Литмир - Электронная Библиотека

– Уберу, – пообещал Краб, – не шуми. Выпил – держи себя в руках.

– Выпил? – переспросил Гаврилин и оглянулся на Клоуна, – Выпил.

– Вот и поехали.

– А вы меня не с кем не спутали?

– Может и спутали, – согласился Краб, – к утру все и выясним.

А может и вправду напутали, подумал Клоун, идя за Крабом и Гаврилиным. Может действительно парень нарвался на улице и никакого отношения ни к кабаку, ни к Солдату не имеет? Тогда разберемся.

Если он не имеет к этим делам никакого отношения, зачем к телефону ломанулся?

Клоун почти сочувственно посмотрел на Гаврилина. Не повезло парню.

Здоровый, кстати, мужик. При его самочувствии выкушать столько выпивки и еще иметь возможность здраво рассуждать на темы нарушений правил! Вон даже умудрился вырвать свою руку у Краба.

– Не о чем нам с вами разговаривать!

– И это мы выясним. Выбора у тебя просто нет.

– Я если я просто не пойду?

– Мы тебя просто понесем.

– Да кто ты такой вообще?

Это он хорошо спросил, просто замечательно, одобрил мысленно Клоун. Кто вы такой?

– Я Краб, – привычно увесисто сказал Краб.

– Да хоть рак. Какого черта вам от меня нужно?

Краб немного опешил. Получалось, что этот тип его не знает? Не знает его, Краба?

Неужели ошиблись? Не мог бы человек, занимающийся делами с Солдатом, не знать первых людей в городе. Не мог. Все это Клоун ясно прочитал на лице Краба. Ай да Гаврилин…

Клоун успел подскочить к Гаврилину и поддержать его за руку. Чуть не поплыл по стене на пол.

– У него жар, – откуда-то сзади сказала медсестра.

Клоун оглянулся и увидел, что она стоит возле открытой двери палаты.

– Ничего с ним не случится, – сказал Краб.

Клоун молча взглянул ему в лицо. Что будем делать?

– Поехали, – решительно сказал Краб.

– А если действительно будет шум? – наконец спросил Клоун. – Люди уже привыкли, что здесь всегда спокойно.

– Люди привыкли свои задницы от Солдата прятать.

Если он, – Краб кивнул на Гаврилина, – если он действительно что-нибудь знает об этом, все эти засранцы от радости…

– Ладно, – внезапно сказал Гаврилин, отстранив Клоуна, – хочешь покатать меня – поехали. Утром сам

меня сюда привезешь. И извинишься. Клешни свои убери, членистоногое!

Лицо Краба окаменело. Вздулись желваки.

– Что уставился? –осведомился Гаврилин, – поехали к тому, кто тебя за мной прислал. Я с шестеркой трепаться больше не намерен.

Клоун на всякий случай стал между Гаврилиным и Крабом. Не стоило парню так разговаривать с Крабом. Ой не стоило.

Краб сдержался. Сцепил зубы, потом перевел дыхание и спустился по лестнице в вестибюль.

Спускаясь за ним вместе с Гаврилиным, Клоун тихо сказал:

– Не гони волну, Сашок. Захлебнешься.

– А у меня есть выбор? – Клоун услышал в голосе Гаврилина усталость и какую-то странную иронию. – Придержи свои советы для себя, герой войны.

Герой войны. Клоун облизнул губы. Хорошо бьет этот Гаврилин. Сразу же нашел болевую точку и приложил в нее точно и сильно. Герой войны.

Мог бы и достать Никиту Колунова парень. Вон как Краба. Только это Краба никто по этому самому месту не бьет, это Краб у нас плохо удары по самолюбию переносит. А Никита Колунов сам себя регулярно в раны тычит. Чтобы убедиться, что еще живой.

– На заднее сидение садитесь, – приказал Краб и сел возле водителя, хлопнув дверью.

– Помочь? – спросил Клоун у Гаврилина.

– Уже помог.

– Как знаешь, – пожал плечами Клоун. – Побереги силы – пригодятся.

– Для чего?

Клоун потянулся:

– Холодно.

– Для чего? – повторил свой вопрос Гаврилин.

– У нас есть человек, видевший тех, кто

замочил Солдата и его людей. Свидетель.

Клоун придержал дверцу, пока Гаврилин садился в машину, держась рукой за бок.

Машина тронулась.

Кровь

Нолика колотил озноб. Противный, ползущий изнутри озноб заставлял дрожать у Нолика все внутри.

