Он накрыл ее губы своими и медленно погрузился в расплавленный жар. Она была такой горячей и тугой, что Ноа застонал от блаженства. Тяжело дыша, шепча ее имя, он оставался неподвижным.

Джордан тихо вскрикнула. Экстаз был всепоглощающим.

– Ах, Джордан… черт… черт… – бормотал он. Но она не собиралась дать ему время отдышаться. Каждый нерв в ее теле умолял о разрядке. Она подняла колени, чтобы вобрать его глубже, и начала двигаться.

О, как она хотела дать ему наслаждение! Лишить разума. Как лишил ее он.

Джордан кусала его плечо, целовала в губы и шею… Теперь и она тяжело дышала.

Он отстранился и снова вонзился в нее. На глазах Джордан выступили слезы. Слезы потрясения. В эту минуту она была ошеломлена накалом чувств, скопившихся в ней.

Его движения стали более мощными, всепоглощающими, требовательными. Изысканные ощущения…

Даже охваченный безумной страстью, Ноа всегда мог контролировать свои реакции, устанавливать свой темп. Но сейчас был бессилен что-то изменить. Брал ее и не мог насытиться.

Но и она отвечала выпадом на выпад. Напряжение все росло, готовое взорваться фонтаном многоцветных искр.

Ощущения волнами накатывали на нее. До этой минуты она никогда не испытывала ничего подобного. И сейчас позволила течению унести ее и выбросить на берег, изнемогавшую от наслаждения.

Ноа поцеловал ее, зарылся в местечко между шеей и плечом.

– Черт, – снова прошептал он.

Ругательство… прозвучавшее лаской…

Он тяжело дышал. Или это ее дыхание?

Она была так потрясена, что ничего не соображала. Этот человек превратил ее в полоумную идиотку.

Джордан не хотела отпускать его. Никогда.

Он лег на бок, прижал ее к себе и стал нежно гладить. Оба молчали. Да и о чем говорить?

Минуты шли… и она заснула в его объятиях.

Среди ночи она проснулась. Он лежал рядом.

Из глубокого сна Джордан вывел оглушительный грохот. Она вскочила, боясь, что мотель только что взорвался. Стояла непроглядная тьма. Сонная, еще не вполне очнувшаяся, Девушка не могла понять, что происходит.

Очередной удар грома потряс потолок, и кровать задрожала. Джордан едва не метнулась к двери, но тут же расслабилась. Это всего лишь буря.

Молния на миг осветила окно, и тут же снова загремел гром. Стрелки часов на тумбочке показывали пять. Слишком рано.

Такую грозу ей редко приходилось наблюдать. Дождь бил о стекло, словно бродяга, пытавшийся забраться в дом. Вой ветра все усиливался.

Неужели идет ураган? Она никогда не попадала в ураганы, только видела последствия по телевизору. Может, сирена разбудит местных жителей? Или в Сиринити нет сирен? Она откинула с глаз прядь волос и задумалась. Гром взорвался снова, и звук прокатился по комнате. В Техасе даже бури свирепее!

– Все хорошо, – прошептал Ноа. – Ложись, спи.

Он осторожно уложил ее рядом, обнял за талию, так что ее спина оказалась крепко прижатой к его груди.

Снова заснуть? Невозможно. Она совсем голая и в постели с Ноа! Разве можно сейчас думать о сне?

Воспоминания о его ласках будоражили ее. Боже, она занималась любовью с Ноа… снова и снова!

Джордан тихо вздохнула. Поразительно… удивительно… идеально… но, кроме того, она сделала поразительное открытие. Кто знал, что секс может быть так великолепен? Она, во всяком случае, не знала… до Ноа.

При мысли о его прикосновениях ее пробирали озноб и желание. Жгучее желание.

Сон в его объятиях казался ей самой естественной вещью в мире. Она чувствовала себя в полной безопасности. И под его защитой.

И еще… еще она ощущала себя любимой. Если быть любимой Ноа, хотя бы на одну ночь, – чистая фантазия, пусть так. Она жаждет этой фантазии. Что тут плохого? Она уже взрослая и сама постоит за себя.

Джордан вспоминала, что они вытворяли в постели, как изощренно он ласкал ее, и сердце снова забилось. Он оказался изумительным любовником. Не было того, на что он не отважился бы. Того, на что не уговорил бы ее. С ней он ничуть не стеснялся и доказывал это множество раз.

