Вдруг она почувствовала на себе его взгляд, и у нее перехватило дыхание. Даже на расстоянии ощущалась сила и властность его натуры.

В этот момент телега, построенная для перевозки бревен, наехала колесом на камень и, перевернувшись, загрохотала вниз. На земле оказалась груда огромных бревен.

Джуд бросился вниз, чтобы помочь чинить повозку и грузить бревна. Том и штурман оставили свою работу и поспешили по трапу на берег, намереваясь также предложить свою помощь.

Понаблюдав за происходящим некоторое время, Доминик решила, что пройдет не один час, пока они заново нагрузят огромную телегу. Она огляделась вокруг: на судне, кроме нее, никого не было. Сердце Доминик бешено заколотилось – другого столь удобного случая для осмотра капитанской каюты ей могло не представиться.

Но прежде она поспешила в свою каюту и прихватила книгу Гомера. Если капитан неожиданно вернется, она притворится, будто зашла вернуть ее.

Дрожа от волнения, Доминик осторожно пробиралась по палубе. Она заставила себя не бежать и постаралась дышать ровнее. Перед тем как войти в капитанскую каюту, она остановилась и проверила, не наблюдает ли кто за ней. Но все были заняты на берегу.

Доминик осторожно отворила дверь и на мгновение замерла на пороге. Не в ее привычках было рыться в чужих вещах, а ей предстояло сделать нечто гораздо худшее. Она была вынуждена шпионить за человеком, который не причинил ей никакого зла.

Доминик в нерешительности стояла в дверях, не в силах заставить себя шагнуть внутрь. Но время работало против нее, и мешкать не имело смысла.

Она торопливо подошла к столу, стоявшему в углу спальни, пожалев, что не захватила фонарь – в каюте было темно. Очень быстро просмотрела аккуратную стопку бумаг, не найдя в них ничего, кроме описи трофеев с захваченных вражеских кораблей. В столе имелось несколько ящиков, но там хранились в основном морские карты. Ничего, что проливало бы свет на будущие планы капитана, не было.

Она старательно вернула все на прежние места.

Доминик ходила по каюте, выискивая хоть что-нибудь, что помогло бы ей узнать те стороны этого человека, которые он скрывал от окружающих. Все, что она знала о его личной жизни, – это что он был женат на женщине по имени Мэри, которая умерла. Странно, но в каюте не было ни одного ее портрета.

Доминик вспомнила о книге, которую по-прежнему держала в руках. Очевидно, он все-таки достаточно любил свою жену, если так бережно хранил ее подарок.

В дальнем углу комнаты она заметила сундук. Подбежав к нему, она опустилась на колени и попыталась приподнять крышку, но он оказался запертым. Может быть, там спрятан вахтенный журнал с записями капитана? Если бы ей удалось раздобыть его, полковник Марсо наверняка оценил бы это.

Доминик решила было взломать замок, но передумала. Она вспомнила, как выпороли беднягу Тома, а его проступок не шел ни в какое сравнение с тем, что собиралась сделать она.

В этот момент она услышала чьи-то тяжелые шаги и задрожала: наверняка это капитан – кто еще посмел бы без разрешения войти в его каюту?

Бежать было некуда, спрятаться негде.

Внезапно Доминик поняла, как ей следует поступить. Она должна убедить Джуда, будто пробралась сюда ради того, чтобы встретиться с ним наедине, как бы отвратительна ей ни казалась подобная уловка.

Шаги приближались. Доминик со всех ног бросилась к кровати, легла и, раскрыв книгу, притворилась, что читает.

Дверь со стуком распахнулась, и на пороге возник Джуд. В его взгляде, словно пригвоздившем ее к месту, сквозило подозрение.

– Могу я спросить, что вы делаете в моей каюте?

Прижав к себе книгу, словно пытаясь защититься, Доминик через силу улыбнулась.

– Я зашла вернуть вам книгу, но увлеклась чтением, а потом чуть не уснула.

– Понятно.

Он неторопливыми шагами направился к кровати и сел вплотную к Доминик. Та вздрогнула. Он взял у нее из рук книгу и полистал страницы.

– Вот прочтите-ка – это мой любимый отрывок.

