— Прекрасно! Замечательно! — повторял он и тоже расхохотался.

— Пошли ко мне, выпьем чего-нибудь, — предложил наконец Джефферс. — Думаю, мне надо хорошенько выпить!

— Неплохая идея, — согласился Младший. — Только я угощаю.

— Идешь, Марв? — спросил Джефферс.

— Следом за вами. — Хебер взглянул на правительственного чиновника, хранившего многозначительное молчание. — Не желаете присоединиться?

Тейес резко кивнул, плотно захлопнул кейс.

— Нет, спасибо. Я должен немедленно вернуться в столицу.

Он встал и быстро нырнул в темноту.

Троица направилась к заведению. Шагая между тощим Хебером и огромным, как гора, Джефферсом, Финч-младший чувствовал себя заново родившимся. Возможно, впервые за всю свою взрослую жизнь чувствовал себя настоящим Финчем.

— Ах! Это вы. Я ждал вашего звонка. Знал, что понадоблюсь.

— Не имеет значения. Можете… уладить проблему, о которой упоминали в моем кабинете? Без всяких… свидетельств?

— Да.

— Нынче ночью.

— Где?

— Разумеется, в Данцере.

— Да, это можно устроить. Но сначала обсудим вопрос о компенсации моих трудов.

— Нет вопроса. Если сумеете подобающим образом поправить дело, получите примерное вознаграждение.

— Очень хорошо. Отправляюсь немедленно. Впрочем, еще одно, в чем я должен быть абсолютно уверен: речь идет о Финче-младшем, не так ли?

— Я думал, это очевидно. Скажите, как вы собираетесь действовать?

— Завтра утром узнаете.

Истек не один час, не одна кварта местного спиртного, когда вечеринка неожиданно была прервана — парадная дверь универмага открылась. В зал вошел невысокий мужчина с болезненным желтоватым лицом и оглядел троих пирующих.

— У нас своя компания! — рявкнул Джефферс. — Магазин закрыт. Приходите завтра.

— Очень хорошо, — сказал человечек со слабой улыбкой.

Младший заметил, что взгляд незнакомца как бы задержался на нем на секунду, отчего он передернулся. Почти бесчувственное состояние не позволяло понять, в чем дело, просто в темных глазах

мужчины было что-то очень холодное, очень неприятное. Впрочем, некстати явившийся посетитель ушел, не сказав больше ни слова, и Младший вернулся к выпивке.

А через час вымолвил, с трудом встав на ноги:

— Джентльмены, с меня довольно.

— Сядь! — приказал Джефферс. — Осталось еще, хоть залейся.

Младший с искренней теплотой посмотрел на него. За все время противостояния он так и не сумел почувствовать настоящую неприязнь к Джефферсу. Здоровяк по натуре, открытый и честный… Всего только с одним недостатком.

— Нет, Билл. Вернусь в контору, спать лягу. Напился с непривычки по-настоящему. Завтра увидимся с вами обоими:

Хебер с Джефферсом помахали ему на прощание и вновь взялись за стаканы.

На следующее утро на рассвете к заведению Джефферса подкатил некий фермер, направился к двери, что-то заметил в тени в переулке рядом с магазином, пошел посмотреть. В пыли лежал Финч-младший с воткнутым прямо в сердце церемониальным кинжалом ванеков.

К концу дня вся планета знала о случившемся. Хебера в его офисе осаждала армия репортеров. В маленьком кабинетике было жарко, душно, у него кружилась голова, хотелось одного — чтобы все убрались. За несколько недель знакомства он сильно привязался к парню, а теперь он мертв.

— Только что получено медицинское заключение, — проговорил дрожащим голосом градоначальник, и в шумном офисе вдруг настала тишина, — которое полностью снимает подозрения с человека, которого вы все преждевременно заподозрили. — Он помолчал и заявил с подчеркнутой многозначительностью: — Время смерти точно установлено, и я лично могу подтвердить алиби мистера Джефферса на этот момент. Ясно?

В ответ послышалось бормотание: присутствующие осторожно признали факт.

