Руатайн был большим и тяжелым человеком и поэтому всегда старался не перетрудить лошадь. У подножия каменистого холма он спешился и повел мерина вверх. Таэ последовала его примеру, хоть он и сказал ей, что в том нет необходимости. Она была легкая, и лошади ничего не стоило нести ее. Таэ улыбнулась и не последовала его совету.

Руатайн очень сердился на Конна. На это озеро куда лучше было бы отправиться с возлюбленным, а не с отцом мужа. Он чувствовал себя весьма неловко. Однажды он приезжал сюда с Мирией, и они занимались любовью на склоне холма. Когда солнце начало клониться к закату, а Конн не появился, Таэ попросила Руатайиа показать ей озеро. Он пытался вежливо отказаться, но она и слушать не желала возражений.

Воин бросил взгляд на девушку. Она была поразительно красива. Какие волосы, какая улыбка, какая фигура! Понятно, что у Конна много дел, но человек, который предпочтет такой красавице вопросы разведения лошадей, должен быть не в своем уме.

Подъем кончился. У Руатайна ныло в груди от долгого пути вверх. Таэ подошла к нему, и оба с восхищением смотрели на открывшуюся их глазам красоту. Внизу сверкало длинное озеро, напоминавшее формой меч. Повсюду росли желтые цветочки, а далекие холмы, поросшие лесом, походили на огромных быков, пасущихся у подножия снежных гор. Воздух был свеж и прохладен, а небо сияло синим.

— Как здесь красиво, — прошептала Таэ, вздыхая. Прямо за озером виднелся круг золотистых дольменов. Руатайн указал на него.

— Легенды гласят, что камни некогда были великанами, бросившими вызов Таранису. Однажды, когда они собрались обсудить войну против богов, среди них появился Таранис и превратил их в камни.

— Ты веришь этой истории?

— Нет, но она красивая. Задолго до нас здесь жили другие люди. Думаю, именно они построили этот круг.

— Уродливый Народ? — улыбнулась девушка.

— Нет, даже до них. К северу отсюда есть долина. Фермер пахал там землю и нашел в земле остатки стены. Они с сыном попытались вытащить камни, но те были слишком большими. Каждый из них весил очень много, и все же их положили один на другой.

— А какой длины была стена?

— Никто не знает. Фермер пытался копать вокруг нее, но не смог и бросил то поле.

— И никто не попытался выяснить?

— А зачем? — спросил Руатайн. — Зачем нужна закопанная стена?

— Там могли сохраниться какие-нибудь вещи, которые рассказали бы нам о народе, построившем ее. Я найму людей и займусь этим.

Они подъехали к озеру. Руатайн разжег огонь, и они поужинали жареным мясом и вареными яйцами, запив их водой из озера.

— Я так рада, что мы сюда приехали, — сказала Таэ. — Ты приводил сюда Мирию?

— Да, — ответил Руатайн, чувствуя, что краснеет.

Ей хватило такта сменить тему, что его очень порадовало.

— Расскажи мне о Конне. Он всегда был таким серьезным? Руатайн вздохнул с облегчением и покачал головой.

— Он был славный мальчик, любил шутки и розыгрыши. Конн никогда не обижал других детей и не смеялся над несчастьями других. Но он был очень ранимым. Наверное, это вообще свойственно детям. Они более открыты, чем мы. Конн думал, что его отец умер трусом, что было неправдой. Поэтому пытался себя показать. Помню, совсем еще мальчишкой он убежал в лес, чтобы убить волка. Я нашел его в кустах с горшком на голове вместо шлема. Уже совсем стемнело, и он очень боялся, хоть и не показывал этого. Славный мальчик.

— И он сражался с медведем.

— Да. Не хотел бросать друга. Великое деяние — хотя жаль, что это случилось.

— Почему? — удивилась она. — Ведь on выжил и стал знаменитым.

— Да, но его слава разрушила жизнь Браэфара. Оба мальчика изменились в тот день. Конн стал героем. А Крыло… — Руатайн вздохнул. — Конечно, никто не винил его за то, что он, маленький и безоружный, не стал драться с медведем. Однако с тех пор ему стало казаться, что все считают его слабым. Думаю, он винит во всем Конна. Я пытался поговорить с ним… — Руатайн пожал плечами и умолк. — Браэфар в ярости от свадьбы Фиаллаха и Гвидии. Крыло любил ее всем сердцем, и я надеялся, что они поженятся. Уже одно расторжение помолвки нанесло ему болезненный удар; а теперь оказывается, что бывшая невеста выходит замуж за человека, который опозорил его на Играх. — Руатайн невесело улыбнулся. — Впрочем, ты приехала сюда не затем, чтобы слушать мои размышления о семье.

