* * *

Коренные причины своих расхождений со всей отечественной (да и мировой, “европоцентристской”) историографией М. Аджи объясняет фальсификацией российской истории иезуитами (“ЛР”, 2004, N 50). Как и всякая “теория заговора” (и уж тем более — доведённая до абсурда), “концепция” М. Аджи порождает немало неясностей, недоуменных вопросов. Ну, например, такой: как могли зловредные иезуиты “придумать подвиги” Александра Невского, зафиксированные в источниках XIII-ХV веков, если сами они (иезуиты) появились на свет Божий только в ХVI веке? А главное, непонятно, зачем коварным иезуитам понадобилось возвышать того, кто был принципиальным и последовательным противником католичества и сближения с Западом?

Какая, наконец, была у подлых иезуитов корысть скрывать и грубо искажать подлинную историю тюрок? Чем тюрки в глазах иезуитов хуже славян в целом и русских, в частности? Нет ответа и на эти вопросы, и на то, каким же образом Мураду Аджи удалось раскрыть заговор иезуитов против российской истории. Целые поколения исследователей, включая Н. М. Карамзина, С. М. Соловьёва, В. О. Ключевского, других выдающихся историков, ничего не замечали и разрабатывали ту “модель российской истории”, которую “придумали” иезуиты, а М. Аджи взял да всех и разоблачил, включая те загадочные “силы, которые руководят славянами” и желают, “чтобы те… не знали тюркскую культуру” (“ЛР”, 2004, N 50). Поделился бы уж с читателями методикой своего расследования! Разъяснил бы, в частности, кто и, главное, зачем заставлял в советское время “фальсифицировать результаты” своих исследований крупнейших наших археологов — С. В. Киселёва и А. П. Окладникова — и как сам М. Аджи узнал об этих “безобразиях”. Что, академик Окладников приватно, “по дружбе” сообщил ему об этом?..

Шутки шутками, но с подачи таких “следователей”, как М. Аджи, теория “заговора в исторической науке” пользуется всё большей популярностью в кругах, далёких от исторической науки. Вот и ещё один автор “Литературной России” — Любовь Рыжкова, справедливо возмущённая поведением современных русофобов, не смогла удержаться от экскурса в глубь веков и, тоже проявив абсолютную некомпетентность в затронутых вопросах, сочла нужным пройтись по “официальной исторической науке, которая, как известно, сочинена опять же по заказу всё тех же западников…” (“ЛР”, 2005, N 4). Все доказательства столь масштабной фальсификации, разумеется, сведены к пресловутому “как известно”…

Кстати, отдают ли себе отчёт любители объяснять всё на свете заговорами, что при желании и к ним можно применить ту же “теорию”, обвинив, например, в сознательном разжигании или провоцировании межнациональных конфликтов. Во всяком случае, в отношении М. Аджи поводов к тому найдётся немало. Не случайно в первых же откликах на его откровения в “ЛР” прозвучали обвинения в “очернении и уничижении достоинства русского человека” и даже сравнение с террористами (“Кто-то в России взрывает дома и метро, а кто-то пытается подорвать подобными статьями исторические основы русского народа” — “ЛР”, 2005, N 5).

“На чью мельницу льют воду” другие сочинения М. Аджи, пусть тоже судят читатели. Например, касаясь истории продвижения российских рубежей к югу в ХVII-ХVIII веках, он сравнивает Россию с “удавом, медленно заглатывающим добычу”, ни словом не обмолвившись о главной причине “сползания” укреплённых границ нашей страны к югу — необходимости борьбы с татарскими набегами. Жесткую политику российского правительства по отношению к вольному казачеству в ХVIII веке, направленную на пресечение массовых побегов русских людей в казачьи земли и превращение казаков в замкнутое военное сословие, М. Аджи трактует так: “Из тюрков стали делать славян по законам колониальной генетики”. А службу казаков государству Российскому, по сей день являющуюся у них предметом законной гордости, М. Аджи характеризует ещё хлеще: “Лакейской службой живут — который уж век в услужении…” (“Мы — из рода половецкого!”, с. 50, 52, 57). Когда просчитываешь реакцию в разных слоях нашего общества на откровения и дешёвые подначки Мурада Аджи, невольно начинаешь тосковать если не по цензуре, то хотя бы по бюро проверки, некогда существовавшем при любом уважающем себя издательстве. Было такое бюро и в “Литературной России”. Как автор я дебютировал на её страницах в 1990 году, при Эрнсте Сафонове. Никогда не забуду двух милых, но въедливых женщин, заставивших подтверждать буквально каждую цитату, цифру, дату из готовящихся к печати статей, для чего мне пришлось притащить в редакцию целую сумку специальной литературы. После того моё уважение к “Литературной России” только возросло. Я понял: никакая халтура в ней не пройдёт… Эх, то бы бюро да на Мурада Аджи! Оно бы срезало его уже на Карамзине. Теперь же сотрудники “Литературной России” не только публикуют развесистую клюкву, но порой и поддакивают её авторам. “Всё может быть…”, — так реагирует член редколлегии “ЛР” Илья Колодяжный на заявление М. Аджи о том, что славянская культура России была построена в ХVIII веке на фундаменте тюркской культуры!

