Клуатр собора в Глостере. 1351–1377. Англия.
Что имеется в виду? Нам сообщают сначала, что «нормандская архитектура дала готике нервюрные своды, трехчастное деление стены главного нефа храма, композицию его главного фасада, Бургундия — темы и композиции скульптурного декора, клюнийская архитектура паломнических церквей — план хора с обходом и венцом капелл». А в итоге готический храм напоминает гигантский реликварий. И вот, теперь оказывается, что «виноват» во всем этом какой-то аббат.
«В тот момент способность нового искусства ассимилировать многообразные художественные импульсы персонифицировались в нем».
Предполагаем, что «мемуары» Сугерия были написаны и опубликованы, чтобы закрепить приоритет в «изобретении» готики за Францией; заодно удалось еще раз подтвердить хронологическую модель Скалигера. Чего стоит такой сюжет, в изложении Е. Юваловой:
«Сугерий рассказывает и о том, как за недостатком ценного строительного материала он думал привезти мраморные колонны из Рима, из терм Диоклетиана. Но их надо было транспортировать через Средиземное море, затем вокруг Испании в Нормандию и далее по порожистым излучинам Сены до Парижа, платя большие пошлины. К счастью, по соседству, в Понтуазе, обнаружили карьер, из которого прежде добывался камень для мельничных жерновов, и проблема была решена».
Представь себе, читатель, ход мысли этого великого человека: «Дай-ка я перестрою церковь. Правда, подходящего камня нет. Ну да ничего! Есть такой город Рим, там полно колонн валяется. Только везти их в Париж через Альпы неудобно. Придется через Гибралтар, через Ла-Манш… Зато какая красота будет! Влетит, наверное, в копеечку, но ради божеского дела не жалко».
Начинать строительство при отсутствии строительного материала? Планировать его, не зная, что рядом есть подходящий карьер? Создавать новый архитектурный стиль, используя для строительства античные колонны? Кто поверит во все эти благоглупости? А, мы знаем, кто: историки традиционной школы.
Между тем, история церкви Сен-Дени в провинции Иль-де-Франс (в которой находится и Париж), которую затеял перестроить аббат Сугерий, сама по себе очень интересна. Ее построил в свое время король Дагоберт, а освятил… Христос!!! Много, очень много напридумывали местные писаки. Сугерий просто продолжал фантастическую линию местной литературы. Но стоит ли верить всему, что написано?
«Сугерий боялся, что его обвинят в нечестивом посягательстве на святыню, если он разрушит стены, хранящие память о прикосновении руки Христа».
Люди веками спорили, доказывали, писали книги (как Гардуни, де Арсилла, Балдауф, как Морозов, наконец), но историкам это неважно: готический стиль создал аббат Сугерий, потому что он написал об этом воспоминания. В этом суть исторического метода: текстам надо верить. А когда мы говорили: «Ваши методы порочны», нам отвечали: «Сначала освойте эти методы, а потом с их помощью докажите, что мы неправы». Но мы предлагаем другие методы, которые нам представляются более правильными и важными. О них писали мы в своих предыдущих книгах. О них подробно рассказал Н. А. Морозов, предлагая рассматривать историю с естественнонаучной точки зрения.
Когда же историки-буквоеды перестанут, по словам Н. А. Морозова, «трусливо избегать всяких собственных логических соображений, руководствуясь исключительно читаемыми ими книгами»?
Морозов полагал, что Великая Ромейская империя распалась в IX веке. По нашим представлениям, это произошло в XIII веке. Но дело не только в том, что понимать под распадом, но и в том, что понимать под термином «империя». Представьте себе, что историк XXX века захочет разобраться, что за империя была Антанта, и какое отношение она имела к антам. У него получится не история, а черт-те-что.
