В среднем поясе гор температура днем в июле поднималась до 20 °C в тени; ночи же всегда стояли прохладные. В альпийской области, конечно, было еще прохладнее, и по ночам, несмотря на июль, здесь иногда перепадали морозы до -2,5 °C на абсолютной высоте 11 700 футов. Росы в горах не падало вовсе,[270] даже в альпийской области. Грозы, вероятно, также здесь очень редки. Нами наблюдалась в течение июля только одна гроза, да и то небольшая.

Таким образом, летняя погода в Западном Нань-шане совершенно иная, нежели в восточной части тех же гор, лежащих к северу и северо-востоку от озера Куку-нора, в расстоянии всего 500–600 верст от Са-чжеу. Там, т. е. в Восточном Нань-шане, или как я его называл, в горах Гань-су,[271] летом постоянные дожди и затишья или ветры юго-восточные; часты также и жары, по крайней мере в июле. В Сачжеуском же Нань-шане, наоборот, преобладают ветры северо-западные, гроз почти не бывает, дожди редки и сухость воздуха очень велика.

Обусловливается подобный контраст тем, что Восточный Нань-шань находится еще под влиянием летнего юго-восточного китайского муссона, который осаждает здесь свою последнюю влагу и прекращается. На верховьях же Хуан-хэ, и отчасти на озере Куку-норе, сильные летние дожди, как то показали мои последние наблюдения, приносятся западными или, вернее, западо-юго-западными ветрами из Тибета. Это, по всему вероятию, юго-западный индийский муссон, приносящий свою влагу из-за Гималаев.[272] Но район его распространения не захватывает местностей к западу от Куку-нора. Таким образом, Западный Нань-шань, вероятно также и Алтын-таг, находятся вне области периодических дождей. Наоборот, они подвержены непосредственному влиянию близких пустынь Хамийской и Лобнорской. Там летом воздух ежедневно сильно нагревается; образуется восходящий ток, который, отливая к северу и югу, является в Сачжеуском Нань-шане в виде постоянного северо-западного ветра, а в верхнем поясе южного склона Тянь-шаня – в виде ветра южного и юго-западного.[273] Там и здесь, т. е. в Тянь-шане и Нань-шане, эти ветры одинаково сухи и одинаково невелики по силе своей напряженности.

Сравнение этих гор с их восточною окраиною. Если будем продолжать сравнение Восточного и Западного Нань-шаня, то найдем еще большую между ними разницу. В общем, Восточный Нань-шань весьма походит на соседние горы Западного Китая, тогда как Сачжеуский Нань-шань представляет, подобно Алтын-тагу, хребет центральноазиатской пустыни.

При одинаковом почти направлении с запада на восток, с небольшим притом уклонением к югу, Сачжеуский Нань-шань выше, нежели Нань-шань восточный, и поэтому гораздо обильнее вечными снегами. Притом здесь, как уже было говорено ранее, везде высокие пустынные долины, которых нет в Восточном Нань-шане.[274] Этот последний изобилует скалами, состоящими из гнейса, сланцев, известняков и фельзита; изредка встречается красный гранит. В Сачжеуском же Нань-шане скал очень мало; каменные породы в среднем и нижнем поясе гор замаскированы наносною галечною и лёссового почвами. В альпийской области хребта Гумбольдта исключительно преобладает крупнозернистый сиенитовый гранит, которого нет в Восточном Нань-шане.

Далее, в зависимости от резкого различия климата, возникает и огромная разница растительности тех и других гор. Восточный Нань-шань, в особенности на своих северных склонах, покрыт густыми лесами разнообразных деревьев и кустарников; альпийская его область изобилует рододендрами и превосходными лугами. В горах же сачжеуских нет ни одного дерева, всего с десяток видов большей частью уродливых кустарников, а среди трав мало разнообразия даже в альпийской области. В ней и в среднем поясе гор мы собрали в самую горячую пору летней жизни всего лишь 120 видов цветущих растений, тогда как в Восточном Нань-шане добыто нами около 450 растительных видов. Из них только весьма немногие общи обеим оконечностям Нань-шаня.

Велика также разница тех и других гор относительно фауны. Правда, млекопитающими не богат и Восточный Нань-шань, т. е. так называемые горы Гань-су, но зато леса их полны различных птиц, в особенности певчих. Всего нами найдено там 150 видов пернатых; тогда как в Сачжеуском Нань-шане число найденных нами птиц простирается только до 59 видов. Из них лишь 28 видов встречаются и в восточном Нань-шане. В речках этого последнего водится рыба, хотя и не в обилии; между тем, в речках Западного Нань-шаня, стремительно бегущих и иногда чрезвычайно грязных, рыбы нет вовсе.

