Мисс Майнз, пораженная до глубины души, молча воззрилась на детектива и взволнованно выдохнула:

— Думаешь, сможешь уговорить на это руководство «Кайт Интерстеллар», Вэлан?

— Уверен, что смогу, — ответил Дэсинджер, — поскольку я не только оперативный сотрудник агентства, но еще и его владелец. Это должно без проблем покрыть расходы на приобретение флота Виллата, да еще пара миллионов кредитов останется на безбедную старость. Сомневаюсь, что мы что-нибудь поймем в устройстве генераторов Ховига…

Мисс Майнз стало неспокойно.

— Ты взял эти дьявольские штуки на борт?

— Увы и ах, — засмеялся Вэлан Дэсинджер. — Но исключительно в разобранном состоянии. Во-первых, не хочу, чтобы флотская шайка загребла их в свои руки. Так что мы с тобой можем потерять их где-нибудь в космосе или взять с собой в Федерацию, чтобы в них покопались ученые. Обсудим это по дороге. А теперь хочу задать тебе интимный вопрос, ну как ты, готова?

Девушка рефлекторно поправила волосы:

— Валяй, Вэлан!

— Чувствуешь ли ты себя достаточно дерзкой, чтобы взглянуть на то, что обошлось приблизительно в полторы сотни человеческих жизней, прежде чем оно окажется на рынках Ядра?

Это было не совсем то, что она ожидала услышать от детектива, тем не менее перспектива открывалась самая блестящая.

— Более дерзкой и представить себя не могу! — в глазах Домарт загорелись многообещающие алчные огоньки. — Давай, Вэлан, не тяни, покажи мне гиацинты прямо сейчас…

Дэсинджер повернулся к стене, у которой стоял маленький стальной чемоданчик.

Неожиданно за спиной у него вскрикнули. Он резко развернулся, лицо девушки было белее мела.

— В чем дело?

Широко распахнутыми глазами она смотрела куда-то в сторону приборной панели, зажав тыльной стороной ладони рот.

— Там… дрянь!

— Дрянь?

— Противная… желтая… мокрая… уф! Она нырнула за панель, Вэлан! И там прячется!

— О! — выдохнул Дэсинджер, расслабляясь и обозначая на губах улыбку. — Все в порядке. Ради звезд, не беспокойся об этой дряни.

— Не беспокоиться… Ты что, совсем спятил?

— Ничего подобного. После душераздирающего крика я было решил, что ты спятила, но все объясняется очень просто. Действие квила закончилось, и наступил период ломки. Но не физической, а психологической. Стало быть, у тебя начались глюки, как это обычно бывает у меня. Следующие восемь-девять часов тебе будут чудиться время от времени странные вещи. Ну и что? Они ведь не реальные.

— Ладно, пусть они не реальные, но когда околачиваются рядом, то кажутся вполне реальными, — заявила Домарт. — Видеть их не желаю!

Она задержала дыхание и вновь поднесла руку ко рту.

— Вэлан, миленький, ну, пожалуйста, нет ли у тебя чего-нибудь, чтобы я опять заснула и спала до тех пор, пока ломка не закончится?

Дэсинджер задумался:

— Думаю, что подойдет один из гипноаэрозолей Эгевайна. Я достаточно изучил методы этого эскулапа, чтобы отправить тебя в страну грез еще часиков на десять. — Он зловеще улыбнулся: — Но ты, конечно, должна понимать, что тем самым всецело оказываешься в моей власти.

Домарт на миг прищурилась, окинула мужественного детектива оценивающим взглядом и кокетливо улыбнулась:

— Пожалуй, я рискну.

Джеймсу Генри Шмицу было известно важнейшее правило, как писать о фантастических приключениях: не утомляй читателя неуместным второстепенным материалом, развивай сюжет! Так что Шмиц редко углублялся в детали или сообщал нам какие-либо факты, связанные с Ядром Звездного Скопления (В конце концов, вспомните, когда в обычном разговоре вы затрагивали последний раз те или иные географические подробности?) Отчасти удовольствие читать Шмица состоит в том, чтобы складывать вместе оброненные кусочки мозаики тут и там, поскольку Ядро — это удивительное место.

