Японские военные источники продолжали считать 03.29 временем уничтожения самолета. Готода был членом прави­тельства, и его упоминание о 03.38 было первым отражени­ем желания правительства уладить противоречия с амери­канской версией.

Во время встречи высших правительственных офици­альных лиц, состоявшейся в пятницу утром, министр ино­странных дел Шинтаро Абе заключил, что, по его мнению, самолет был сбит в 03.38.

Госсекретарь США Джордж Шульц объявил во вторник, что южнокорейский «Боинг-747» был уничтожен ракетой, выпущенной МиГ-23. Американские разведывательные ис­точники, тем не менее, впоследствии утверждали, что ра­кета была выпущена Су-15.

Уничтожение самолета наблюдалось в Японии. Основыва­ясь на наблюдениях, сделанных японскими воздушными силами самообороны(JASDF)в Вакканае, можно заключить, что ко­рейский самолет был сбит ракетой «воздух-воздух», выпущен­ной советским перехватчиком МиГ-23. Это заключение осно­вывается на радарных отметках корейского авиалайнера и советских перехватчиков, так же как и на анализе радиопе­реговоров между советским самолетами и наземными стан­циями наведения, которые были перехвачены разведкойJASDF. «Американская версия событий полностью отличается от на­ших данных», — прокомментировал на пресс-конференции гене­рал Хайяши, глава департамента Воздушной обороныJASDF. «Между их заявлением и нашими наблюдениями существует различие в девять минут. Американцы также полагают, что советский перехватчик был Су-15, в то время как наши дан­ные указывают на то, что этот самолет был МиГ-23».

Генерал Хайяши сказал также, что данные радарных ус­тановокJASDFуказывают на исчезновение отметки само­лета с экранов в 03.29, в то время как госсекретарь Джордж Шульц заявил, что самолет исчез в 03.38, девятью минута­ми позже».

Несмотря на движение членов кабинета в сторону аме­риканской позиции, генерал Хайяши настаивал на справед­ливости японской версии событий, в особенности в вопро­се о Су-15 и времени исчезновения лайнера.

Телевизионная станцияNHKцитируя источники из японского правительства, объявила: перехваченные радио­переговоры указывают на то, что самолет был сбит после преследования тремя советскими перехватчиками МиГ-23. Эта информация противоречит более раннему американ­скому заявлению, согласно которому корейский самолет был сбит Су-15.

Хотя спорный пункт кажется незначительным, диспут сам по себе отражает серьезные разногласия между Соеди­ненными Штатами и Японией, касающиеся этого случая, при­рода которых не выходила на свет в течение нескольких лет.

Согласно информации НАТО, Су-15 был вооружен дву­мя ракетами, но не имел пушек. В результате он не мог де­лать никаких предупреждающих выстрелов, чтобы привлечь внимание пилотов.

3 сентября в выпуске новостей ТАСС из Москвы гово­рилось, что самолет-нарушитель исчез с радаров ПВО и по­кинул воздушное пространство над Сахалином через де­сять минут после того, как советский истребитель произвел предупредительные выстрелы. Американское правительст­во первоначально отрицало, что какое-либо предупрежде­ние вообще имело место. Изменение типа перехватчика мог­ло быть сделано для того, чтобы добавить убедительности американской точке зрения. Тем не менее, 11 сентября аме­риканское правительство пошло в этом пункте на попят­ный, прежде всего потому, что слова пилота о его стрель­бе из пушки можно было ясно услышать на пленке, кото­рая была передана в ООН 7 сентября.

Но ничто не помогало сгладить противоречия меж­ду сообщениями японской и американской прессы. Япон­ские военные держались своего первоначального заявления об открытии огня по самолету-нарушителю в 03.29. Те, кто говорил, что истинное время атаки 03.38, были высокопо­ставленными политическими лидерами. Тем не менее были предприняты усилия примирить эти две цифры. Министр иностранных дел Абе не говорил о самолете как о «исчез­нувшем с экранов радаров», но утверждал что «самолет был сбит в 03.38». Придерживаясь, на первый взгляд, американ­ской версии истории, Абе сохранял определенную дистан­цию, указывая на 03.38 как на время атаки (а не 03.26.20). Он, возможно, также пытался смягчить конфликт между министерством и военными. 03.38, которое он называл вре­менем уничтожения самолета, было, на самом деле момен­том, когда истребитель В на карте JDA сбил другого нару­шителя, возможно, у восточного побережья Сахалина.

