и любовь. Это Карасиа сказала ей о загадочном сеньоре Тэннере и о том, что он настолько привлекателен и очарователен, что любая женщина, едва увидев его, мечтает о нем по ночам, думает о нем в объятиях другого. Она и Карасиа долго обсуждали, чем он мог околдовывать женщин. Но конечно, Кит никогда не призналась бы бабушке и кузине в том, что вела подобные разговоры.

Они вышли из машины и направились вниз по узкой, мощенной булыжником улице в сторону от главной торговой площади. Надо успеть все купить до начала послеобеденной сиесты, когда магазины закрываются на несколько часов.

Как только Китти с внучками вошли в «Каса дель Пасион», из-за бархатного занавеса у задней стены магазина поспешно вышла навстречу им элегантно одетая дама:

– Мадам Колтрейн! Добро пожаловать! А это ваши внучки? – Она в восхищении всплеснула руками. – Даже не верится! Моя мама была права, когда говорила, что вы красивы. Я не могу поверить, что у вас уже внуки!

Китти снисходительно улыбнулась, ибо она привыкла к лести и к тому, что перед ней лебезят: семья Колтрейнов пользовалась известностью и уважением. Китти представила Кит и Мэрили, объяснив, что она заранее позвонила в магазин, чтобы предупредить о своем приходе. Обняв Кит за плечи, бабушка сказала мадемуазель Делякорт:

– Прошу вас, сделайте эту юную леди еще более очаровательной и привлекательной.

– Мадам, вы ставите передо мной невыполнимую задачу – как можно улучшить совершенство? Но я попробую и… – Она заговорщически подмигнула. – Полагаю, у меня есть как раз то, что вы ищете, – только вчера нам доставили новую модель Поля Пуаре. Если, конечно, у вас хватит смелости.

Кит попросила показать ей платье, еле сдерживаясь, чтобы не сказать: она готова надеть что угодно, лишь бы заявить своей матери о собственной независимости.

Мадемуазель Делякорт скрылась за занавесом и через несколько мгновений вернулась, держа в руках пронизанное чувственностью творение из черного бархата.

Пуаре в этом платье возродил стиль Империи – грудь подхватывал золотой шнур. Но это было не все. От пола до бедра протянулся смелый разрез, и нога Кит выставлялась наружу почти полностью. Она уже слышала о таких облегающих фигуру платьях с разрезами, объявленными епископами и священниками неприличными.

Мэрили как зачарованная уставилась на платье.

– О, Кит, оно великолепно! Но ты осмелишься?

Кит взглянула на бабушку. В глазах Китти сверкнуло одобрение.

– Я его примерю, – спокойно обронила Кит, пытаясь скрыть волнение.

Через несколько мгновений она смотрела на свое в полный рост отражение в зеркале – маленькие рукава спускались с плеч, белоснежная грудь выглядывала из-под черных кружев выреза-каре. Платье плотно облегало фигуру, обрисовывая небольшие округлые ягодицы. Оно сидело на Кит превосходно и не требовало ни малейшей доделки.

«Осмелюсь ли я?» – размышляла Кит, а Китти и Мэрили громко просили ее позволить им посмотреть.

Вертясь перед зеркалом то в одну, то в другую сторону, Кит пыталась выяснить, насколько будет видна нога в танце или при ходьбе. Если случайно она встретит на балу кого-нибудь, кто сумеет танцевать танго так, как учила ее Карасиа, то, вне всяких сомнений, она окажется в центре внимания. О ней наверняка станут говорить после бала!

Карасиа знала различные варианты этого танца, который сейчас был очень модным в Европе. Она знала па, которые пришли в танго из аргентинской милонги, – быстрые, чувственные, но считавшиеся непристойными. Обучила она Кит и фламенко. Впрочем, Кит сомневалась, что на балу будут присутствовать опытные танцоры.

Кит сняла платье и, выйдя из-за занавеса, обратилась к ожидавшим ее спутницам и хозяйке магазина:

– Придется подождать до вечера. Я хочу удивить всех.

Мадемуазель Делякорт оформила покупку. Кит обеспокоенно обратилась к Китти:

– Если мама увидит меня в этом платье, она ни за что не выпустит меня из дома!

Китти сказала, что она уже подумала об этом.

– Джейд, конечно, захочет увидеть, что ты купила. Поэтому давай выберем сейчас такое платье, какое она одобрит. Можешь его надеть, и пусть она подумает, что в нем ты и будешь на балу. Покажешься ей, когда мы уже соберемся выезжать из дома. У меня окажется некое неотложное дело, которое вынудит меня задержаться, а ты скажешь, что подождешь меня и приедешь вместе со мной. В результате ты сможешь переодеться в новое платье, когда все уже уедут.

– Отлично! – согласилась Кит. – Теперь я знаю, у кого унаследовала свой жуликоватый характер.

Китти подмигнула:

– А ты в этом сомневалась?

Вернувшись, они застали дома только Тревиса. Колт был в курительной комнате посольства, задержавшись с приехавшими из других городов сановниками, а Джейд отправилась на чай, приготовленный для их жен.

Тревис стал дразнить Кит:

– Почему ты всадила вилку в Эстебана Юбера? Я не знал, что моя маленькая сестренка способна на подобную жестокость.

– Маленькая сестренка! – воскликнула Кит. Она повернулась к Китти и решительно спросила ее, видела ли она, сколько это продолжалось?