Новый командующий поставил задачу: рядом последовательных бомбовых ударов разгромить авиацию врага на его наиболее крупных аэродромах. Первым на очереди было Боровское. Разведчику бомбардировочной авиадивизии лейтенанту Анисимову была поставлена задача: в течение нескольких дней собрать сведения об аэродроме Боровское.

Утром Анисимов поднялся в воздух. К обеду он вернулся, сдал снимки и улетел снова. В последующие три дня лейтенант летал по несколько раз в день. В результате этих полетов было уточнено, что два раза в неделю к 13 часам гитлеровцы слетаются на этот аэродром. Для какой цели? Неизвестно. Но именно в эти часы аэродром был переполнен; Сведения были весьма ценны. Однако данные разведки требовали дополнительной проверки. Уж больно не верилось нашему командованию, что враг среди белого дня сводит свою авиацию в одно место. Это он мог делать в 1941 году, но сейчас!

Правда, Боровское, по тем сведениям, которыми мы располагали, хорошо прикрывалось зенитным огнем и истребителями.

Последовал запрос штаба фронта в штаб партизанского движения, чтобы там проверили сведения, собранные Анисимовым. Вскоре оттуда пришло подтверждение. Анисимов, этот замечательный воздушный следопыт, как всегда, не ошибся.

Было принято решение произвести налет на Боровское днем. Напасть на врага следовало неожиданно, когда он нас не ждет, блокировав предварительно аэродром с воздуха нашими истребителями.

Утром 13 августа к бомбардировщикам прилетели командир 18-го гвардейского истребительного полка А. Е. Голубов и командир полка «Нормандия» Пуйяд, заменивший погибшего Тюляна. Провели совещания со всеми командирами полков, а затем — с летчиками. Договорились, что совместный удар должен быть нанесен 14 августа в 13 часов.

Первыми поднялись со своего аэродрома летчики 18-го полка и французы. Чтобы не попасть в поле зрения вражеских локаторов, истребители шли на бреющем полете.

По мастерству исполнения это был самый замечательный рейд истребителей, о котором мне когда-либо приходилось слышать за все время войны. Представьте себе стремительную скорость «яков», идущих почти над самой землей. Здесь летчику достаточно хоть на долю секунды ослабить внимание или растеряться, и его самолет врежется в какой-нибудь холмик или дерево.

Гитлеровцы были ошарашены, неожиданно увидев над аэродромом краснозвездные истребители. Как гром среди ясного неба, обрушились наши самолеты на фашистский аэродром, яростно обстреливая из пушек и пулеметов стоящие на земле самолеты. Крупная авиационная база гитлеровцев на этот раз была полностью блокирована. Советские истребители не давали возможности вражеским самолетам выйти из-под удара. Правда, кое-кто из фашистов пытался взлететь с одного из секторов аэродрома. Но из этой затеи ничего не вышло. Еще на земле они были атакованы летчиками нашей эскадрильи и потеряли два самолета.

Такую же неудачу потерпела группа гитлеровцев и в другом секторе. При попытке вырулить для взлета она была атакована и уничтожена французскими летчиками под командованием Марселя Альберта, Батбье и Лефевра.

Чтобы спасти свои самолеты на Боровском аэродроме, гитлеровцы вызвали помощь с соседних аэродромов. Через несколько минут две группы истребителей Ме-109 и ФВ-190 появились в воздухе.

Завязалась ожесточенная схватка. Однако превосходство в численности и мастерство были на нашей стороне. Эскадрильи Заморина и Сибирина вместе с французами решительно атаковали врага. Фашистским летчикам ничего не оставалось делать, как поспешно выйти из боя, потеряв два своих самолета.

В этот момент над вражеским аэродромом появилось соединение Пе-2. Самолеты шли большими группами. Первую вел подполковник Дымченко, вторую — подполковник Гаврилов. Полет первого полка над целью продолжался меньше минуты. Столько же времени затратил и Гаврилов.

Ко второму заходу наших бомбардировщиков встретили огнем вражеские зенитчики. В воздухе засверкали разрывы зенитных снарядов. Но наши летчики, презирая опасность, не свернули с курса. Бомбы сыпались и сыпались на стоянки самолетов, на зенитные батареи, аэродромные сооружения, бензосклады и бомбохранилища. Над полями и перелесками потянулись клубы огненно-черного дыма. Внизу все пылало, взрывалось, озаряя небо багровыми сполохами.

