Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Но я здесь при чем? Когда он сидел, я еще тут не работала.

Эдик присел на стул рядом с моим креслом и заглянул мне в глаза:

— Может, все же коньячку немного? — и положил мне на колено свою маленькую пухлую ручку.

— Хорошо, давай немного, — вздохнула я.

«Неужели он станет ко мне приставать?! Встать бы и уйти. Но ведь я должна же что-то узнать!» — эта мысль не давала мне покоя.

— Эдик, ты мне сможешь помочь или нет?

— Тебе повезло, я знаком с Олегом лично. И я могу попросить его, чтобы он тебя принял. Но смотри, он тоже красивых женщин любит! — Эдик погрозил мне пальчиком.

«И он такой же самодовольный урод, как и ты!» — подумала я и улыбнулась ему:

— Ну так попроси.

— Ты что-то грустная? Мы с тобой старые друзья, а ты, смотрю, совсем не рада нашей встрече.

— Я рада, очень рада.

— Ну, а ты мою ответную просьбу исполнишь? Ты мне сто лет уже обещаешь. Давай с компанией съездим за город. Шашлыки, бассейн, чудесные и полезные люди, я тебя с ними познакомлю.

Я засмеялась:

— И ты там начнешь ко мне приставать!

— Зачем же ты так, мы же взрослые люди. Все будет культурно.

Я смотрела в его круглое лицо, и улыбкой пыталась скрыть свою глубочайшую к нему неприязнь. У меня было такое чувство, что меня покупают. Я ощущала себя настоящей шлюшкой. Наверное, любой женщине хоть раз в жизни приходится испытывать такое. Из-за любой другой причины я бы послала Эдика подальше с его шашлыками и бассейнами, как всегда и делала. Но Крис… Может быть, это последняя зацепка. Маленькая надежда его найти. Ну, съезжу я в этот бассейн. Меня что, убудет?

— Ладно. Давай, звони господину депутату!

— А я уже договорился с ним! — хихикнул Эдик. — Завтра в два часа. Вот телефон и адрес. Я сказал, ты будешь делать интервью для московской газеты.

— Ну и жук ты, Эдик.

— Так на следующей неделе я позвоню? — глаза Эдика словно подернулись сальной пленкой.

— Звони. В конце недели.

Вытерпев его прощальный поцелуй где-то посередине между губами и щекой, я с облегчением покинула кабинет Эдика. Но и на улице я все не могла освободиться от его липкого присутствия. Зато завтра я встречусь с депутатом Государственной Думы, генеральным директором концерна «Идель-ойл», господином Игнатьевым.

Обширный двор его офиса был забит машинами. Грузовички и микроавтобусы, «волги» и иномарки стояли вплотную; вокруг них суетилось множество людей. Это было очень странное смешанное общество — какие-то забулдыги очень помятого вида, простые работяги, группа пожилых, прилично одетых чеченцев с дипломатами, молодые ребята из братвы. В углу двора стоял знакомый сааб цвета металлик…

Охранник тщательно и долго изучал мое удостоверение. Я подъехала ровно в назначенный час. Я никогда не опаздывала на официальные интервью. Еще вчера, вставляя батарейки в свой старенький заслуженный диктофон, я представления не имела, о чем мне говорить с Бонусом-Игнатьевым. Но сегодня с утра я даже набросала себе вопросы и мне уже начинало казаться, что именно это интервью мне только и нужно. В сущности нормальный журналист может сделать любое интервью и с любым человеком. Можно даже не встречаться со своим героем! Что греха таить, мне не раз приходилось самой выдумывать интервью и беседы.

Внутри большого и обшарпанного здания тоже сновали люди. Офис Игнатьева был совершенно не похож на офис преуспевающего бизнесмена. Не было никакого «евро», никакого лоска и блеска. Только секретарша была у него такая, как положено — высокая смазливая блондинка с большим ярко накрашенным ртом.

Она стандартно улыбнулась:

— Олег Иванович в Госкомимуществе, подъедет с минуты на минуту. Подождите.

Я села в глубокое истертое кресло. В приемной кроме меня толпилось еще несколько человек. У всех был такой вид, что встреча назначена им на тот же час, что и мне.

Но вот в коридоре за дверью послышались шумные голоса, топот тяжелых шагов, дверь распахнулась и в приемную стремительно вошел Игнатьев. Он был не один, вокруг него суетились те самые чеченцы с дипломатами. Ожидающие разом встрепенулись, вскочили со своих мест. Секретарша тоже приняла стойку.