Член Комитета начальников штабов воздушных сил са­мообороны заявил, что самолет, который предположитель­но являлся советским истребителем и летел со скоростью 450 узлов, появился на экранах радаров в 03.20, преследуя са­молет, пересекающий Сахалин с востока на запад. Два само­лета сблизились в 03.25 на высоте 24000 футов и след того самолета, который мог бы быть корейским лайнером, исчез с экранов в 03.29. Преследующий самолет появился на экра­не в тот момент, когда делал разворот с набором высоты. Полагают, что 747-й взорвался в воздухе.

Военные продолжали придерживаться 03.29 и вновь поддержали японскую версию катастрофы. Тем не менее другие источники упоминали об атаке, произошедшей в 03.38, и исчезновении самолета с экранов в 03.39.

Согласно высокопоставленному официальному лицу в Министерстве иностранных дел, навигационные огни ко­рейского лайнера в момент атаки были включены. Он до­бавил, что Объединенные Нации были информированы об этом факте. Чиновник также указал на следующую хроно­логию событий, наблюдаемыхJASDF.

1 сентября, 03.20. Корейский авиалайнер проинформиро­вал наземный контроль в Нарита, что проходит навигаци­онный пунктNOKKA.Поскольку точка, в которой корей­ский лайнер наблюдался радаром, не соответствовала пози­ции, сообщенной самолетом, контроль в Нарита попросил корейский лайнер подтвердить свою позицию. Корейский са­молет не ответил на запрос.

03.25. Один из трех советских истребителей МиГ-23 проинформировал Сахалинский центр ПВО, что поддержи­вает визуальный контакт и находится в 2 км позади само­лета-нарушителя. Самолет затем проинформировал назем­ный контроль о наборе высоты, с тем чтобы следовать за нарушителем выше и сзади. Он также сообщил, что навига­ционные огни самолета мигают. Согласно наблюдениям ра­дара в это время (03.25), в тот момент, когда навигацион­ные огни самолета мигали, корейский авиалайнер находил­ся над международными водами и еще не входил в воздушное пространство Сахалина. Корейский самолет затем начал двигаться зигзагом. Сахалинский центр ПВО не прореагиро­вал на сообщение о мигающих огнях и приказал перехватчи­ку приготовить свои ракеты и открыть огонь.

В 03.38 советский истребитель МиГ-23 радировал с опо­зданием: «Я выпустил ракеты в 03.29». Хотя пилот МиГ-23 сказал, что выпустил ракеты в 03.29, данные радара пока­зывают, что это событие имело место в 03.38.

В 03.39 отметка корейского самолета исчезла с экра­нов радаров.

Комментируя все эти наблюдения, японское правитель­ство заявило, что, как они показывают, советский истре­битель МиГ-23 не следовал обычным процедурам перехвата. Экипаж лайнера с помощью мерцающих навигационных ог­ней ясно просигнализировал о своем намерении следовать за советским истребителем.

Намерения Министерства иностранных дел заключались в том, чтобы (а) создать впечатление, что в действительности нет никакого противоречия между японской и американской версиями предполагаемого уничтожения KAL 007, (б) при­нять в расчет некоторые факты, упомянутые военными, и (в) обвинить советских пилотов в том, что те не следовали стандартным процедурам перехвата. Заявление содержало одну ошибку (в 03.20 KAL 007 сказал диспетчерам в Нари­та, что поднимается выше 33 ООО футов), одно новое заяв­ление (доклад пилота МиГ-23 в 03.38, что он выпустил ра­кеты в 03.29), и детали трех разных перехватов самолетов, не являющихся корейским лайнером. Слова о нарушителе, идущем ломаным курсом во время вторжения в воздушное пространство Сахалина, еще прозвучат годы спустя в заяв­лении советского пилота.