Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Маккай, уставившись на тележки, сообразил, потрясенный узнаванием, что смотрит на тележки, заваленные отбросами. Толпы людей покупали отбросы.

Бахранк снова сыграл роль туристического гида.

– Это так называемая Улица Голода. Это самые отборные отбросы, лучшие.

Маккай припомнил, как один из помощников Аритча говорил, что здесь есть рестораны, специализирующиеся на отбросах из отдельных зон города, что никакая пища, не содержащая яда, не пропадает.

Проплывающая мимо сцена приковала внимание Маккая: суровые лица, крадущиеся движения, ненависть и едва сдерживаемая жестокость, все это вовлекалось в нормальной коммерческой операции на основе отбросов. А количество этих людей! Они были повсюду вокруг: в дверных проемах, охраняющие и толкающие тележки, отпрыгивающие с дороги Бахранка. Нос Маккая атаковали новые запахи, острое зловоние, вонь, подобной которой он до сих пор не испытывал. Еще одно удивило его: внешнее впечатление старины в этом Уоррене. Маккай задумался, воспринимает ли эту древность все население города, согнанное снаружи угрозами. По стандартам Консента, население Чу живет здесь лишь в течение немногих поколений, но город выглядит старше, чем любой, виденный им прежде.

Машина внезапно покачнулась, когда Бахранк повернул на узкую улицу и остановил ее. Маккай, выглянув в щель справа от себя, увидел арочный вход в запачканное сажей здание и лестницу, ведущую вниз во мрак.

– Там, внизу, ты встретишься с Джедрик, – сказал Бахранк. – Вниз по этой лестнице, вторая дверь налево. Это ресторан.

– Как я ее узнаю?

– Разве тебе не рассказали?

– Я… – Маккай оборвал себя. Он видел изображения Джедрик во время инструктажа на Тандалуре и теперь сообразил, что пытается оттянуть момент расставания с бронированным коконом Бахранка.

Казалось, Бахранк это почувствовал.

– Не бойся, Маккай. Джедрик тебя узнает. И, Маккай…

Маккай повернулся и взглянул в лицо Говачина.

– Иди прямо в ресторан, займи место и жди Джедрик. Без ее покровительства ты здесь долго не выживешь. У тебя темная кожа, а некоторые люди скорее предпочтут в этом районе зеленую, чем темную. Здесь помнят Ворота Пэйлаша. Пятнадцати лет недостаточно, чтобы изгладить это из их памяти.

В инструктаж Маккая не было включено ничего насчет Ворот Пэйлаша, и теперь он не осмелился спросить.

Бахранк сдвинул переключатель, открывший Маккаю дверь. Уличная вонь немедленно усилилась до почти невыносимой степени. Бахранк, видя, что он колеблется, резко сказал:

– Быстро выходи!

В состоянии какого-то обонятельного изумления Маккай спустился и обнаружил, что стоит на одной из сторон улицы, являя собой объект повсеместных подозрительных взглядов. Зрелище Бахранка, ведущего машину прочь, обрезало последнюю связь с Консентом и всеми хорошо знакомыми вещами, что могли бы защитить его. Никогда за свою долгую жизнь Маккай не чувствовал себя так одиноко.

12

Никакая правовая система не может поддерживать справедливость, если каждый участник – судьи, обвинители, Легумы, защитники, свидетели, – все они не рискуют жизнью сами в каком бы то ни было обсуждении, происходящем перед судебным барьером. В Судебном Зале нужно рисковать всем.

Если какой-то элемент остается вне спора и без личного риска, правосудие неизбежно проигрывает.

Закон Говачина

Незадолго до заката пошел мелкий дождь, продолжавшийся и в темноте, а потом унесенный жадным ветром, очистившим небеса Досади. Он оставил после себя хрустальный воздух; на улицах капало в лужи с карнизов. Даже вездесущая вонь Уоррена ослабела и обитатели Чу, двигаясь вдоль улиц, демонстрировали хищную легкость.