— Чепуха, — сказала она. — Это и моя семья тоже. Крыло изменится, когда встретит истинную любовь.

— Не думаю.

— А что Бран? Ты почти не говоришь о нем.

— Я не смею, — пояснил Руатайн. — Он моя гордость, и я боюсь задеть чувства Крыла еще сильнее, если буду показывать это. Бран славный мальчик. Бесстрашный, но плутишка! Девчонки любят его, и, боюсь, он немало сердец разобьет.

— Как и ты в молодости?

— Нет. — Руатайн прислонился к огромному камню и устремил взгляд на сверкающую воду. — Я влюбился очень рано — в Мирию. Как и мой друг Вараконн. Она вышла замуж за него. Это был очень счастливый брак. Не думаю, что она оправилась от его смерти до конца. Как ни странно, я тоже. Самый близкий друг все-таки. Мне очень жаль, что Конн не знал его. Очень легко осуждать или презирать других. Я хороший воин и поэтому герой, храбрый человек. Однако храбрость не бывает без страха. Я никогда не боялся битвы; а Вараконн прямо трясся от ужаса — и все же был там, рядом со мной. Он победил свой страх. Для меня это самая настоящая храбрость. — Руатайн бросил взгляд на Таэ и рассмеялся. — Ну вот, что-то меня понесло. Солнце садится. Пора нам ехать домой.

Таэ наклонилась к нему и чмокнула в щеку.

— Хороший ты человек, Руатайн. Я рада, что ты теперь мой отец.

— Я тоже, — отозвался он.

Некоторое время они ехали молча. Холодало. Таэ достала плащ и накинула его на плечи.

Руатайн тоже мерз. Левая рука неприятно ныла, и он принялся сжимать и разжимать кулак. От мяса разболелся живот, а в груди стал расти комок. Он несколько раз резко вдохнул и выдохнул, и боль поутихла.

— Впереди какие-то люди, — сообщила Таэ, подъехав к нему.

Руатайн вгляделся в сумрак. Возле леса стояло четверо. Один держал в руках лук. Должно быть, охотники. Хотя вряд ли им повезет с добычей.

Солнце почти село. Они подъехали ближе к незнакомцам. В лучнике было что-то странно знакомое Руатайну, но зрение у него стало не то что прежде, и он не мбг различить черты лица. Когда их разделяло пятнадцать шагов, лучник положил стрелу на тетиву, и Руатайн узнал его. Это был юноша из паннонской деревни. Тот самый, который не согласился с тем, что вражда окончена.

Старый воин немедленно обнажил меч. Юноша выстрелил, но один из его товарищей толкнул его, и стрела пролетела мимо головы Руатайна. Он стал прилаживать вторую, когда над ним уже навис противник. Юноша поднял голову и увидел занесенный меч за секунду до того, как он обрушился ему на голову. Руатайн обернулся, однако остальные уже скрылись в лесу.

Он посмотрел на мертвое тело.

— Идиот! Какая бессмысленная смерть. Руатайн обернулся и застыл в ужасе.

Таэ лежала на земле рядом со своей лошадью. Он бросился к ней и опустился рядом. Лицо девушки было очень спокойным, ее можно было бы принять за спящую, если бы не стрела с черным оперением, торчащая из груди. Крови почти не было. Руатайн протянул дрожащую руку к ее шее, чтобы пощупать пульс. Ничего… Он посадил ее, прижал к груди и принялся разговаривать с ней, не веря, что его прекрасная спутница мертва. Жизнь молодой, полной любви женщины украл мстительный мальчишка, даже не знавший ее.

Такого ужаса Руатайн еще не испытывал. Он закрыл ей глаза, гладя ее мягкие темные волосы, снова и снова щупал пульс, хоть и знал, что сердце не бьется. Потом он издал громкий крик, подхваченный лесным эхом. Солнце село.

Конн подъехал к крепости, темной громадой выделявшейся на фоне луны. Внизу он заметил одинокую всадницу. На ней был плащ с капюшоном, но капюшон упал, и на ветру развевались черно-серебряные волосы. Конн пришпорил коня и окликнул ее. Сначала она как будто не услышала, а потом обернулась и натянула поводья.