— Теперь насчет кинжала. Разумеется, подозревать ванеков никак невозможно. Хотя на оружии нет ни человеческих отпечатков пальцев, ни кожных клеток, это легко устроить, надев тонкие перчатки. Даже если бы ванеки в принципе были способны на такой поступок, то из всех обитателей Джебинозы в последнюю очередь причинили бы вред Финчу-младшему. Поэтому надо искать убийцу среди землян. Мне кажется…

Толпа репортеров расступилась, пропуская проталкивавшегося сквозь нее молодого ванека. Хебер узнал Рмрла.

— Мы пришли за кинжалом, бендрет.

— Извини, дружище, пока он останется у меня. Понимаешь, вещественное доказательство…

Рмрл помолчал, а потом заявил:

— Мы и за телом тоже пришли. Оно должно упокоиться рядом с нашими предками.

— Пожалуй, это можно устроить, когда останки вернут из столицы. Больше никто на планете на него не претендует, а откуда Финч-младший прибыл — никому не известно. — Ванек собрался уходить, и Хебер поспешил задать следующий вопрос: — Не догадываешься, кто украл кинжал, Рмрл?

— Украл? Никто его не крал.

— Как же он попал в руки убийцы?

Лицо ванека перекосилось в гримасе, которую можно было признать только горестной.

— Мы его убили, бендрет.

— Ни за что не поверю! — охнул Хебер.

В конторке возник истинный пандемониум.

— Это правда.

— Зачем вы это сделали?

— Так написано на Большом Колесе, — выпалил Рмрл и метнулся прочь.

Хеберу далеко не сразу удалось восстановить порядок в офисе, а когда все, наконец, немного утихли, он заявил:

— Ни на миг не поверю, чтобы ванеки воткнули кинжал в сердце Финча-младшего! Они его любили. Нет, это дело рук землянина, который каким-то образом заставил их взять вину на себя. — Он вышел из-за письменного стола вдруг постаревшим и очень усталым. — А теперь все, пожалуйста, уходите отсюда. С меня на сегодня достаточно.

Репортеры медленно потянулись к дверям, гадая, куда идти дальше. Один чуть отстал, оказавшись в дверях наедине с Хебером.

— Я думал, ванеки никогда не лгут, — шепнул он.

Лицо Хебера выражало страдание, смешанное с недоумением и страхом.

— И вы не ошиблись, — сказал он, захлопнув дверь.

На следующий день ванеки похоронили Младшего со всеми ритуалами и почестями. Прежде такой церемонии удостаивались только мудрейшие, наиболее почитаемые представители их собственной расы.

Марвин Хебер с целой кучей столичных оперативников провели тщательное расследование, не обнаружив никаких свидетельств, которые могли бы привести их к убийце.

Как часто бывает, многие оплакивали и восхваляли Финча-младшего, а понимали лишь несколько человек. К его духу трогательно, умело и безжалостно взывали те, кто старался набрать достаточно голосов для принятия Закона о равноправии ванеков — законодательного акта, который труды Младшего сделали абсолютно ненужным.

Перелет на Дил уложился в два прыжка и в шесть стандартных дней. Собственно, физически не слишком тяжело, а эмоционально весьма утомительно. Единственный компаньон — старик Пит, к которому Джо никак не могла проникнуться теплыми чувствами. Она всеми силами старалась отделаться от поездки, надеялась даже, что Хаас откажется их принять. Не повезло — тот с радостью согласился на встречу.

Впрочем, на борту корабля возникла возможность изучить своего старого неприятеля, казавшегося еще загадочней прежнего. Он ведет ее к какой-то цели. Притворяясь, будто предоставляет ей дергать за ниточки, на самом деле лично руководит представлением. Но какова конечная цель?

И какова его ставка во всем этом деле? Он ушел из компании, может быть, доживает последние годы. Зачем же летит сейчас среди звезд вместе с ней?

Фрагменты не складываются в осмысленную картину. Старик Пит всегда все делает исключительно для ее пользы. Почему же она не способна ему доверять? Почему постоянно подозревает, что он что-то скрывает? А это действительно так. Несмотря на бесконечные заверения в обратном, абсолютно точно что-то прячет.