Солнечный свет и белая мебель для любого человека создают иллюзию чистоты и комфорта, призывая тело расслабиться, а разум ослабить бдительность. На меня все это психологическое дерьмо не действует. Я прекрасно знаю, что тарелка и кружка из дешевого материала, который гнется во все стороны, могут стать отличным оружием. Нам не дают вилки и ножи, но даже ложки, которая практически ничего не весит, достаточно, чтобы перерезать тебе глотку или оставить без глаза. Я лично украл отсюда уже, кажется, половину, и заточил их под оружие.

Сегодня на ужин тушеная капуста, кусок белого хлеба и чай земельного цвета, по вкусу напоминающий воду из лужи. Еда здесь дерьмовая, надеюсь нам хотя бы не плюют в тарелки, но другого выбора нет. Либо ты ешь это, либо умрешь от голода.

Я поддерживаю свою форму в лучшем виде — необходимость, потому что каждый второй только и мечтает перерезать твою глотку. Я научился не жевать пищу, а просто проглатывать ее, чтобы заполнить желудок и скорее покончить с этим. Любые передачки строго запрещены, но Педро иногда приносит нам еду из наших же ресторанов, которую мы съедаем за секунды.

Я проглотил очередной пресный комок и чувствовал, как он тяжелым грузом оседает в моем желудке. Мои мысли наконец-то собрались в единый план, который не включал в себя отрубленные головы. Я придвинулся ближе к Марко, который сидел слева от меня и тоже давился пластилиновой капустой.

— Нужно, чтобы они были внутри здания во время нападения наших, — прошептал я, не размыкая губ.

Он заправил за уши свои русые волосы, доходящие до подбородка, и еле заметно кивнул. Я снова смотрел в свою полупустую тарелку, прикидывая собственные варианты развития событий.

На выходе из столовой я поймал взгляд нашей Тени — низкого и щуплого парня, который является ушами и глазами. Он подмигнул мне и на языке жестов показал одно единственные слово: фото. Я два раза моргнул, обозначая свое понимание. В моей груди проснулось непонятное мне чувство, похожее на предвкушение. Я слегка тряхнул головой, избавляясь от него.

Я не привык испытывать волнующие эмоции, я забыл какого это. После убийства, за которое я и попал в тюрьму, что-то внутри меня отключилось. Иногда сквозь броню чувства все-таки пытаются пробиться, словно показывая мне, что я живой человек, но я упорно игнорирую их и заталкиваю обратно в самую бездну. Чувства и эмоции — слабость, а я хочу забыть это слово навсегда.

В камере Дон и Адриан осматривали карту нашего города, думая где лучше провести передачу оружия. Они отмечали многие места, сразу же помечая близлежащие пригороды и не исключали любые исходы событий. Если эта сделка сорвется, в Трэйси приедет Дон Итальянцев и будет настоящая война. Мы можем ее отстоять, но к ним скорее всего присоединится Нуэстра, что нам точно не нужно. Важно провести эту сделку, даже если мы потеряем своих людей.

Я сел на койку и поставил локти на колени, размышляя. Незаметно для себя я вновь стал кусать свои губы и щеки изнутри, высасывая кровь из ран. Солоноватый привкус успокаивал и освежал лучше холодной воды. Мой мозг будто бы смог перезарядиться от этого действия.

— Нам нужно позвонить в офис, чтобы задержать их внутри, — сказал я, вставая с койки и идя к двери, — будем нести всякую хрень и давить на них, пока наши будут устраивать сюрприз.

— Подожди, подожди, ты уверен, что сейчас нужно это делать? Мы же подставимся, — сказал Адриан, вскакивая и красноречиво ведя взглядом в сторону моей койки.

— А мы будем звонить не из аппаратной, — я подошел к двери и ударил по ней три раза с небольшими перерывами, — помните я рассказывал, что можно шифровать сеть? Так вот, мы с ними поиграем.

— Я чувствую запах крови, — сказал Адриан, прыгая на пятках и разминая шею.

