Поэтому наше стремление к абсолюту, наши поиски, наш обычный способ поиска не работают. Как-нибудь нам нужно пройти за пределами парности, за пределами двойственности. До сегодняшнего дня это всегда совершается одним из двух способов: или через благоволение Бога, когда нас касается Божественное во время поиска (или не поиска) этого, или же через упорную попытку, годы поиска, медитации, молитв, пока, в конце концов, по какому-то случаю, в какой-то кармический момент мы не достигаем этого. Когда мы попадаем туда, мы понимаем, что мы там, где всегда были. Это наш дом, и мы никогда не покидали его. Это состояние, эта осведомленность повсеместны и всегда достижимы. Пробуждение к этому означает не что иное, как осознание того, кто мы есть на самом деле.

Почем нам так трудно понять это? Я задался этим вопросом с того самого первого опыта в феврале 1971 года. Прозанимавшись все эти годы по традиционным методам Дзен и зайдя так далеко, что стал мастером Дзен, я могу видеть, что Дзен — это путь достижения такой осведомленности. Это просто кажется, что традиционный тренинг занимает много времени, и до сих пор Дзен известен как «Внезапная Школа Буддизма».

Должен быть прямой и стремительный путь, чтобы разбудить этот Большой Ум. Мы знаем, что по прошествии многих, многих лет тренировок и практики, наступает внезапная реализация. Почему эта внезапная реализация, учитывая то, что она вездесуща, не может быть достигнута и реализована в любое время?

Это то, что стимулировало меня все эти годы, потому что мне казалось, что время играет существенную роль. Если мы продолжаем двигаться, поскольку мы правы сейчас, у нас не хватит времени. Наша задача — помочь достигнуть пробуждения, которое до настоящего времени было доступно только некоторым одаренным искателям в великих мировых духовных традициях.

С тех пор я начал преподавать вводные занятия Дзен в центре Дзен в Лос-Анджелесе в 1973 году, даже на протяжении 25 лет преподавания Дзен более менее традиционным способом, я всегда экспериментировал с различными возможностями. В 1978 году я приблизился к тому, что называю «управляемая медитация Большого Ума». В управляемой медитации я начал с участников в их реальной, непосредственной ситуации и попросил их начать с того, чтобы охватить людей вокруг них, затем комнату, город, штат, страну, мир и, в конце концов, весь космос. Тогда, когда они расширили пространство настолько, что были в трансцендентности или безграничности. Это сработало, но через время мне перестало это нравиться. Каким-то образом я всегда знал, существует более простой и прямой способ, чем управляемая медитация.

Потом в июне 1999 года что-то появилось. В течение 9 месяцев я чувствовал себя так, как будто был беременным. Я знал, что-то растет внутри меня, но я понятия не имел, что это может быть. В свой 55-летний юбилей, во время одного из моих семинаров, я работал с молодым мужчиной, когда в аудитории было 50–60 человек. Я попросил поговорить с голосом Большого Ума, и в этот момент родился процесс Большого Ума. Он был новичком, никогда не изучал Дзен, но когда он начал говорить, стало настолько ясной та четкость, которая у него была. Я видел, что он сделал изменение. В тот момент, когда я попросил поговорить с Большим Умом, он оказался тут.

Все эти годы преподавания, в общей сложности к тому времени более 25 лет, я считал крайне сложным для студента действительно превысить себя. Мы действительно работали над этим, и, конечно же, с большим количеством сидячей практики и обучения, и то, что казалось просто чистым шансом, некоторые люди могли вырваться из ограниченного Я — стать свободными от рамок и ограничений, а также найти простор того, что я сейчас называю Большим Умом/Большим Сердцем. Но здесь был этот новичок, который смог сделать это просто потому, что я попросил поговорить его как Большой Ум.

Так родился процесс Большого Ума, но его не было, пока я не поехал в Европу три месяца спустя, где смог увидеть его форму, его состояние, просто пока еще как предчувствие. Вскоре я решил остановиться на названии «Большой Ум» по ряду личных причин: в честь моего отца, чье имя было Бэн Мерцел (так получаются инициалы Б и М), и для моего учителя Тайзана Маэзуми Роси и моего сына, которого зовут Тай, что по-японски означает «большой». (По-японски Большой Ум был бы Taishin или Daishin). Итак, у него было название, но он еще не был полностью развит.