Только опора на здравый смысл, а не на случайно сохранившиеся сомнительные источники (хотя с ними тоже надо считаться) поможет создать действительно историю, с высокой степенью достоверности показать прошлое во всем многообразии. Только сознание того, что история человечества цельна, последовательна и непрерывна. Тогда и готический стиль окажется имеющим отношение к готам, а те в свою очередь — историк Иордан хорошо об этом знал! — к гетам.
Эллинизм
Несмотря на определенные процессы, происходившие в Тоскане и Средней Италии, вряд ли стоит начинать историю ренессанса с 1250 или с 1300 года. Как пишет К. Верман, «даже с дантовской „Vita nuova“ ничто не возрождается, а лишь начинается новая, возросшая на почве средневековья, жизнь чувства». С XIII века сюда из Франции проникает готический стиль.
А что же представлял в это время Рим? Знатные роды в борьбе между собой, с народом и папством воздвигали себе угрюмые и суровые дома-цитадели, башни которых господствовали над пустынными окрестностями. «Папы уж не могли более жить в своем собственном городе», — пишет тот же Верман.
В Южной Италии при Гогенштауфенах и Анжуйской династии как в архитектуре, так и в пластике, различные стили скрещиваются между собой: влияние французско-бургундского искусства здесь не подлежит сомнению. Столь же сильно на Сицилии и юге Апеннинского полуострова влияние византийско-арабского искусства. Более того, следует говорить о появлении и развитии в этом районе, называемом Великой Грецией, как и вообще в Восточном Средиземноморье стиля ренессанс, ошибочно принятого искусствоведами за античную классику и отброшенного ими на много веков вглубь времен.
Верман так и пишет: «Антично-византийское направление эпохи Гогенштауфенов продолжает жить здесь до самого конца XIII столетия». Проще назвать это, как и везде в Европе, романским (то есть ромейским, римским) стилем. В это время в самом Риме (Константинополе), столице Ромейской империи, и в окружающих его землях ушла в небытие греко-египетско-персидская архаика, которую мы не рассмотрели в главе «Византийский стиль», дабы не перегружать ее.
Анализируя искусство Южной Италии, Верман замечает: «Женский бюст (вероятно, Сигильганты Руфоло) в натуральную величину… по классической чистоте стиля ближе к антику, чем любое из произведений Никколо Пизано» (скульптора, кстати, тоже южноитальянского происхождения). В этом нет ничего удивительного, ведь Южная Италия была более тесно связана с Византией, чем Тоскана и другие итальянские области.
Афинский Акрополь. Явно неприступная крепость, но удивляет, что здесь отсутствуют сторожевые башни. Оказывается, такие башни были, но реставраторы разобрали их в XIX веке, как «не соответствующие эпохе». Они были слишком уж похожи на средневековые, — хотя были сложены из того же камня, что и фундаменты античных храмов.
Что же происходит в это время в Греции, соседней с ней Малой Азии и на Архипелаге? А там начиная с XIII века строят помимо той архитектуры, которую мы уже определили как романо-византийскую, шедевры классической Эгеиды. Но их опять же ошибочно относят к выдуманному историческими писателями Древнему миру. И храм Посейдона в Пестуле, и храм Зевса в Олимпии, и сокровищница сикионцев — все это, вероятно, следует датировать не ранее, как XI–XII веками. В это же время созданы и Эгинский храм Афины, и коринфский кремль. Афинские Парфенон и Фезейон относятся к XIII столетию. Ликийские горные усыпальницы с ионическими фасадами, также как и Олимпийский Филлиппейон — к XIV веку. К этому же времени принадлежат и храм Фортуны Вирилис в итальянском Риме, и круглый храм в Тиволи.
С самого начала наряду с круглыми или многоугольными центральными культовыми сооружениями, то есть расположенными симметрично вокруг вертикальной средней оси, мы встречаем продолговатые, часто с возвышенным средним нефом — базилики; они, отвечая религиозным потребностям верующих, служили домом, в котором те собирались для молитв.