Она взглянула на испещренную незнакомыми буквами страницу, которую он сунул ей под нос. Доминик совершенно упустила из виду, что книга написана по-гречески. Ее ум лихорадочно заработал – она должна была придумать, чем отвлечь капитана, пока он чего-нибудь не заподозрил.

Джуд ткнул пальцем в страницу.

– Читайте же, – велел он.

Доминик тряхнула головой и, облизнув пересохшие губы, медленно провела рукой по его плечу. Она почувствовала, как напряглись под пальцами его мышцы.

– Вы уже догадались, что я не умею читать по-гречески. Я пришла сюда затем, чтобы увидеть вас наедине.

Он схватил ее за руку и больно сжал.

– Не выводите меня из себя, мадам. – Его лицо приняло каменное выражение, она не могла понять, о чем он сейчас думает. – Разве я похож на идиота?

Она поднялась на колени и придвинулась к Джуду так близко, что ощутила исходящее от него тепло.

– Никому и в голову не придет считать вас идиотом, капитан.

Глядя ему в глаза, Доминик слегка улыбнулась, приняв, как ей представлялось, вид соблазнительницы, на самом же деле черты ее выражали невинность.

– Вы меня разгадали, и я вынуждена сказать правду.

– И что же это за правда, мисс Шарбоно?

– Я пришла выяснить, кто вы – герой, как называют вас ваши люди, или злодей, как считают французы.

Горящие глаза капитана пронзили ее насквозь. Казалось, он видит ее нагое тело, а не скрывающую его мужскую одежду.

– И что, если я злодей? Вы ведь здесь целиком в моей власти, разве нет?

Доминик сознавала, что теперь пути назад нет – она не должна выходить из роли, которую решилась играть. Нельзя показывать ему, как ей страшно. Настала минута, когда необходимо заставить свое тело делать то, что нужно, как бы душа ее этому ни противилась. Она прижалась к капитану и приоткрыла губы.

– О да, я в вашей власти, капитан. Но, может быть, и не против своей воли. Ведь я не случайно ждала вас здесь, разве вы не понимаете?

Но Джуд был не из тех, кого легко одурачить.

– Итак, вы пришли сюда только ради того, чтобы увидеть меня? А может быть, вы явились рыться в моих вещах?

Ее мерцающие бирюзовые глаза было само простодушие.

– Как вы можете так превратно толковать мои намерения? Что я должна сделать, чтобы вы, наконец, заметили, что я женщина?

Он больно сжал ее запястье, а когда она попыталась вырваться, его хватка сделалась еще крепче.

– Кому вы собираетесь донести на меня? Кто вас сюда подослал?

Теперь Доминик перепугалась не на шутку.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

Она откинула голову и посмотрела на него обольстительным, как она надеялась, взглядом.

– Вы так красивы. Я люблю сильных, – она склонила голову и как бы невзначай задела губами его губы, – и страстных мужчин.

Джуд выпустил ее запястье и обхватил ладонями голову девушки.

– Любишь, говоришь?

Он медленно и мягко провел губами по ее рту, и Доминик почувствовала слабость во всем теле.

– Давай проверим, как далеко ты готова зайти, чтобы доказать мне это.

Она закрыла глаза. Его губы медленно заскользили вдоль ее шеи и остановились, добравшись до ложбинки между грудей.

– Если ты скажешь мне, что ты любишь больше всего, – прошептал он, – я буду знать, как доставить тебе удовольствие.

Доминик удивилась, услышав в его голосе ярость. Или он все еще ей не верил? Значит, надо вести себя более убедительно. Она взяла его руку, повернула ладонью вверх и нежно поцеловала. Потом, затрепетав от наслаждения и удивляясь собственной смелости, положила его руку к себе на грудь.

Джуд порывисто обнял ее и крепко прижал к себе.

– Ты поешь так сладко, маленькая сирена, так сладко…

Вдруг раздался короткий стук в дверь, и Джуд с тихим стоном выпустил ее из объятий.

– Подожди здесь. Кто бы там ни был, я велю ему убираться.

Доминик следила, как он подошел к двери и распахнул ее.

– Ну? – нетерпеливо проговорил Джуд. – Что тебе нужно?