И все же, незнакомым со Шмицем читателям обзорная экскурсия по Ядру, что это такое и откуда взялось, может оказаться полезной.

В будущем Шмица человечество оставляет старушку-Землю медленно, но неуклонно. Приблизительно за первую тысячу лет межзвездных путешествий был основан только ряд отдельных колоний, которые он называет «Старыми Землями». Землеподобные планеты были редки и обнаружить их было трудно. В «Симбиотах» («The Symbiotes») мы узнаем, что «Обитатели Старых Земель начали проект генетической миниатюризации для того, чтобы как-то скомпенсировать нарастающую с каждым поколением диспропорцию между количеством населения и пригодных для колонизации миров».

Ко времени действия «Налакийской крови» («Blood of Nalakia») человечество обнаружило плотное скопление землеподобных миров, известное как системы Ядра Звездного Скопления. Там и было сформировано большинство колоний. Ядро (в противовес Федерации, как политическому образованию) — это звездное скопление, скорее всего крупное и с довольно отчетливыми границами.

Но «Налакийская кровь» — единственная история о Ядре Звездного Скопления, где одновременно упоминаются и Земля, и оно само. После этого в истории человечества огромный провал, известный как «Военные Столетия».

Хотя Шмиц не написал ни одного рассказа об этих столетьях, у него, по-видимому, имелись весьма конкретные представления о том, что тогда происходило. «Люди сражались друг с другом всюду [в Ядре] на протяжении многих звездных эпох с непреходящей яростью, редко наблюдавшейся у других существ». В одном из рассказов он даже упоминает причину войн: психологический контроль над планетарным населением. Есть намеки, что погибали целые планеты. Одной из них могла оказаться и наша Земля.

Жители Ядра помнят о Земле, или, по крайней мере, о ее историческом значении, но контакта с ней нет. Есть упоминания о таких видах, как обезьяны, выдры, лошади и секвойи, что были «законсервированы в Жизненных Банках на Маккадоне», но нет ни одного конкретного упоминания, для чего именно они были законсервированы.

По окончании этой длившейся веками ужасной войны и была основана Федерация Ядра Звездного Скопления.

Федерация велика. В «Наследии» («Legacy») мы узнаем, что в нее входит тысяча двести пятьдесят восемь миров (включая двести четырнадцать запрещенных планет) с общей численностью населения свыше шестисот миллиардов. Это дает Шмицу необходимое пространство для создания любых непохожих культур и приключений. А если этого недостаточно, то есть миры и за пределами Ядра Звездного Скопления: Преколониальные планеты, территории Независимых Флотов, владения разнообразных нечеловеческих разумных существ.

Хотя общий размер Ядра упоминается несколько раз, Шмиц ни разу не сообщает нам его точных габаритов. Вместо этого нам дается относительная мера, как долго занимает путешествие от одной планеты до другой. Некоторые миры разделены всего часами подпространственного перелета федерального лайнера. Пограничные миры гораздо дальше. Мэнон в двух неделях от Ядра, а Нэнди Клайн — в трех.

Для всех этих событий мы также не имеем хронологии. В отличие от большинства писателей-фантастов, сочинивших огромное количество историй, происходящих в одной Вселенной будущего, Шмиц располагал свои рассказы скорее «горизонтально», чем хронологически. Большинство рассказов, включая все относящиеся к Тэлзи Амбердон и Триггер Арджи, происходят в короткий промежуток времени, не более трех лет. Нам скорее представлен продольный срез жизни Ядра, чем последовательная серия приключений, происходящих одно за другим.

Почти все истории о Ядре разворачиваются через двести лет после основания Федерации. Но есть лишь две подсказки, насколько далеко это от нашего настоящего. Одна кроется в утверждении Триггер, что Старые Земли были исследованы «тысячу сто лет назад». Другая в том, что на потрепанной суперобложке редкого сборника «Прекрасный повод поорать от ужаса, и другие истории Ядра Звездного Скопления» («А Nice Day for Screaming, And Others Tales of the Hub») значится дата 3500 н. э. Но мы не знаем, поставил ли эту дату сам Шмиц или же издатель.