Часа в два он разбудил ее… или это она разбудила его? Она готова была поклясться, что он целовал и ласкал каждый дюйм ее тела.

Но и она была ненасытной. Превратилась в неистовую дикарку в его объятиях и никогда не забудет об этом.

Она перевернулась на другой бок и поцеловала его в ямку между ключицами, задержавшись губами на том месте, где бился пульс. Джордан сходила с ума от его запаха, такого мужского, такого сексуального, и вкуса теплой кожи.

Она поцеловала его снова, но он, похоже, уснул. И спал до тех пор, пока Джордан не стала его ласкать. Ее губы и кончики пальцев скользнули по груди вниз, коснулись пупка и двинулись еще ниже.

– Ты убиваешь меня, солнышко, – простонал он.

Может, он хочет, чтобы она остановилась?

– Хочешь?..

– О да, хочу, и еще как!

Он толкнул ее на спину, накрыл своим телом и стал жадно целовать, наглядно показывая, как сильно его желание. На этот раз они слились бурно, жадно, яростно, как буря, бушевавшая вокруг.

Окончательно вымотанная, она обмякла прямо на нем и заснула.

Ноа разбудил ее в девять. Она повернула голову, чтобы поцеловать его, открыла глаза и увидела его спину. Он был полностью одет.

– Вставай, Джордан, – велел Ноа. – Нам пора ехать. Ни поцелуя. Ни нежного слова. Ни даже «доброго утра». Проводив его взглядом, она легла на спину и уставилась в потолок. Почему он не поцеловал ее?

«Не ходи туда, – напомнила она себе, – не позволяй прошлой ночи стать частью чего-то большего… гораздо большего… вроде безнадежной любви к человеку, не способному на длительные отношения. Прошлой ночью произошло землетрясение, но при свете дня все выглядит иначе».

Джордан громко охнула, потянулась и вынудила себя подняться и поковылять в ванную.

Стоило немного постоять под душем, как в голове прояснилось. Ноа определенно вел себя как человек пресыщенный. Мало того, его отношение к ней граничит с безразличием.

Орудуя феном, она только об этом и думала. Велел ей вставать… и все?! Даже не сказал, куда они едут. Может, покидают город?

Она натянула юбку и облегающую светло-голубую блузку. Хорошо бы они действительно навсегда оставили позади этот проклятый город! Нужно поскорее убраться из Сиринити, а заодно и подальше от этого человека, прежде чем она превратится в наиболее презираемый ею тип женщин – назойливую липучку, ФНК! Нельзя, чтобы это случилось!

К тому времени, когда она наложила крем от загара, легкий макияж и блеск для губ, решимость вернулась с новой силой.

Джордан схватила футляр для линз и вернулась в спальню. Ноа прижимал к уху телефон.

Она подождала в дверях, пока он закончит говорить.

– Куда мы едем? Может, стоит собрать вещи и выписаться из мотеля?

Ноа покачал головой и не поднял глаз, пока не пристегнул кобуру.

– В десять мы встречаемся с шерифом Рэнди. Выпишемся, когда вернемся.

– Сейчас возьму ключ и очки.

– Они все еще на тумбочке, – напомнил он. Единственный намек на то, что он побывал в ее постели. – Готова? – спросил он и, схватив свой ключ, направился к двери.

Она покидала мелочь в сумочку. Как он может быть таким холодным? И почему она так распалилась?

Сердце тревожно сжалось, но Джордан взяла себя в руки и последовала за ним.

Понятно, что сказала бы Кейт. Подруга объяснила бы, что дело в разнице между мужчиной и женщиной. И может, была бы права. Но теперь это не важно. Поведение Ноа больно ранило и было не только бесчувственным, но и подлым. Олух здоровый!

О'кей, теперь ей гораздо лучше. Она точно знает, кто виноват во всем. Это у Ноа проблемы. Не у нее!

Выходя из двери, она хмурилась. Но он, кажется, не заметил, что настроение у нее не из лучших, а если и заметил, все равно ничего не сказал.

Вопреки обычаю они позавтракали в убогой закусочной на восточной стороне города. Все выглядело жирным, даже апельсиновый сок. Джордан довольствовалась тостом и горячим чаем. Ноа, напротив, проглотил гигантское количество еды: весьма скромный по меркам Техаса завтрак.