9 мая 1909 (16 января 1914) 2 Холодный ветер от лагуны. Гондол безмолвные гроба. Я в эту ночь — больной и юный — Простерт у львиного столба. На башне, с песнию чугунной, Гиганты бьют полночный час. Марк утопил в лагуне лунной Узорный свой иконостас. В тени дворцовой галлереи, Чуть озаренная луной, Таясь, проходит Саломея С моей кровавой головой. Всё спит — дворцы, каналы, люди, Лишь призрака скользящий шаг, Лишь голова на черном блюде Глядит с тоской в окрестный мрак. Август — октябрь 1909
3 Слабеет жизни гул упорный, Уходит вспять прилив забот. И некий ветр сквозь бархат черный О жизни будущей поет. Очнусь ли я в другой отчизне, Не в этой сумрачной стране? И памятью об этой жизни Вздохну ль когда-нибудь во сне? Кто даст мне жизнь? Потомок дожа, Купец, рыбак, иль иерей В грядущем мраке делит ложе С грядущей матерью моей? Быть может, венецейской девы Канцоной нежной слух пленя, Отец грядущий сквозь напевы Уже предчувствует меня? И неужель в грядущем веке Младенцу мне — велит судьба Впервые дрогнувшие веки Открыть у львиного столба? Мать, что поют глухие струны? Уж ты мечтаешь, может быть, Меня от ветра, от лагуны Священной шалью оградить? Нет! Всё, что есть, что было, — живо Мечты, виденья, думы — прочь! Волна возвратного прилива Бросает в бархатную ночь! Август — сентябрь 1909 ПЕРУДЖИЯ День полувеселый, полустрадный, Голубая гарь от Умбрских гор. Вдруг — минутный ливень, ветр прохладный. За окном открытым — громкий хор. Там — в окне, под фреской Перуджино, Черный глаз смеется, дышит грудь: Кто-то смуглою рукой корзину Хочет и не смеет дотянуть… На корзине — белая записка: «…Questa sera… [2] монастырь Франциска…» Июнь 1909 (5 мая 1911) ФЛОРЕНЦИЯ 1 Умри, Флоренция, Иуда, Исчезни в сумрак вековой! Я в час любви тебя забуду, В час смерти буду не с тобой! О, Bella, [3] смейся над собою, Уж не прекрасна больше ты! Гнилой морщиной гробовою Искажены твои черты! Хрипят твои автомобили, Твои уродливы дома, Всеевропейской желтой пыли Ты предала себя сама! Звенят в пыли велосипеды Там, где святой монах сожжен, Где Леонардо сумрак ведал, Беато снился синий сон! Ты пышных Медичей тревожишь, Ты топчешь лилии свои, Но воскресить себя не можешь В пыли торговой толчеи! Гнусавой мессы стон протяжный И трупный запах роз в церквах — Весь груз тоски многоэтажный — Сгинь в очистительных веках! Май — июнь, ноябрь 1909 2 Флоренция, ты ирис нежный; По ком томился я один Любовью длинной, безнадежной, Весь день в пыли твоих Кашин? О, сладко вспомнить безнадежность: Мечтать и жить в твоей глуши; Уйти в твой древний зной и в нежность Своей стареющей души… Но суждено нам разлучиться, И через дальние края Твой дымный ирис будет сниться, Как юность ранняя моя. Июнь 1909 (5 мая 1911) 3 Страстью длинной, безмятежной Занялась душа моя, Ирис дымный, ирис нежный, Благовония струя, Переплыть велит все реки На воздушных парусах, Утонуть велит навеки В тех вечерних небесах, И когда предамся зною, Голубой вечерний зной В голубое голубою Унесет меня волной… Июнь 1909 (17 марта 1914) 4 Жгут раскаленные камни Мой лихорадочный взгляд. Дымные ирисы в пламени, Словно сейчас улетят. О, безысходность печали, Знаю тебя наизусть! В черное небо Италии Черной душою гляжусь. Июнь 1909 (27 февраля 1914)
5 Окна ложные на небе черном, И прожектор на древнем дворце. Вот проходит она — вся в узорном И с улыбкой на смуглом лице. А вино уж мутит мои взоры И по жилам огнем разлилось… Что мне спеть в этот вечер, синьора? Что мне спеть, чтоб вам сладко спалось? вернуться Красавица (ит.) — название Флоренции в Италии. |
