— Это вторжение, — решил Гаэлен.

— Но зачем? Зачем они пришли в наши горы?

— Не знаю. Вряд ли им требуется какая-то причина, чтобы идти убивать. Ты отдохни пока.

— Спасибо за накидку. — Она чмокнула его в щеку.

— Лучше я ничего придумать не мог. — Гаэлен вытащил из мешка одеяло. — На, закутайся. Ночью будет прохладно, а огонь зажигать нельзя.

— Гаэлен!

— Что?

— Спасибо, что спас меня.

— Скажешь спасибо, когда придем в безопасное место. Если оно еще есть.

Гаэлен, растворившись во мраке, снова ушел в дозор. Рендер лег рядом с Дивой, и она прижалась к его теплому боку.

Задремавший Гаэлен проснулся в своем укрытии перед рассветом. На тропе по-прежнему никого не было. Он вышел из-за кустов и замер. В десяти шагах от того места, где он спал, отпечаталась чья-то подметка.

След был свежий. Вскоре Гаэлен нашел еще два отпечатка, рядом. Двое человек прошли мимо него вперед.

Он вернулся в лощину, разбудил Диву, скатал одеяло, натянул лук. Рендер ушел поохотиться.

— Плохо дело, — сказал Гаэлен.

— Они нас опережают?

— Только двое. Разведчики. Я проглядел их ночью.

— Дай мне лук. Я неплохо стреляю, а ты держи наготове нож.

Он не колеблясь протянул ей оружие. Все горянки учились стрелять из лука, и Дива числилась среди лучших.

Они медленно пробирались на северо-восток. Скоро лес кончился. Поросший дроком склон впереди тянулся шагов на четыреста.

— Тут можно спрятать целое войско, — прошептала Дива.

— Знаю, только деваться нам некуда. Их главная сила осталась сзади. Может, они для того и послали разведчиков, чтобы нам перерезать дорогу. Если будем ждать здесь, они нас догонят. Надо идти вперед.

— Иди первым. Я подам тебе сигнал, если что-то замечу.

— Ладно. Но если не будешь уверена, что попадешь, не стреляй.

Дива молча кивнула, сдержав сердитый ответ. Уж не думает ли он, что она станет стрелять по теням? Гаэлен, весь подобравшись, двинулся по открытому склону. Она обводила глазами дрок, стараясь не смотреть в одну точку. Отец учил ее пользоваться боковым зрением.

Вот справа шевельнулся куст, а следом послышался легкий шум сзади. Кто-то упал на лесной тропе, шагах в ста от Дивы, и остальные над ним смеялись. Она еще не видела их, но они должны вот-вот показаться. Ловушка! Борясь с паникой, Дива наставила стрелу. Гаэлен уже спустился со склона и оглянулся. Она, подняв руки, показала направо, налево и ткнула большим пальцем через плечо.

Гаэлен с ножом в руке нырнул вправо. Застигнутый врасплох аэнир выскочил из укрытия с натянутым луком.

Дива отвела тетиву к щеке. Медленно выдохнула, успокоилась, прицелилась в лучника. Когда он выстрелил, Гаэлен кувыркнулся, и стрела пролетела над его головой. Дива пустила свою и попала аэниру в грудь. Тот выронил лук, упал на колени, повалился плашмя.

Второй разведчик, здоровенный, с заплетенной желтой бородой, отшвырнул лук и бросился на Гаэлена с ножом. Он метил в живот, но юноша отклонился влево, и клинок скользнул ему по ребрам. Гаэлен врезался в аэнира плечом, сшиб с ног, долбанул лбом по носу. Придавил правую руку врага и перерезал горло. Кровь аэнира окатила его. Гаэлен укрыл труп в густом дроке и побежал, чтобы спрятать другой. Дива уже была там и пыталась оттащить мертвеца с глаз долой. Они сделали это вместе и сами присели в траве над мертвым врагом.

Гаэлен обнял Диву за плечи, привлек к себе. Аэниры уже выходили из леса.

— Если они сыщут второго, нам конец. — Он отдавал себе отчет, что убьет девушку, но не позволит врагам взять ее.

Аэниры шли осторожно, с луками и стрелами наготове, зорко оглядывая дрок. Гаэлен сделал глубокий вдох, чтобы унять расходившееся сердце, закрыл глаза. Дива прижималась к нему, и он чувствовал запах ее волос.

