Тогда, наверху башни, когда храмовник словно в бреду повторял имя усмиренной, Лина решила, что всему виной банальное плотское влечение – запретный плод сладок, связь мага и храмовника сама по себе запретна, а потому демон желания подбрасывал сладкие иллюзии, как поленья в огонь. Но когда храмовник отводит глаза и зажмуривается, как будто от сильной боли, Махариэль понимает, что здесь все гораздо проще и сложнее.