Вообще, Нань-шань близ Са-чжеу и тот же Нань-шань к северу и северо-востоку от озера Куку-нора так различны по своему топографическому и отчасти минералогическому характеру, в особенности же по климату, флоре и фауне, как будто это горы двух совершенно различных систем, удаленных между собою на тысячи верст. С первого же шага в описываемый хребет со стороны Са-чжеу мы увидели, что сильно обманулись в своих ожиданиях. Взамен тенистых лесов, пахучих лужаек и светлых ручьев, густо обросших кустарниками; взамен неумолкаемого пения птиц, как то некогда было в горах Гань-су мы встретили в Сачжеуском Нань-шане дикие каменные россыпи, голые глинистые горы и серые безжизненные долины. Не на чем было отдохнуть глазу, нечего послушать для уха… Только однообразный шум горных потоков нарушал гробовую тишину здешних местностей, а из живых звуков изредка слышалось клокотанье каменных куропаток, карканье ворона или пискливый крик клушиц; в альпийской же области раздавался громкий голос уларов и свист сурков…

Отдых в горах. – Новый марал. – Перебираемся в альпийскую горную область. – Неудачные здесь охоты. – Посещение ледника. – Возвращение на прежнюю стоянку. – Переход за главный кряж Нань-шаня. – Описание его южного склона. – Новая поездка к ледникам. – Пропажа унтер-офицера Егорова; его поиски; неожиданная встреча. – Переход в равнину Сыртын. – Оригинальные подножья центральноазиатских гор

Отдых в горах. Забравшись в Нань-шань, мы расположили свой бивуак в прелестном ключевом оазисе, о котором было уже упомянуто в конце пятой главы. Место это, привольное во всех отношениях, окрещено было нами прозвищем «Ключ благодатный», чего и действительно вполне заслуживало. Устроились мы здесь даже с известным комфортом. Обе палатки, наша и казачья, были поставлены на зеленой лужайке; постельные войлоки, насквозь пропитанные соленою пылью пустыни, были тщательно выколочены; вьючный багаж уложен в порядке, а кухня, как притон всякой нечистоты, отведена несколько поодаль. На противоположном берегу тут же протекавшей речки Куку-усу в глинистом обрыве казаки вырыли печку и в ней пекли довольно сносные булки из муки, купленной в Са-чжеу. Ели мы сытно, спали вдоволь и спокойно в прохладе ночи; далеких экскурсий по окрестным горам вначале не предпринимали; словом, отлично отдыхали и запасались новыми силами.

Спустя несколько дней переводчик Абдул и двое казаков с семью верблюдами посланы были обратно в Са-чжеу забрать остальные запасы дзамбы, риса и пшеничной муки. Сразу мы не могли перетащить в горы всю эту кладь, имея ограниченное число верблюдов. Для нас же необходимо было запастись продовольствием, по крайней мере, на четыре месяца, т. е. на все время пребывания в Нань-шане и на весь путь через Северный Тибет.

Посланные возвратились через неделю и привезли все в исправности. Сачжеуские власти, уже знавшие о том, что мы прошли в Нань-шань, помирились с совершившимся фактом. Вместе с тем они объявили Абдулу что по распоряжению главнокомандующего Цзо-цзун-тана нам не велено давать проводников в Тибет, но предлагается или совсем возвратиться, или направиться в страну Далай-ламы через Са-чжеу и Синин, т. е. как раз тем путем, по которому выпровожен был незадолго перед нами граф Сечени с своими спутниками. Однако такая услуга для нас со стороны китайцев немного опоздала. Имея теперь под руками открытый путь в Цайдам, а в крайнем случае через верховье Дан-хэ на Куку-нор, с запасом продовольствия на четыре месяца и даже более, мы могли располагать собою помимо желаний Цзо-цзун-тана. Для нас важно только было, чтобы китайцы заранее не запретили давать нам провожатых в самом Цайдаме. Поэтому Абдул опять уверил китайских начальников, что через месяц мы вернемся из гор в Са-чжеу Для вящего же отвода глаз заказано было в одной из сачжеуских лавок приготовить к нашему возвращению на 5 лан дзамбы и деньги заплачены вперед.