Сигарету Нолик даже не пытался прикуривать – дрожали пальцы. Не хватало еще, чтобы Кирилл заметил эту противную дрожь.

Нолик сжал руки в кулаки. Спокойно. Не нужно психовать. Можно просто прикемарить немного, пока еще доедут до места. Нолик закрыл глаза. Блин. Женские ноги скребут по листьям. Нолику даже показалось, что снова одуряюще запахло свежей кровью.

А он думал, что может все. Ведь после того, как писанул давно тех пацанов пырой, думал, что крови не боится. И не боялся ведь!

Когда при нем пускали несколько раз кровь разным мудакам, у Нолика в душе так ничего и не шевельнулось. Замочили и замочили. Когда пришлось вытаскивать два трупа из взорванной машины, даже брезгливости не испытал Нолик. Тогда это заметил и Краб, и Кирилл.

Краб тогда внимательно посмотрел на Нолика и хмыкнул, как тому показалось, одобрительно.

Что ж теперь его так разобрало? Нолик потер руки. Суки, дрожат. Ладно. Но как она билась, эта баба. Как вырывалась.

Он уже дважды ткнул ножом, пытаясь нащупать сердце, а она все билась и билась, все не хотела умирать, все смотрела ему в лицо немигающими глазами…

– Не спи.

– Что?

– Не спи, говорю, – Кирилл сунул Нолику пачку сигарет, – покури вот лучше.

– Не хочу.

– А я говорю –закури. Думаешь, я и так не знаю, что у тебя руки дрожат?

– Не дрожат.

– Хрен тебе, не дрожат, – засмеялся Кирилл, – дрожат. У меня тоже дрожали. Пока не привык.

Нолик осторожно вытащил из пачки сигарету, прикурил от своей зажигалки.

– И долго ты привыкал?

– Да не очень.

– Ну сколько? Год, два? Или ты по жмурикам считал?

– По жмурикам. На третьем… – Кирилл в последнюю минуту рассмотрел выбоину на дороге и дернул руль, – твою мать!

– На третьем привык?

Кирилл некоторое время молча смотрел на дорогу. Потом достал сигарету и закурил:

– На третьем я чуть с ума не сошел. Мне они начали по ночам являться. Только глаза закрою – привет.

– А когда попустило?

– Попустило, говоришь…

– Ну да, когда ты привык к этому?

– Привык… Ну привык.

– Сейчас уже не снятся? – Нолику действительно стало интересно, как это произошло у Кирилла. Он себе и представить не мог, что у невозмутимого Кирилла когда-то после первого трупа дрожали руки.

– Ты мне лучше вот сам скажи, Нолик, почему тебя не колотило, когда при тебе мочили других. Ну как тогда, на дороге?

– На дороге? – Нолик задумался.

На дороге… Ну да, остановили тачку, вывели водилу и его бабу. Сначала отхарили бабу, мужик чего-то там орал, потом, бабу долго резали у него на глазах, совсем рядом, перед самым лицом прикованного к машине мужика.

Краб резал. Брызги крови летели во все стороны, баба визжала, кричал мужик… Кто-то из пацанов не выдержал, и его стошнило. А он, Нолик, спокойно стоял в стороне и наблюдал, затягиваясь сигаретой.

– А чего там дергаться, – сказал подумав Нолик Кириллу, – как в кино. Что я по видаку не видел такого?

– А Гроба стошнило. Он что, видака не смотрел?

– Ну не знаю я! Не проняло меня и все.

– Не проняло. В этом и весь фокус. Вот ты что с той бабой в лесу сделал? Ну сегодня?

– Замочил.

– Точнее.

– Ну это, ткнул ее несколько раз ножом, она подохла.

– Не выпендривайся, Нолик, не нужно казаться круче, чем ты есть на самом деле.

– А че ты доебался? Что сделал, что сделал? Бабу замочил! – Нолик опустил стекло, чтобы выбросить окурок. В лицо упруго ударил холодный встречный ветер. Нолик торопливо поднял стекло.

– Не психуй. А то в один прекрасный день съедешь крышей.

– Не съеду.

– Думаешь? И Гуся помнишь?

– Че ты мне Гуся тычешь? Он как был ебанутый, так и помер… Гусь!

– Да не был он поначалу ебанутым. Это потом, когда начал по мокрому работать, понравилось ему это дело, только это и стал делать. Мочить, мочить, мочить… Как бешенный стал. Вот его как бешенную собаку и пришили. Въехал?

9
{"b":"100364","o":1}