— Что? Ко мне? Кто и зачем? — резко и отрывисто бросил Игнатьев, оглядывая всех разом.

Он был теперь мало похож на того самого Бонуса, встреченного мной когда-то на собачьей площадке. Большой, высокий, широкий в кости, с крупной головой и большим лицом. В дорогом костюме-тройке. Но, несмотря на внушительные габариты, его движения были пластичны и мягки, как у крупного хищника из семейства кошачьих.

— Олег Иванович, можно к вам…

— Господин Игнатьев!

Секретарша торопливо докладывала:

— К вам из газеты. Вот еще из Общества инвалидов товарищ… И звонили из Генеральной Прокуратуры.

— Где журналист? Не люблю журналистов! — бросил Игнатьев.

Я встала, улыбнулась ему, почему-то ничуть не смущенная его резкостью.

Игнатьев внимательно и цепко взглянул на меня. Я тоже посмотрела ему в глаза. У него были очень синие, очень умные, и что странно, добрые глаза. При всей моей неприязни ко всяческим «новым русским», а тем более, к гопникам и браткам, этот Игнатьев почему-то с первого взгляда вызвал у меня симпатию. От него веяло мощной силой и какой-то железной уверенностью в себе.

— У меня только десять минут. Пошли! — он кивнул мне, но вместе с нами в кабинет ввалилось еще человека четыре. Кто-то из них тут же повис на телефоне, кто-то подсовывал Игнатьеву бумаги на подпись, кто-то вытаскивал из дипломата кипу документов. Я никогда еще не брала интервью в такой обстановке.

— Послушайте, Олег Иванович, а нас не могут оставить ненадолго? — удивилась я.

— Ничего, что я на «ты»? Задавай свои вопросы, они нам не помешают.

Странный тип. Он с первого взгляда мне «тыкал», но это было как-то очень естественно и совершенно не обидно. Я включила диктофон и начала задавать ему типичные вопросы о политической ситуации, об экономических вопросах, о власти и коррупции. К моему удивлению, Игнатьев отвечал довольно неординарно, и я уже чувствовала, что интервью и в самом деле может получиться очень интересным. Этот Игнатьев оказался вовсе не таким тупым, как я думала. Я так увлеклась, что чуть не забыла, зачем к нему пришла. Через пять минут и я говорила ему «ты». Казалось, что мы знакомы уже давно. При всей его внешней грубости, таилось в нем непонятное обаяние. Хотя мужчины такого типа никогда мне не нравились. Но Игнатьев чем-то неуловимо привлекал — в этом я не могла не признаться себе. И было еще одно, что меня задевало: я достаточно красивая женщина и привыкла, что почти все мужчины при первой же встрече начинают кокетничать со мной. Так сказать, забивать клинья. Сколько же их было, которые тут же начинали спрашивать телефончик и настойчиво совать свои визитки! И даже если они этого не делали, я всегда видела по их глазам, что им хотелось бы это сделать…

Однако в проницательных густо-синих глазах Игнатьева не было даже намека на какой-либо интерес ко мне. Мне-то этот Игнатьев и даром не нужен! Но почему-то задевало равнодушие ко мне как к женщине.

За время интервью Игнатьев несколько раз успел переговорить по телефону, вызвать секретаршу и отдать ей бумаги, накричать на охранника и услать своего шофера по каким-то делам. Потом вбежал его помощник и возбужденно затараторил:

— Олег Иванович, нужно срочно ехать в банк, срочно!

Игнатьев вскочил:

— Я бы с тобой еще поболтал, да нету времени.

— Только один вопрос! — я почти преградила ему путь. — Ты ведь любишь собак, Олег?

— Да, а что? — он удивленно уставился на меня, и казалось, даже забыл о своем банке.

— Ты занимаешься собачьими боями?

— А ты откуда, дорогая?! Из ФСБ что ли? Уж не видались ли мы раньше?

— Видались, Олег. Ты просил меня, чтобы мы продали тебе бультерьера по имени Крис. Помнишь? На площадке у парка.

— Вот почему мне твое лицо знакомым показалось! Понятно, ты ведь тогда в другом прикиде была. Да, было такое дело.

20
{"b":"99149","o":1}