* * *

В последнее время с подачи таких авторов, как М. Аджи, термины “официальная история” и “официальные историки” стали чуть ли не синонимами понятий “лживость” и “лжецы” и вытесняют термин “профессиональные историки”.

Само деление историков на “официальных” и “неофициальных” в современных условиях искусственно, даже нелепо. Официальная наука в нашей стране умерла вместе с официальной идеологией. Сейчас существуют лишь две категории историков-исследователей: это либо профессионалы различной степени квалификации и добросовестности, которые, собственно, только и являются настоящими историками, либо дилетанты различной степени невежества, самоуверенности и активности, которые могут лишь “косить” под историков. Но если под “официальными” историками станут подразумевать тех, кто не спешит отказываться от наработок своих предшественников в угоду не обоснованным в должной мере “теориям”, то я бы не возражал против такого термина. Против чего я решительно возражаю, так это против той напраслины, что возводят на “официальных” (профессиональных) историков воинствующие дилетанты.

Так, М. Аджи приписывает “официальным историкам” утверждение, что история нашей Родины началась только в IX веке (“ЛР”, 2004, N 50). Да держал ли он в руках обобщающие труды по отечественной истории?! Знаменитые, по сей день не потерявшие своего научного значения “Очерки истории СССР”, доведённые до конца XVIII века и изданные АН СССР в 1954-1958 годах в девяти томах, начинают изложение нашей истории с каменного и бронзового веков, с древнейших рабовладельческих государств Закавказья и Средней Азии, со скифов и сарматов, т. е. ещё с периода до нашей эры (весь первый том). А второй том посвящен первым векам уже нашей эры — как раз до IX века. Аналогично обстоит дело в академической “Истории СССР с древнейших времен до наших дней” в 12 томах, которую начали издавать с 1966 года (см. т. 1 под ред. С. А. Плетнёвой и Б. А. Рыбакова). В 1996 году Институт российской истории РАН издаёт трёхтомник “История России с древнейших времён до конца XX века” под редакцией члена-корреспондента РАН А. Н. Сахарова, где вся первая глава первого тома посвящена древнейшим цивилизациям на территории нашей страны, т. е. периоду до IX-X веков. Её автор — член-корреспондент РАН А. П. Новосельцев — уделил внимание и скифам с сарматами, и аланам, и грекам Северного Причерноморья, и готам, и гуннам, и различным тюркским государственным образованиям VI-IХ веков. Может быть, с чьей-то точки зрения и недостаточное, но зато — с опорой на факты, а не на фантазии…

Как собственное открытие М. Аджи представляет мысль о том, что цивилизация начиналась не в Европе, а “сюда она пришла с Востока” (“ЛР”, 2005, N 7). Неужели он не изучал мировую историю даже в рамках школьной программы? В средней школе и на истфаках вузов историю начинают “проходить” с Древнего Египта и Месопотамии, т. е. как раз с Востока (курс так и называется — “История Древнего Востока”), и только потом переходят к Европе — Греции и Риму. И во всех учебниках по истории древнего мира красной нитью проходит мысль о бесспорном и огромном вкладе стран и народов Востока в развитие мировой цивилизации, в том числе и в европейскую культуру, многое с Востока перенявшую. Вот только о Древнем Алтае как центре мировой цивилизации, затмевающем и Египет и Вавилон, и о тюрках как главных культуртрегерах всех времён и народов ни в учебниках, ни в более серьёзных работах профессиональных историков нет речи. За отсутствием к тому должных оснований, а вовсе не из-за козней “европоцентристов” и давления Запада, как уверяет М. Аджи (“ЛР”, 2005, N 7).