— Даже не думай об этом, — я осадил его взглядом и голосом, — никаких угроз, никаких подсказок. Нам просто нужно позвонить в их офис, чтобы все эти шавки собрались около телефона и концентрировались на нас. Будем играться словами, чтобы занять их разум. Скорее всего их программисты будут пытаться расшифровать сигнал или пробить наши реальные голоса. В это время нужно успеть изгадить здание и заложить в их компьютеры наши заготовки, — я говорил все это и смотрел на спящего Дона. Ему абсолютно плевать, он надеется на мои мозги. Отличный лидер, ничего не скажешь. Я сжал челюсть и кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не убить его прямо сейчас.

Педро открыл дверь с вопросительным взглядом и я рассказал о том, что мне нужно.

Он отошел к своей столу, который стоит около лестницы, включил рацию и стал звать дежурных, чтобы узнать кто где находится.

— Сейчас идет пересменка, посты свободны. У вас будет максимум семь минут на разговор. Мне нужно будет успеть отвести его назад, — сказал он, отворяя дверь.

Мы кивнули и стали ждать, когда к нам приведут Лоренцо, нашего компьютерщика. Я дал сигнал Доминику, чтобы он сообщил солдатам на воле — через три минуты мы начинаем. Второго шанса не будет.

Джулари

2021 год,

Город Трэйси, штат Калифорния

— А что вы думаете про Армандо Фриаса?

— Плюшевый мишка, он точно на вторых ролях, — лениво ответил Кристиан Сэму, не поднимая взгляд от своего компьютера.

С самого утра мы вернулись к чтению личных дел заключенных. Мы смотрим на каждую фотографию по несколько минут и стараемся сортировать их по званиям. На кнопочной доске в моем кабинете теперь красуется иерархия мафии и несколько пар злых, уставших глаз наблюдают за нами.

— А мне кажется, что Фриас точно занимает свое место под солнцем, — ответила я, задумчиво глядя на фото седого и морщинистого мужчины. — Сидит уже давно. В прошлом убил своих приемных родителей вместе с их детьми, то есть злости у него хватает. Видимо там с ним плохо обращались и он решил уничтожить их всех. Что ему мешает создать свою империю, в которой он будет неуязвим? Ведь так его никто не сможет обидеть и он спокойно сможет наращивать авторитет, залечивая свои детские травмы.

— Кларк, тебя опять несет не туда, — на распев произнес Кристиан, становясь рядом со мной напротив доски, — посмотри на его лицо. Оно обычное. Даже уставшее. Самое главное — глаза! — он подошел ближе к фото и обвел пальцем темно-карие зрачки, — в них грусть, пустота и тоска. Может у нему во снах каждую ночь приходят все убитые и терзают его грешную душу…

— Твой сарказм вообще не уместен, но я рада, что сегодня ты проснулся с хорошим настроением.

Я закатила глаза, выходя в центр кабинета, положив руки в карманы штанов. Я немного покрутилась на каблуках, думая как бы понятнее и проще донести до них знания из Академии.

— Вы уже большие мальчики и пора с вами серьезно поговорить, — начала я, останавливаясь. — Это первая ошибка, которая уводит следствие все дальше от разгадки. Нельзя думать, что преступники — демоны во плоти со злыми глазами и рогами, — я развернулась к ним лицом и увидела внимательный взгляд Сэма, даже Кристиан меня слушал, кажется, с интересом. — Убивают, насилуют, разрушают точно такие же люди, как и мы. Маньяки могут ходить мимо нас на улице, они могут сидеть за соседними столиками в кафе и их невозможно отличить от обычных людей. Даже психопаты учатся подделывать типичные эмоции здоровых людей. На улицах они все надевают на себя маски и снимают их только тогда, когда остаются наедине со своими демонами. Поэтому взгляд Фриаса, его морщины и носогубные складки совсем не аргумент. Я думаю, что он Капо.

— По твоей логике он может быть и Доном.

— Конечно может, но сейчас туда его мы не припишем, потому что мы зациклимся на этом и другие теории не приживутся в наших головах. Место Дона пока свободно. Будем надеяться, что Николас сможет узнать имя, ну, или хотя бы позывной.

Я повесила фото Армандо рядом с Адрианом под табличку «Капо» и рядом прикрепила красную кнопку — наше условное обозначение сомнений.

— Мисс Кларк, разрешите? — в дверях показалось морщинистое лицо Стэна, который не решался зайти внутрь. Я кивнула ему, молчаливо прося продолжать. — Вам тут цветочки прислали… просили отдать лично в руки.