Возвращаясь в штаб на бронетранспортере, где ехали лишь его наиболее доверенные Говачины, Брой отметил чистый воздух, даже несмотря на то, что он размышлял над сообщением, заставившим его сорваться с Холмов Совета. Войдя в комнату совещаний, Брой увидел, что там уже был Гар. Тот стоял спиной к темному окну, выходившему на восточные утесы. Брой задумался, давно ли Гар там находился. Ни человек, ни Говачин не проявили никаких признаков узнавания, но это только подчеркнуло растущее разделение видов. Оба они видели сообщения, содержащие ту наиболее тревожную информацию: убийство двойного агента-человека при обстоятельствах, указывающих на самого Броя.

Брой прошел во главу стола для совещаний и щелкнул переключателем, активирующим его коммуникатор, обратившись к видимому лишь ему экрану.

– Созовите Совет на совещание.

Ответом было искаженное жужжание, профильтрованное через скремблеры и приглушенное конусом уединения. Гар, стоя на другом конце комнаты, не смог бы выделить смысла из доносящегося по коммуникатору шума.

Ожидая, пока члены Совета выйдут на связь для совещания, Брой уселся к коммуникатору, вызвал на экран помощника-Говачина и говорил с ним приглушенным голосом, замаскированным конусом уединения.

– Начните проверку службой безопасности всех людей, чье положение может позволить им угрожать нам. Используйте план Д.

Брой взглянул на Гара. Рот человека молча шевелился. Он был раздражен конусом уединения и своей неспособностью точно сказать, что делает Брой. Брой продолжал разговаривать со своим помощником.

– Я хочу, чтобы специальные силы развернулись, как я вам ранее рассказывал… Да…

Гар демонстративно повернулся спиной к этой беседе и уставился в ночь.

Брой продолжал обращаться к помощнику на экране.

– Нет! Мы должны включить даже людей, участвующих в этом совещании. Да, это то сообщение, что сделал мне Гар. Да, я тоже получил эту информацию. Ожидается, что остальные люди взбунтуются и выгонят своих соседей-Говачинов, и последуют репрессии. Да, так я и подумал, когда увидел это сообщение.

Брой отключил конус уединения и скремблер. На его экране как раз появилась с оверрайдом Трайа, прервав его беседу с помощником по безопасности. Она говорила приглушенно, с поспешностью в голосе, так что стоящий в другом конце комнаты Гар мог разобрать лишь немногие слова. Но подозрения Броя становились очевидными. Он выслушал Трайу, потом произнес:

– Да… было бы логично предположить, что подобное убийство совершено так, чтобы походить на работу Говачина для… Понимаю. Но разбросанные случайности, которые… В самом деле? Что ж, при таких обстоятельствах…

Он оставил мысль незавершенной, но его слова провели черту между людьми и Говачинами, даже на высших уровнях его Консультативного Совета.

– Трайа, я должен принять собственное решение по этому вопросу.

Пока Брой говорил, Гар поднял кресло и поставил его возле коммуникатора, и потом сел. Однако Брой закончил свой разговор с Трайей и восстановил контур уединения, и даже сидя поблизости, Гар не мог проникнуть сквозь их защитный экран. Хотя теперь он было достаточно близко, чтобы слышать гудение системы уединения, и этот звук раздражал Гара. Он и не пытался скрыть свое раздражение.

Брой видел Гара, но не подавал виду, что одобряет или не одобряет его близость.

– Так, я понял, – сказал Брой. – Да… издам эти приказы, как только закончу здесь. Нет… Согласен. Это будет лучше всего. – Он выключил контур. Раздражающее гудение прекратилось.

– Джедрик намеревается натравить Говачина против людей, людей против Говачина, – сказал Гар.

– Если это так, то этому предшествовали долгие тайные приготовления, – сказал Брой.

Его слова подразумевали многое: что в высших кругах был заговор, что ситуация подошла к опасному моменту, не будучи замеченной, что теперь нельзя предвидеть все инерциальные силы.

– Ты полагаешь, что будет еще хуже, – сказал Гар.

– Многообещающе.

Гар долго, пристально смотрел на него, потом:

– Да.

Было ясно, что Брою нужно было, чтобы сложились вполне определенные условия, обеспечивающие четкое предвидение главных последствий. Он был к этому готов. Когда Брой понял, что ситуация его удовлетворяет, он воспользовался своей неоспоримой властью, чтобы приобрести как можно больше за время неразберихи.

32
{"b":"10064","o":1}