Вечером мы нанесли по Боровскому аэродрому повторный удар. И опять в том же составе. Все наши самолеты вернулись на свои аэродромы.

Таким мощным ударом по врагу мы встретили день Воздушного Флота в 1943 году.

Продолжая наступление, войска двух фронтов, Западного и Калининского, охватили смоленскую группировку гитлеровцев с юга и севера, а 25 сентября армии Западного фронта освободили Смоленск и Рославль.

18-й гвардейский авиаполк А. Е. Голубова и полк «Нормандия» активно участвовали в этот период в воздушных боях. Проводя групповые воздушные бои, французы перенимали у наших гвардейцев все лучшее из их арсенала боевого мастерства. Пройдя суровую закалку на фронте, французский авиаполк получил отличную тактическую огневую подготовку и по-настоящему овладел групповым воздушным боем.

В то время, когда наша дивизия готовилась к битве на Курской дуге, я подал в парторганизацию эскадрильи заявление с просьбой принять меня в члены Коммунистической партии. Заверил, что это высокое звание оправдаю в боях. Мне дали рекомендации командир эскадрильи капитан Мазуров, участник боев с фашистами еще в Испании, и наш адъютант эскадрильи товарищ Зеленов. Его уважительно называли у нас Суворовым за то, что прошел три войны.

3 июля 1943 года я находился в дежурном звене, готовом в любую минуту подняться в воздух. В это время и появилась партийная комиссия. Приветствуя старших товарищей, я привстал в кабине, не снимая парашюта.

Замполит зачитал мое заявление собравшимся у самолета коммунистам. Потом меня попросили рассказать о себе. Вся моя короткая биография уместилась в несколько фраз: родился там-то, учился в школе и военном училище, с августа 1942 года воюю…

В это время над командным пунктом взлетела зеленая ракета. После вылета наземная станция передала: к Козельску приближается группа бомбардировщиков противника. В эфире раздалась команда ведущего: «Приготовиться к бою!»

Вскоре впереди справа показались двадцать Ю-87 под прикрытием «мессершмиттов». Шли они на высоте 2 тысячи метров.

Правый разворот с набором высоты позволил нашему звену занять выгодное положение для атаки. В пикировании наша четверка, ведомая Чехуновым, открыла огонь по бомбардировщикам. Удар был внезапным и точным: от первых же очередей загорелось два вражеских самолета. Группа фашистских истребителей прикрытия вступила в бой, когда порядок бомбардировщиков был уже расстроен. Хаотичные атаки немецких истребителей не достигли успеха. Наша группа, умело маневрируя и используя замечательные качества «яка», сбила еще три самолета и возвратилась на свой аэродром без потерь. По самолету сбили Чехунов, Даниленко и Черный. Два достались на мою долю.

После посадки нас поздравили с победой, а меня поздравили дважды — ведь я стал коммунистом.

…В период подготовки к Орловско-Курской битве летчики 1-й Воздушной армии наносили удары по железнодорожным узлам, аэродромам и скоплениям войск противника.

Наша 303-я истребительная авиационная дивизия обеспечивала действия штурмовиков и бомбардировщиков, наносящих удары по аэродромам Сеща, Жуковка, Брянск и железнодорожным станциям Брянск, Белые берега, Жиздра и другие, куда враг усиленно подтягивал свои войска. В полосе их действий непрерывно летали наши разведчики. 16 июня восточнее Карачева они обнаружили бронепоезд. Вполне возможно, что в нем находился штаб немецкой танковой армии, а может быть, этот бронепоезд прикрывал важный участок железной дороги — важнейшей для орловской группировки противника. Как бы то ни было, но упустить такую цель нельзя было ни в коем случае, и командующий 1-й Воздушной армией генерал М. М. Громов приказал нанести по ней удар. Уже солнце клонилось к закату, когда шестерка «илов» под прикрытием четверки «яков», ведомых старшим лейтенантом Соколовым, появились над бронепоездом. Над ним патрулировали немецкие истребители, но наши летчики, прикрывавшие штурмовики, связали их боем. Особенно активными в районе цели были Архипов и Шалев. Соколов и Шумский остались прикрывать действия штурмовиков. Ведущий группы «илов» в первом же заходе удачно сбросил уничтожающий груз на железнодорожное полотно и застопорил ход бронепоезда. Неподвижную цель атаковать легче, и штурмовики поразили ее несколькими прямыми попаданиями бомб.