Сейчас, более 8 лет спустя, он все еще развивается, все еще возникает. Я до сих пор не знаю всех путей роста, но это мое желание, которое играет важную роль для нашей нации и для нашего мира в качестве воспитания и помощи людям расширить их сознательное.

Большой Ум сейчас полностью постигнут и интегрирован во все мои учения. С тех пор как он стал так легко доступен, с такой очевидно простой техникой, я убежден, что знакомство людей с Большим Умом с самого начала — это действительно самое мудрое направление, по которому мы можем идти.

В 1983 году в Дзен-центре Лос-Анджелеса был кризис, было чувство, что нужно сделать какую-то терапевтическую работу, чтобы пройти через весь этот стресс и беспорядок. Мы пригласили Хэла и Сидру Стоун в Дзен-центр, чтобы поработать со всеми из нас. В это время некоторые из нас стали изучать диалог с Голосами с Хэлом Стоун.

Хэл и Сидра открыли этот специфический процесс или технику терапии. У них обоих богатый, разнообразный опыт в качестве психотерапевтов. Хэл был юнговским аналитиком, главой Юнговской аналитической ассоциации в Лос-Анджелесе, а также изучал гештальт-терапию и другие техники в то время. В 1970-е годы они вместе разработали диалог с Голосами.

Я посчитал его очень дополняющим нашу Дзен-практику, поскольку нам, западникам, казалось, что это привнесет что-то недостающее в азиатский Дзен-тренинг. Некоторые из нас стали ходить два раза в неделю домой к Хэлу и Сидре, чтобы изучать диалог с Голосами в течение 2–3 часов — включая трех человек, которые сейчас являются мастерами Дзен.

Диалог с Голосами происходит из двух источников: юнговская и гештальт-терапия. Смысл процесса заключается в том, чтобы поднять свой уровень сознательного или увеличить свою осведомленность. Я не терапевт, но, по моему мнению, для такой цели это, возможно, самая здоровая и лучшая терапия. Конечно же, это разные терапии для различных недугов и для различных людей, но диалог с голосами является крайне эффективным.

Что мне нравится в диалоге с голосами, это то, что он делает Дзен-тренинг действительно здоровым и основательным. Дзен сам по себе в основном радикальная практика. Все заключается в отсекании приложений, всех веревок и цепей, которые связывают нас — отсекание, отсекание, отсекание — а иногда это может заставить почувствовать себя безосновательным, в частности на другом психологическом уровне.

В Дзен-центре Лос-Анджелеса после нескольких десятков лет тренировок у нас было много людей, у которых было некоторое пробуждение, спонтанный открывающийся опыт, но нам все еще в основном причиняли вред. Духовная практика сама по себе не всегда доходит до наших самых глубоких проблем. Фактически мы можем сидеть в медитации в течение 20, 30, 40 лет и просто сидеть на нашем коллективе. Эта одна из негативных сторон просто сидения в медитации. Мы можем прогрессировать в традиционной Дзен-практике, решать проблемы Дзен, и тем не менее не постигнуть истинной сути всего этого.

Так пришел диалог с Голосами и позволил нам начать обосновываться в том, что было очень западным и очень психологически здоровым. Мы все знали — ну, некоторые из нас знали — что мы достигли чего-то очень ценного и очень важного для нас, и именно поэтому мы занялись этим.

Я просто люблю это. Я понял, это что-то, абсолютно необходимое как Дзен берет корни на Западе. Я начал использовать это в моих учениях. Я стал делать семинары, которые называл «Диалог с голосами». Но к 1998 году я стал называть это диалогом Дзен, потому что я был менее заинтересован психологическими аспектами этого подхода. В 1999 году это все развилось до того, что я называю процесс Большого Ума. Итак, Большой Ум имеет два источника Дзен и диалог с голосами.