Аэниры, держа путь на восток, вступили в заросли дрока. Двое прошли в десяти шагах от места, где притаились Гаэлен с Дивой. Они шутили и переговаривались, уверенные, что опасности больше нет.

Скоро их голоса затихли вдали. Гаэлен по-прежнему не шевелился, хотя все тело у него затекло. Он убедился, что отсиживаться в укрытии труднее, чем драться — такое сидение отнимает у человека все мужество.

— Все, отпусти меня, — попросила шепотом Дива.

Он кивнул, но не отпустил. Видя страх, одолевший юношу, она погладила его по щеке.

— Помоги мне снять колет с этой скотины.

Гаэлен, глуповато улыбаясь, вытащил стрелу из груди мертвеца и помог ей. Дива надела кожаный колет поверх своего балахона. Он оказался ей велик, и Гаэлен подрезал плечи ножом.

— Ну что, хороша я? — спросила она.

— Красавица.

— Если это, по-твоему, красиво, то на танцах у Ворла ты должен был лишиться рассудка.

— Я и лишился.

Хихикнув, она надела пояс с ножом убитого аэнира.

— Ты был такой несчастный. Я очень жалела тебя из-за больной ноги.

— Я сам себя очень жалел.

— Что ты думаешь делать теперь? Зачем мы идем на север?

— Если посчастливится, мы найдем там весь клан.

— С какой это стати?

— Я думаю, что мы вступили в войну. Что аэниры заняли наши долины. На этот случай у Касваллона был план.

— Касваллон не лорд-ловчий, — рассердилась Дива.

— А жаль, — ответил на это Гаэлен.

В траве раздался шорох, и они вздрогнули, но это прибежал Рендер. Гаэлен погладил его, и ссора погасла, не успев разгореться.

— Извини, — сказал юноша, — я не хотел.

— Хотел, хотел. Не будем больше об этом — у нас впереди долгий путь.

Драда, взяв Хестен, прибыл в фарленские долины на второй день вторжения. Все минувшие сутки его люди прочесывали горы, вылавливая жителей побежденного клана. Мужчин и женщин постарше убивали, молодых девушек оставляли в живых. Так было убито больше тысячи горцев.

Оставив треть своего войска для подавления уцелевших Хестенов, Драда отправился на встречу с отцом. От Онгиста после известия о бегстве Маггрига в горы ничего больше не было.

С двадцатью людьми Драда выехал на склон над первой долиной. Дома горцев аэниры либо пожгли, либо заняли. Поле усеивали палатки. Драда был огорчен неполным успехом вторжения. Хестен пал, но Паллиды и Фарлены все еще разгуливали на воле.

Барса со своими Лесными Волками оттеснит их на северо-запад. Драда полагался на это, но не разделял отцовского презрения к боевым качествам горцев и весть о смерти Камбила выслушал с сожалением.

Не то чтобы этот человек был ему по душе — просто Камбил легче поддавался разгадке. Драде было бы намного спокойнее, если бы лордом ушедших Фарленов оставался Камбил. Не надо быть пророком, чтобы узнать имя их теперешнего вождя.

Касваллон!

Гадюка под пятой аэниров.

Пришпорив коня, Драда спустился в долину мимо лугов, где мирно паслись коровы и овцы. Брат Тостиг вышел встречать его к пирамиде из камней, под которой упокоились павшие в бою за долину — и свои, и чужие.

— Здорово, брат, — сказал Тостиг. Драда, спешившись, отдал поводья кому-то из всадников. — Говорил я тебе, что эта война будет недолгим, веселым делом.

— Война еще не окончена, — ровным голосом произнес Драда.

— Да какие они бойцы, козлы эти горные, — плюнул Тостиг. — Позабавимся с ними пару недель, и все тут.

— Увидим, — ответил Драда и пошел в дом Камбила.

Асбидаг сидел в кожаном кресле у очага и пил из серебряного кубка. Рядом стоял кувшин с медом, лежал недоеденный хлеб. Драда придвинул себе стул, снял плащ. Отец уже порядком набрался: мед тек по его рыжей бороде, в которой застряли хлебные крошки. Обратив на Драду налитые кровью глаза, он рыгнул и осведомился:

— Ну что?

— С Хестеном покончено.

Асбидаг засмеялся, допил свой мед и вдруг смял кубок своими мощными пальцами.

— Покончено, говоришь? А Фарлен? Хороший план ты придумал. — Язык у него заплетался, но глаза смотрели зло и осмысленно.

— Мы захватили долины. Фарленам некуда податься и нечего есть.